Алексей Макеев - Успеть раньше смерти Страница 39

– Вы здесь? Выходите!

Ответная тишина озадачила ее. Она растерянно обернулась к своему спутнику и шепнула:

– Он не отзывается! У тебя есть спички, зажигалка? Ну! Нужно же посмотреть! Но сбежать он не мог – я гарантирую.

– Ч-черт! – сунув баллончик под мышку, Волин принялся хлопать себя свободной рукой по карманам. – Она все предусмотрела! Что за непроходимая дура!

– А ты что здесь, просто бесплатное приложение? – окрысилась в ответ Ирина. – Что за мужик – даже спичек с собой нет!

– Вам нужны спички? – вдруг прозвучал совсем рядом спокойный мужской голос. – Может быть, я вам помогу?

Волин от неожиданности вздрогнул. Он отшатнулся назад и попытался выхватить из-под мышки баллончик. Ирина вскрикнула. Гуров метнулся из подвала, точно несущийся на всех порах локомотив. Слегка задев плечом Булавину, он сшиб ее с ног, как кеглю, и боднул головой смутную тень перекрывавшую ему путь наверх.

Волин охнул. Баллончик полетел вниз и хрустнул под тяжелой ногой Гурова. Послышалось что-то вроде негромкого взрыва, и в воздухе появился резкий запах. У Волина, которого отбросило к стене, защипало глаза. В полном отчаянии он взмахнул бейсбольной битой, и тут каменный кулак Гурова врезался ему в нижнюю челюсть. Волин будто услышал еще один взрыв, гораздо более громкий, и в голове у него полыхнул яркий огонь. Бита выпала у Волина из рук и звонко запрыгала по каменным ступеням. Гуров наклонился и поймал ее. Именно в этот момент Волину каким-то образом удалось собрать последние силы, и он, плохо соображая, ведомый только инстинктом самосохранения, побежал на ватных ногах наверх.

Челюсть после удара у него онемела. Перед глазами стоял туман, но Волин бежал. Он даже выскочил из подвала, глотнул свежего ночного воздуха и помчался дальше в спасительную черноту сада.

Однако тут же из этой самой черноты перед ним выросли какие-то безмолвные тени. Проворно и без единого звука они окружили его, повалили на землю и скрутили. Сквозь пелену в голове до Волина вдруг начала доходить жуткая в своей определенности мысль – на него надели наручники! Он влип по полной!

Охваченный ледяным отчаянием, он слышал, как рядом с ним переговариваются поймавшие его люди.

– Лева! С тобой все в порядке? Черт, чего я только не передумал! Слава богу, обошлось! Извини, что бросил тебя. Но я действовал, как договаривались. Эта красотка довольно быстро рванула на машине в город, и я увязался за ней...

– Ладно, Стас, ты все делал правильно. А я сам виноват. Попался на удочку этой стервы. Кстати, Дубинин, пошли кого-нибудь – она там в подвале лежит. Я ее слегка ушиб, да к тому же там газовый баллончик лопнул. Она, наверное, вся в слезах и соплях... Нужно мужа будить...

– Не нужно никого будить, товарищ полковник! Сначала все нужно хорошенько обдумать. Мы такую информацию в гостинице записали! Для вас сюрприз будет исключительный! Сейчас этих двоих заберем к нам в машину, зададим еще пару вопросов и будем решать, что делать дальше. Не нужно, чтобы все знали, что случилось. Теперь наша очередь на сюрпризы!.. Идемте, я все вам объясню!

Волин беззвучно заплакал. В темноте и общей суматохе вряд стоило пыжиться. Все равно никто не заметит.

ГЛАВА 16

Едва поднявшись, солнце начало печь немилосердно. Может быть, это ощущение усиливалось еще и тем, что в кладбищенских зарослях было сыро, душно и тесно от комаров. Земля здесь еще не просохла как следует и плодила кровососущих миллионами. Гуров бродил среди старых могил с самого рассвета и успев проклясть все на свете. Правда, опер Дубинин проявил редкую расторопность и ночью раздобыл какую-то мазь против комаров, которой все участники операции намазались с ног до головы, но она не очень помогала. Как чувствовали себя прочие участники, Гуров не знал, но сам он держался практически на одной идее. Пытка была знатная.

Впрочем, и терпеть было из-за чего. Если их план сработает, то уже сегодня они вытащат всю цепочку. Дубинин оказался прав – Веревкин со своей фирмой оказался ни при чем. Волин поплыл на первом же допросе и рассказал все. Он признался в покушении на убийство, признался, что нанял киллера для осуществления своих замыслов, подтвердил, что киллер по прозвищу Липа уже убил четверых подростков, которые вышли у него из-под контроля, убил Петровну, с которой свел его сам Волин, и теперь должен был претворить в жизнь основной план – прикончить художника. Волин даже пояснил, каким способом Липа собирается это сделать, – имитировав у старика сердечный приступ. Волин подтвердил, что его бывшая ученица Ирина Хохлова оказывала ему поддержку и была по сути дела сообщницей. Ирина ни опровергать, ни подтверждать это не стала. Она выбрала довольно своеобразную линию поведения – прикинулась помешанной, молчала и делала бессмысленные глаза. Возможно, она просто взяла паузу, чтобы придумать что-то получше.

Волин, поняв, что проиграл по всем статьям, услужливо сотрудничал со следствием, и когда ночью ему на мобильник позвонил Липа, очень искусно провел последние переговоры, подтвердив, что у него все в порядке и договоренность остается в силе, а старик ни о чем не догадывается.

Булавин действительно не подозревал, какие события развернулись ночью в его доме. Поднявшись с рассветом, он собрал своих помощников, и они деловито устремились на кладбище. При них был запас еды и какие-то инструменты. Куда именно они направляются, никто знать не мог. Никто также не знал, с какой стороны появится киллер. Поэтому было решено еще затемно рассеяться по кладбищу поодиночке, чтобы контролировать как можно больше его участков. Гуров как инициатор должен был следить непосредственно за Булавиным и его спутниками. Связь было решено свести до минимума. Кроме Дубинина, Гурова и Крячко, в поисках убийцы было задействовано еще с десяток оперативников, которых Дубинин, насколько мог понять Гуров, вызвал на свой страх и риск. Однако, судя по всему, авторитет опального старлея был в местной уголовке довольно высок, раз люди пошли за ним.

Волин со своей сообщницей были отправлены в СИЗО, и операция началась. Время близилось к восьми часам, но, судя по молчанию телефона и тишине на кладбище, никто из участников на убийцу еще не наткнулся. Тишина, конечно, могла означать и худшее, но о худшем Гуров решил не думать. Операция была затеяна без подготовки, наудачу, а удачу не следовало пугать.

Гурову выпала наиболее важная, но и наиболее простая часть операции. Следить за компаньонами оказалось совсем несложно. Они соблюдали осторожность только в самом начале. Углубившись же в лабиринты кладбища, они совершенно перестали стесняться – переговаривались громкими голосами, вовсю трещали ветками, шуршали листвой. По сторонам никто из них не смотрел. Из обрывков фраз Гуров скоро убедился, что эти четверо действительно что-то ищут.

«Это интригует, – размышлял Гуров, осторожно пробираясь через кусты следом за компанией. – Сначала они все изучали какие-то бумаги, спорили, потом стали делать пробные вылазки на кладбище, теперь идут в определенном направлении и, судя по их уверенности, уже знают, где искать. Но что? Что ищет Булавин? Что могло так увлечь его, что он выставил гостей и забыл про молодую жену? Ведь утром он даже не искал ее. Голова его занята совсем другим. Чертовски странно! И ведь ни Волин, ни Ирина ни о чем не догадываются. Они абсолютно равнодушны к кладбищу, в то время как Булавин кажется почти помешанным. Он ни во что не посвящал свою половину. Похоже, истину вообще знают только он сам и его дружок Водянкин».

Пока Гуров размышлял над странностями в поведении художника, тот со своей компанией вышел к месту, которое даже на фоне всего дикого кладбища выглядело глухим. Все здесь было, как в лесу, заваленном буреломом. Правда, вскоре Гуров обнаружил, что искатели успели прорубить в этом глухом уголке узкий проход, чтобы не карабкаться через упавшие стволы и валежник.

Вся компания благополучно двинулась цепочкой через этот проход. Судя по их энтузиазму, они уже добрались до цели. Но Гурову было непросто воспользоваться той же тропой – в случае чего ему просто некуда было бы спрятаться. Пришлось искать обходной путь, а это требовало особого терпения и осторожности. Было похоже на то, что Булавин со своими спутниками обосновался на месте, и можно было не торопиться, тем более что основная цель заключалась в поимке убийцы, а не в выяснении того, чем занимается художник.

Гуров пробирался сквозь деревья, то и дело натыкаясь на истлевшие кружева металлической ограды. Эта покосившаяся ржавая вязь охватывала довольно большой кусок земли. Под ногами все чаще стали попадаться камни – обычный булыжник, – чего в других частях кладбища не наблюдалось. Вскоре Гурову стало казаться, что кто-то намеренно свез сюда целые груды камней, будто собирался выкладывать мостовую.

В очередной раз споткнувшись, Гуров с трудом удержал равновесие, уцепившись за проржавевший фрагмент старинной ограды, и в очередной раз отогнал от себя комаров. Затем перевел дыхание и огляделся. И в ту же секунду вздрогнул, потому что в каких-нибудь десяти метрах от себя среди листвы увидел спину человека в брезентовой куртке. Человек занимался тем, что тоже отмахивался от атакующих его насекомых. Наверное, только поэтому он проворонил появление Гурова. Но это занятие быстро ему надоело. Он предоставил комарам свободу действий и поднес к глазам бинокль.