Алексей Макеев - Особый прием Гурова Страница 36

Костя обернулся мигом. Он умудрился притащить два поставленных друг на друга и заставленных тарелками подноса и, поставив их на стол, доложил:

– Есть там одна подходящая клетушка, даже с туалетом, ключи от нее только одни, и они у меня. Но, чтобы провести туда нашего задержанного, надо на него снова пакет надевать.

– Да я уже как-то начал привыкать к своей железной маске, – безмятежно отозвался Евгений, склонившись к подносу и принюхиваясь к борщу. – Должно быть вкусно, – заметил он. – Можно приступать к трапезе?

– Да ешьте вы! – не сдержался Володя.

– Пойду покараулю под дверью, – сочувственно посмотрел на него Костя.

Володя и Евгений начали есть, причем Никитин чувствовал, что временами вырубается, о чем его предупреждал эксперт, и держался исключительно на воле. Ему казалось… Точнее, он хотел, чтобы другим казалось, что он в норме, поэтому испытал жгучий стыд, когда услышал тихий шепот Евгения:

– Извините, что вмешиваюсь, господин капитан, но вы уже все съели и теперь скребете ложкой по дну пустой тарелки.

Когда трапеза закончилась, Никитин стукнул в дверь, и в кабинет тут же заглянул Костя. Взглянув на стол, он понимающе кивнул и сказал Евгению:

– Ну, что, принц? Надевай свою железную маску!

– Охотно, мой жестокосердный страж! – отозвался тот. – Хотя я не понимаю, зачем такие предосторожности?

– Ты что, юродивый? – не выдержал Костя. – Да если в городе узнают, что в управлении находится человек, который чуть Королева не грохнул, нас же штурмом брать будут!

– Ой, как интересно! – оживился Евгений. – А мне в этом случае дадут оружие, чтобы я тоже отстреливался до последнего патрона?

– Да уж! Воспитал тебя дядька! – сорвался на крик Костя. – Тебя и бронебойный снаряд не прошибет!

– А еще у меня наследственность хорошая! – похвалился Евгений, закрывая голову пакетом, и уже из-под него сказал: – Ну, так мы пойдем спать или нет? А то время уже позднее.

– Господи! Да что же не я твоим делом занимаюсь? – взвыл Константин.

– Диск генералу отнеси, а посуду – экспертам, пусть пальчики снимут, – пробормотал Володя, чувствуя, что отключается окончательно.

– Мне бы сначала тебя до камеры дотащить, – буркнул Костя, засовывая диск во внутренний карман пиджака.

– Ничего, я помогу, – пообещал ему Евгений. – Если, конечно, не шлепнусь по дороге, а то я из-за этого пакета ни черта не вижу.

Они закинули Володины руки себе на плечи и потащили, потому что ноги его волочились по полу.

– Отдыхать вам надо, господин капитан! – назидательным тоном бурчал себе под нос Евгений.

– Абдулову подражаешь? – пыхтел Костя.

– А что? Потрясающий это фильм – «Гений», – отвечал тот, – я его раз десять смотрел.

Вот так они и добрались до некоего подобия камеры, где стояла двухъярусная кровать, свалили Никитина на нижнюю, и Евгений тут же сдернул с себя пакет, пробормотав:

– Душегубка! А пытки вроде как запрещены!

Уложив Володю поудобнее, Костя велел Евгению:

– Лезь наверх! В бачке вода есть, кружка имеется, сортир в углу, а сигаретами ты запасся. До утра продержишься!

Выйдя из камеры, он запер ее самым тщательным образом, положил ключи в карман и пошел к генералу. Он уже заворачивал за угол коридора, как вдруг получил страшный удар по голове и, потеряв сознание, упал. Когда пришел в себя и ощупал раскалывавшуюся от боли голову, то почувствовал под руками что-то скользкое и липкое. Не обращая внимания на окровавленные руки, проверил карманы – диск был на месте, а вот ключи – нет. С трудом поднявшись и держась за стену, чтобы не упасть, Костя поплелся обратно к камере, и предчувствия у него были самые недобрые. Каково же было его удивление, когда он увидел в коридоре рядом с камерой двух лежавших без сознания людей. Кто именно это был, он узнать не мог – перед глазами все плыло, но это был точно кто-то из своих – в форме же. Подойдя к камере, он чуть не налетел на Евгения, который в этот момент вытаскивал оттуда третьего человека, тоже без сознания и тоже в форме, которого свалил рядом с теми двумя.

– Господин майор! Может, вам грузчиков в штат зачислить? – отдуваясь, спросил он. – А то задержанные вынуждены у вас на себе ваших же сотрудников таскать, а это уже перебор!

– Никитин жив? – растерянно спросил Костя.

– И даже храпит, – ответил ему Евгений.

Успокоенный Костя прислонился к стене и с восхищением посмотрел на него.

– Ну, почему ты не один из наших? Мы бы с тобой такими друзьями могли стать!

– Значит, планиды у нас разные, – развел руками тот.

– Жаль! – вздохнул Костя. – Ладно! Я пойду людей позову, а ты этих покарауль.

– Так вы просто позвонить можете, – посоветовал Евгений.

– Здесь сотовый не берет, – объяснил Костя и добавил: – Если начнут шевелиться, вырубай, на хрен!

– Надеюсь, что эта помощь следствию мне зачтется, – хмыкнул Евгений.

Нет, этот парень определенно начинал нравиться Косте все больше и больше. Только идти ему никуда не пришлось. Обеспокоенный долгим отсутствием племянника, который должен был принести диск, генерал, наблюдавший этот допрос, скорее напоминавший беседу, в своем кабинете, позвонил операм и приказал им узнать, что творится в подвале, и они, естественно, тут же побежали. Услышав их шаги и голоса, Костя скомандовал:

– Возвращайся в камеру! – И, когда Евгений скрылся там, запер дверь, благо ключи остались висеть в замке.

Поняв еще издалека, что что-то неладно, опера подбежали и, рассмотрев вблизи, что случилось, только изумленно переглянулись.

– Кто из них тебя так? – спросил один из них, увидев, что у того голова и руки в крови.

– Потом разберемся, – отмахнулся Костя.

– А этих кто уделал? Никитин? Так ты же его с задержанным почти на руках нес!

– Неужели тот, в пакете? Ну и мастер! – восхищенно помотал головой второй. – Один против троих и с таким результатом! Чистая победа всухую!

– У него наследственность хорошая, – хмыкнул Костя. – Кто это тут валяется, а то я ни черта не вижу, все как в тумане?

– Судя по форме, кто-то из наших.

– Что у них при себе?

Опера, грубо ворочая три неподвижных тела, обрыскали их и нашли веревку, флакон хлороформа и уже намоченную им тряпку.

– Костя! А они вовсе не наши! – воскликнул кто-то. – Я их в первый раз вижу! Как они вообще сюда попали?

– Зато понятно зачем – они хотели Никитина вырубить и самоубийство второго имитировать.

– Да уж, не ожидали они такой встречи!

– Немедленно перекрывайте все выходы, чтобы ни одна муха из здания не вылетела, – продолжал распоряжаться Костя. – Раз их кто-то сюда провел, он же потом должен был их и вывести! А так как их долго нет, он может запаниковать и смыться.

– Ладно! Сделаем! А ты, Костя, шагай в морг! Они там специалисты на все руки.

– Так мне вроде бы туда рановато, – усмехнулся он.

– Раз хохмит, значит, жить будет! – сказал один из оперов. – А этих троих мы сейчас в пустую кладовую закатим.

– Ни в коем случае! – возразил Костя. – Только в разные, чтобы они договориться не смогли.

– Ты прав! Так будет надежнее!

– Пальчики им откатайте и срочно к криминалистам – пусть по всем базам пробивают! Это очень срочно! – подчеркнул он. – А как ясность появится, разбирайте их поштучно и колите до самых башмаков. Я скоро сам к вам подключусь. И посуду из допросной тоже нужно к экспертам отнести.

– Ясно! Сделаем! – кивнули опера.

– А еще нужно, чтобы кто-нибудь здесь возле двери, на всякий случай, покараулил, – продолжал Константин.

– Я могу, – вызвался один из оперов.

– Надеюсь, хоть ты в камеру не сунешься, – хмыкнул Костя.

– Не-е-е! Я в компанию к тем троим не собираюсь! – помотав головой, воскликнул опер. – Я лучше тут на стульчике посижу.

Костя подождал, пока тех троих растащили по разным клетушкам, а потом, оставив одного из оперов возле двери, отправился вместе с другим к генералу – тот просто побоялся отпускать его одного, а то мало ли, ведь и грохнуться может. Остальные разбежались по своим делам. С сонной секретарши при виде окровавленного Кости мигом слетел сон, а поскольку нервы были взвинчены до предела у всех без исключения, она истерично взвизгнула:

– Костик! Что с тобой?

– Жив будет! – успокоил опер.

Костя вошел в кабинет, где, кроме его дяди, оказались Гуров с Поляковым, и Сафронов, увидев его, обмяк в своем кресле:

– Что случилось?

– Никитин жив? – вскакивая, воскликнул Лев.

– Все живы, – успокоил их Костя и, положив на стол диск, рассказал, что произошло.

Его выслушали в гробовом молчании, а когда он закончил, генерал угрожающе прорычал:

– Значит, и у меня какая-то гниль завелась! Ничего-о-о! Пока меня к чертовой матери не выгнали, я ее каленым железом выжгу! – Потом повернулся к Косте: – А ты немедленно к врачам! Мало ли, что у тебя с головой может быть? Кровищи-то вон сколько!

– К врачам – это уже лучше, а то меня сначала в морг посылали, – пробормотал себе под нос Костя.