Алексей Макеев - Охота на глухаря Страница 36

Чувство, что он пропустил что-то важное, стало таким острым, что Гуров не выдержал, съехал на обочину, достал блокнот и принялся его перелистывать.

Итак, Петелин был застрелен из винтовки марки «маузер». А у Алдонина, вожака банды, был новенький «смит-и-вессон», с которым он не захотел расстаться. Это? Нет, при чем здесь оружие? Ведь в Тонких стреляли из самодельной нарезной винтовки, переделанной из охотничьего ружья. Тогда что?

Он листал и перелистывал блокнот. Остановился на записях, посвященных трем людям, дела которых Тонких вел в прошлые годы, – Стражникову, Костенко и Мещерякову. Внимательно перечитал фамилии свидетелей, проходивших по их делам, родственников. Чувствовал – заноза, которая его беспокоила, скрывается где-то здесь. «Ладно, потом соображу, – наконец решил он. – Главное, знаю, где искать». Такое с ним уже бывало, и Лев знал, что самое важное – это определить круг поисков. Так сказать, очертить угол стога, в котором скрывалась иголка. Если угол очерчен правильно, есть шанс найти иголку.

Но верно ли он определил этот угол? Он вновь стал листать записи, сделанные за последние три дня. А это что? Какие-то частицы металла, найденные экспертами в карманах черной куртки… Он ведь так и не видел данных об этих частицах.

Гуров достал телефон и набрал номер старшего лейтенанта Ожогина.

– Приветствую, старший лейтенант! Да, еду, еду! Уже скоро буду. Ты мне вот что скажи: ты говорил, что эксперты нашли в карманах черной куртки, которая предположительно принадлежала преступнику, частицы металла. Что это за металл? Что они об этом пишут, ты можешь прочитать?

– Сейчас найду, товарищ полковник, – ответил Ожогин. – Где-то здесь у меня были эти данные… Ага, вот, частицы стали, тут указана марка, еще масло… Это все в правом кармане. А в левом – тоже следы металлического предмета, но там сталь другой марки.

– Очень интересно… – задумчиво произнес Гуров. – Ладно, ты держи эти данные у себя. Я, может, подошлю тебе еще разные образцы, и мы их сравним. Все, бывай.

Он отключил телефон, закрыл блокнот и уже собрался ехать дальше, когда мобильник вновь внезапно зазвонил, но номер абонента не высветился.

– Да, Гуров слушает, – настороженно произнес в трубку Лев.

– Добрый день, полковник, – услышал он голос, который показался ему смутно знакомым. – Это говорит заместитель руководителя Следственного комитета – помните, мы вчера общались?

– Да, помню.

– Я вот по какому поводу звоню. До меня дошли сведения, что этой ночью под вашим руководством прошла успешная операция по задержанию группы опасных бандитов. Поздравляю!

– Спасибо, товарищ генерал! – ответил Гуров.

– И вроде бы, мне говорили, часть членов этой группы уже дала признательные показания. Это верно?

– Да, так и есть. Двое членов банды пошли на сделку со следствием и дали такие показания.

– Это хорошо, очень хорошо… – сказал заместитель руководителя Следственного комитета. – А они во время допроса не признались ли заодно еще в одном недавнем преступлении?

– Каком именно?

– В покушении на следователя по особо важным делам Аркадия Тонких, вот в каком!

Услышав эти слова, Гуров только покачал головой и подумал: «Как им всем хочется одним махом оба дела закрыть! Сперва Ожогин, теперь генерал…» Говорить этого вслух он, конечно, не стал, а вместо этого ответил:

– Нет, не признавались. Да если бы и признались, цена этим признаниям была бы невелика. Тут концы с концами не сходятся: и оружие другое, и почерк преступника. Нет, в Тонких стрелял другой человек.

– Ты уверен, полковник? – уже другим, совсем не дружелюбным тоном спросил его собеседник.

– Абсолютно уверен, товарищ генерал.

– Ну, смотри… Как бы тебе не ошибиться…

Гуров думал, что на этом разговор и закончится, но его собеседник после паузы произнес:

– Слушай, Гуров, а не может быть такой поворот событий, что в Тонких стрелял этот самый Петелин? Тебе такая мысль не приходила в голову?

– Нет, не приходила, – честно признался Лев.

– А ты подумай. Смотри, что получается. Мы выяснили, что этот самый Петелин был никакой не предприниматель, а бандит. Спрашивается, зачем он ходил на озеро с ружьем в то самое время, когда там отдыхал следователь по особо важным делам?

– На уток охотиться ходил, – объяснил Гуров. – Я лично был свидетелем, как он вполне успешно охотился, каждый раз не меньше двух уток добывал.

– Ну, как же, на уток он охотился! – саркастически воскликнул генерал. – Ты еще скажи, что он грибы-ягоды собирал! Бандиты охотятся совсем на другую дичь! Я тебе так скажу, этот Петелин втерся в вашу компанию, чтобы все выведать и в подходящий момент убить Аркадия Тонких!

– Но с какой стати ему покушаться на следователя? Аркадий Кузьмич не вел его дело, не имел к нему никакого отношения…

– И ты еще спрашиваешь! Бандит – он и есть бандит! Любой сотрудник правоохранительных органов – его смертельный враг! Он и на тебя мог покушаться. Вот скажи, ведь в тот вечер, когда стреляли в Тонких, Петелин был на озере?

– Да, был, – подтвердил Гуров.

– Вот видишь! Он там был, и в руках у него было оружие. И, скорее всего, не одно ружье, а два. Одно так, для блезира, охоту изображать, а другое настоящее, орудие убийства. Так что все сходится. В общем, можешь считать это дело для себя закрытым. Мы тут посоветовались и решили назначить нашего следователя, который будет его дальше вести. Я уже позвонил в райотдел в Каширу, чтобы выслали нам все материалы. Мы доведем это дело до конца. Все понял, Гуров?

– Да, я вас понял, товарищ генерал, – ответил Гуров и услышал гудок отбоя.

Он опустил телефон в карман, выехал со своей стоянки и не спеша покатил в сторону Ключей. «Итак, дело приказано считать закрытым. Но ведь у меня свое начальство – генерал Орлов. Мы, конечно, не будем конкурировать со Следственным комитетом, создавать борьбу ведомств. Но мы можем, допустим, проводить проверку обстоятельств жизни Петелина в Ключах. И в рамках этой проверки продолжить поиски настоящего убийцы. Я уверен, что Петелин в следователя не стрелял! И главное основание для такой уверенности – у нашего «предпринимателя» не было для этого мотива. А без мотива даже лягушка не квакает».

Размышляя таким образом, Лев доехал до Ключей. Уже смеркалось. С поворота дороги открылась гладь первого из озер, и на него дохнуло озерной свежестью. Гуров вспомнил, как его друг Григорий Гаврилович расхваливал такие тихие и спокойные Ключи, где можно удалиться от всех забот. «Вот тебе и тихое место! – подумалось ему. – Нет, в наше время нигде нельзя укрыться от проблем, от опасностей и тревог. И важно уметь им противостоять».

Сыромятникова он застал там же, как и при отъезде, – на кухне.

– Ты приехал! – воскликнул Григорий Гаврилович. – Наконец! Молодец, что выполнил обещание! Обещал в понедельник вернуться – и вернулся… Ну, рассказывай, что удалось узнать. Как далеко продвинулось расследование убийства нашего коллеги по охоте?

– Расследование продвинулось далеко, – ответил Гуров. – Так далеко, что коллеги не осталось.

– Это как же понимать? – удивился Сыромятников.

– А так, что Павел Петелин – никакой не предприниматель, а самый обыкновенный бандит. И здесь, в Ключах, он не отдыхал, а прятался от своих подельников, потому что украл у них воровской «общак».

И Лев рассказал другу обо всем, что узнал за прошедшие сутки. Рассказал и о задержании банды Алдонина – Иголкина. Григорий Гаврилович только крутил головой от удивления, слушая его рассказ, потом произнес:

– Да, вот как правда-то открывается! А я все думал, отчего этот Петелин все время такой мрачный и злой. Думал, у него что болит – ну, знаешь, при некоторых хронических заболеваниях характер у человека портится. А он, оказывается, бандитизмом болел!

– Да, причем в острой форме, – согласился Гуров.

– Ой, а что это я тебя на кухне держу, а не угощаю? – спохватился Григорий Гаврилович. – Пошли в комнату, я тебе сейчас картошки жареной наложу, да с рыбкой, да стопку нальем. Или ты от стопки опять откажешься, скажешь, что, мол, расследование идет?

– Нет, на этот раз не откажусь, – сказал Лев, проходя в комнату. – Не откажусь, потому что расследование самого тяжкого преступления, убийства, закончено, и преступники пойманы. А что касается покушения на Тонких, то оно для меня тоже вроде как закончилось…

– Это каким же образом? Почему? – удивился Сыромятников. – Но погоди, погоди, поешь сперва, потом расскажешь. Вот, кстати, графинчик, тут «Столичная», я ее немного на травах настоял. Ну, за твой успех!

Друзья выпили за успех, и Гуров отдал должное кулинарному искусству Григория Гавриловича. Когда с рыбой и картошкой было покончено и друзья перешли к чаю, Сыромятников попросил: