Алексей Суконкин - Дело оперское. Рокировка Страница 38

— Ждите, сейчас будет…

Вадим выехал из ГОВД на контрольный пункт ДПС, находящийся на въезде в город. Санин остался на связи в кабинете.

Прошла машина. Вслед ей Иван включил фары, посмотреть номер. Не та.

— Протоколы взяли? — спросил сам себя Иван, проверяя в папке наличие документации.

— Как вы узнали, что она выехала, водка там, Колян? — спросил Витя.

Иван усмехнулся:

— У меня везде есть свои люди… я знаю все, что происходит в этом городе…

Прошла еще одна машина. Тоже не та, что была нужна.

— Сколько ей светит? — спросил Витя.

— Её еще нужно взять, — пожал плечами Иван. — Что-то у нас последнее время с наркотой проколы пошли.

— Ну ты даешь! — усмехнулся Роман. — Два килограмма гашиша взял, а говоришь, проколы.

— Так это когда было. А с Макаром прокололись…

Прошла еще одна машина. Мелькнул нужный номер.

— Она! Поехали!

Иван завел двигатель и начал набирать скорость.

— Пошла машина! — сказал по рации Иван Вадиму.

— Понял. Я уже на капэ…

Когда подъехали к КП, возле такси стоял сержант и спрашивал документы у водителя. Вадим не спеша, подошел к такси, и заглянул в салон:

— Оля, ты, что ли? — намеренно громко спросил он.

— О! Вадим, не спиться? — из машины начала вылезать немолодая женщина, но Вадим толкнул ее назад:

— Посиди пока. А кто это с тобой там? Никак сам Колян?

— Ну, Колян… — от Уткиной сильно несло спиртным. — А что? Любовничек, что надо!

— Куда гоняла, Оля? — спросил Вадим, махнув рукой «кобровцам» и Ивану.

Иван, Роман и Витя подошли к машине.

— В Уссурийск гоняла. На китайский рынок. А что?

— Это твоя сумка? — спросил Вадим, протягивая руку к лежащей на переднем сиденье дамской сумочке.

— Моя, а что? — пьяный взгляд Уткиной стал немного осмысленней, но было уже поздно.

— Понятые, слышали? — повернулся Вадим к парням. Он открыл сумочку и сразу же достал оттуда небольшой целлофановый пакет. — А это что?

— Это героин, — совершенно спокойно сказала Уткина подполковнику УБОПа.

Роман подумал, что Оля действительно хорошо чувствует себя под ментовской крышей.

— Твой?

— Нет, — Она дернула сумку к себе, но Вадим удержал её.

Такой наглости Роман и Витя просто не ожидали увидеть.

— Тогда поехали в отдел. Будем, Оля, оформлять тебя.

— Как оформлять? — не поняла она. — Куда это? Не поеду я никуда.

Из машины начал вылезать пьяный Коля Колесов. Заплетающимся языком он «попер буром»:

— Что за дела? Кто такие?

К нему подскочил Иван:

— Что, Колян, голос прорезался?

Колян испуганно икнул. Шилов поставил бандита «лицом на капот». Досмотрел карманы и вытащил складной нож.

— Ты, как всегда, вооружен!

— Это не мой. Я его в машине нашел.

— И в карман положил?

— Он, наверно, сам в карман завалился. Машина тесная…

— Вот на суде это и скажешь.

Думая, что еще что-нибудь может быть у Коляна, наркомана завели на КП, и там досмотрели. Более ничего у него не нашли. Вадим позвонил Санину:

— Взяли.

— Сюда уже едите?

— Да, так что переходите в машину…

Санин понял, что его опера сейчас начнут реализовывать самый важный элемент всей операции — работать с Уткиной на предмет ее склонения в нужную сторону…

В течение получаса оформили все необходимые в таких делах документы, и выехали в отдел. В кабинет завели Олю, а Коляна пока отправили в «телевизор». Иван предложил:

— Оля, ты давай, балдеть не будем, а по быстрому напишем с тобой протокол допроса. Вали всё на Коляна! Нам надо его посадить! Ты же баба под ментовской крышей! Так? Тебя же сам начальник милиции прикрывает! Зачем же нам отношения с Михаилом Ивановичем портить, да? Мы же то те же менты, такие же, как и он. А как известно, ворон ворону глаз не выклюнет. А Колян кто? Шестерка рядовая. Так? Вот и пусть сидит, коли попался… так?

Уткина вымученно улыбнулась:

— Ну так.

— Ну, значит, давай писать. Так где, говоришь, Колян наркоту брал?

— Ну, там… возле китайского рынка. У цыган. Дом торцом стоит. Квартира восемь.

— Так и запишем: «Колян вошел в дом… квартира восемь…»

— У вас попить есть, что ни будь? — спросила Оля.

— Только вода, — отозвался Иван. — А у тебя бабки есть? Витька, если что, сгоняет, водочки возьмем, посидим…

— Есть! — Уткина с готовностью вытащила из сумочки портмоне и достала пятисотку.

— Возьми водки! — попросил Иван. — И закуски как надо…

Витя ушел.

— Что дальше? — повернулся Иван к задержанной.

Оле идея с Коляном понравилась и она за десять минут обрисовала картину всех событий применительно к Колесову, а Иван тщательно все записал, и подсунул ей на подпись. Оля написала в конце протокола «с моих слов записано верно, мною прочитано» и расписалась.

Витя притащил две бутылки водки и массу закуски. Выставил все на стол.

Иван сказал:

— Пусть шестерка Колян в «телевизоре» парится, а мы тут с тобой водочки тяпнем!

Оля успокоилась, радостно потерла руки и начала открывать салатики, нарезать колбасу и хлеб.

— Я думала, ты уедешь из города после смерти Оксанки, — сказала Оля Вите.

— Есть тут еще дела… — отозвался тот хмуро.

Пришел Вадим:

— О, уже пьянствуете? Оля, ты что, уже раскололась? — Вадим намеренно громко рассмеялся.

Уткина улыбнулась:

— Ага, Ваня меня поколол, — она тоже рассмеялась.

Иван тем временем подключил в сеть видеокамеру и установил так, чтобы в кадр попал весь стол, за который сели все, кто был в кабинете.

— Кино на память, — пояснил он.

Разлили по стаканам.

— За что пьем? — спросила Оля.

— За то, чтобы нам Коляна закрыть надолго! — предложил, улыбаясь, Иван.

— Давайте! — радостно кивнула Оля, и первая запрокинула свой стакан. Она и так уже была пьяна, и новая порция пошла ей легко.

Потом пили за процветание УБОПа, за оперативную удачу, за поимку Лешего и Слона…

После того, как водка была выпита, Оля, качаясь, встала и направилась к выходу из кабинета.

— Ты куда? — удивились Вадим и Иван.

— Домой, — серьезно ответила она.

— Обожди пока! — Вадим вышел из кабинета, прихватив с собой и остальных.

— Куда это он? — спросила Оля.

— Пошел узнать как там твой новый дом, — небрежно бросил Иван.

— Какой новый дом? — Оля уставилась на Ивана. — Какой еще новый дом?

— Как, ты разве не знаешь? — Иван сделал удивленное лицо.

— Нет.

— Так это же, — Иван усмехнулся. — Михаил Иванович сказал, что ничего про тебя не знает, и знать не хочет. Поэтому тебя сейчас в камеру надо поместить…

— Как? — Оля была хоть и пьяна, но в мгновение осознала все, что сейчас сказал ей Иван.

— А так, — сказал Шилов. — Так и сказал: не знаю, мол, никакой Оли Уткиной… да ты не переживай сильно. Камеру мы тебе подберем хорошую, теплую…

— Вот гад… — у Оли на глазах навернулись слезы. — Вот гад!

— Вот и я говорю — гад, — подтвердил Иван. — Столько лет он использовал тебя, бабки на тебе делал, а как плохо тебе стало, так он в кусты и спрятался…

Оля начала реветь в голос. Иван продолжал подливать масла в огонь:

— Подставил, выходит, он тебя… подставил…

Оля разревелась еще больше.

— Так мне прямо и говорит: мол, тут всякие слухи могут ходить, что я якобы ее «крышевал», так не было того… — продолжал подначивать Иван.

— Что же теперь будет? — наревевшись, спросила Оля. — Что со мной будет?

— Наверное, посадят, — предположил Иван.

— Как же так? За что?

— А чего? — спросил Иван. — Пока все верно — ты же задержана за перевозку наркотиков. Чем не статья? Ты же знаешь как у нас — был человек, статья — и нет человека…

Оля затравлено смотрела на опера. Шилов сказал:

— По нашим законам лет на восемь твоя статья потянет…

Уткина была белее бумажного листа. Можно было начинать…

— Будешь сидеть, а для него другая уткина будет наркотой торговать… тебе, значит, фуфайка и зоновский паек, а у него крутой джип и красная икра. Справедливо? Таким, как ты, он вешает лапшу на уши, будто крышует, защищает… а сам он видишь, как поступил? Ты же для него никто, так, пешка… таких как ты, у него много… и все думают, что он для них опора и защита. А какая из него защита? Вон, Леший Оксану Людкину завалил, и никто девочку не защитил… да ты и сама знаешь…

— Знаю, — кивнула Оля. — Он мне сам всегда говорил, чтобы я никого не боялась…

— Что бы, ты не боялась торговать наркотой? — уточнил Иван.

— Ну да… — кивнула Уткина. — Говорил мне, что если придут ко мне общаковские, так что бы я их прямо к нему отправляла.

— А что общаковские, приходили?

— Нет. Они знали, что я под начальником милиции банкую, вот так и не приходили…