Фридрих Незнанский - Героиновая пропасть Страница 42

Не следили. Но действия контролировали. И отметили скрытой видеосъемкой, как он взволнованно набирал телефонный номер, а затем, резко жестикулируя, что-то вдалбливал своему неизвестному пока собеседнику.

Потом он сердито бросил трубку на рычаг, вытер рукавом вспотевший лоб, отошел от стеклянного гнезда с аппаратом и двинулся в сторону табачного киоска. Ну понятно, за сигаретами выходил, стало быть. Курить он срочно захотел, а свои кончились. Вон он вытащил из кармана пачку, зачем-то посмотрел внутрь, а потом скомкал и швырнул в урну.

Эту скомканную пачку чуть позже достанет из урны незаметный человек, похожий на уборщика мусора, аккуратно расправит и с удивлением обнаружит в ней с десяток безжалостно сломанных сигарет. И положит находку в целлофановый пакетик…

Филипп сидел в «опеле» на заднем сиденье с наушниками, как у плеера, на голове и задумчиво смотрел за окно машины.

Кротов находился за рулем, но и из его уха торчала маленькая отводная улитка, Филя наблюдал слева, а Алексей Петрович — справа от себя.

Шагах в тридцати впереди высился трехметровый кирпичный забор с колючей проволокой поверху. Эта ограда уходила в лес, откромсав от зеленого массива по меньшей мере целый гектар. Ну, оно и понятно: чего хозяевам-то стесняться! Им простор подавай. Опять же, по убеждению местных властей, подкрепленному нехилыми гонорарами за особое старание, чем больше того же леса находится внутри ограждения, тем для него же и лучше — присмотр, охрана, забота…

Прибыв сюда и устроив «опель» в низкорослом сосняке, несколько в стороне от мощной ограды, Кротов с Агеевым разошлись вдоль нее налево и направо. А когда встретились на этом же месте, уже имели довольно четкое представление о входах-выходах, подъездных дорожках, соседях, а главное, об основных строениях на обширном лесном участке, спускающемся к самой воде Учинского водохранилища. Действительно, выбрано, можно сказать, поистине райское местечко. И ну надо же, чтобы его хозяином был матерый уголовник, которого почему-то активно разыскивают правоохранительные органы, да все никак не могут сыскать. А он, оказывается, даже и не особо скрывается, проживает в собственном особняке, никого не боится и плюет на любые законы, кроме собственных.

Будучи натурой в некотором роде артистичной, Филя принял внешний вид бомжеватого оболтуса и приперся к самым воротам. Лбы-oxранники, не нуждавшиеся, надо понимать, в оружии, во всяком случае, ни автоматов, ни пистолетов у них не было видно, поглядели на него без опаски и привычно грубо посоветовали отваливать. На что Филя отреагировал со свойственной всякому нищему наглостью:

— А вы мне тут и на хрен не нужны! Я к самому! К хозяину, к Борису Матвеичу!

— Ага, как же, с утра ожидает он тебя… — презрительно хмыкнул охранник. — Вали отсюда, пока цел!

— Вот наймусь к нему, всех вас поувольняю к едреной фене! — продолжал куражиться Филя, вызывая хамский смех лбов, стороживших сплошные железные ворота.

А Филе, собственно, уже и не нужно было заглядывать во двор. Когда лбы открыли окошко возле калитки, Филя успел окинуть взглядом мощенный плитами двор и увидел серебристый «мерседес» с мигалкой на крыше — это ж надо такое! — и здоровенный джип чуть в стороне.

Когда встретились с Кротовым, тот сообщил, что обнаружил второй, запасной, выезд из предусмотрительно спланированного участка. Мощенная булыжником, узкая дорога спускалась почти к самой воде, а потом резко забирала наверх, к мосту через какой-то ручеек, и дальше к деревне, крыши которой выглядывали из-за бугра. Это надо будет иметь в виду во время операции. А перекрыть эту дорогу очень просто, если, к примеру, поставить на мосту да хоть и тот же «опель». Узко, не разъехаться. И на подъеме к нему скорость не разовьешь.

Вот уже после этого они и уселись в машине, включив технику.

Сперва было слышно бормотание телевизора, потом донеслись звуки выстрелов, взрывы, крики какие-то. Ну конечно, боевик показывали. Затем низкий неприятный голос сказал довольно близко:

— Вы че, вашу!.. — далее последовала цветистая и даже разудалая подзаборная брань, из которой стало ясно, что хозяин этого голоса настойчиво советует кому-то убраться вниз и там глядеть эту… И снова развернутая матерщина, обозначавшая, скорее всего, жанр телевизионной передачи.

— Все, Боров, канаем вниз! — перекрыл мат другой голос.

Теперь у Кротова с Агеевым были уже все основания утверждать, что хозяин на месте и можно начинать…

Время с этого момента стало почему-то тянуться медленнее. Вячеслав Иванович, получив информацию, задействовал свои силы, и отныне все начало развиваться по плану. Значит, внимание!

Телефонный звонок раздался в наушниках с такой силой, будто аппарат находился рядом, в салоне автомобиля.

Трубку в доме сняли, и новый голос спросил:

— Кого надо?

— Давай быстро Матвеича! — заторопился не совсем внятный тенорок: говоривший явно старался изменить свой голос. Но он волновался и потому сбивался на визгливые интонации. — Ну, чего ждешь? Бегом давай!

— Боров, тут тебя… хер его знает кто, на, я закрыл трубу, не видишь, что ли?

— Кто? — почти рявкнул уже узнаваемый Боров.

— Ты, Матвеич? Узнал? — Голос на миг зазвучал нормально.

— Ну!

— Отваливай и ложись на дно, — снова «затенорил» звонивший. — Облава.

— А что, в первый раз, что ли? А ты на что?

— Я сказал: немедленно! Там Кондрат, а это гиблое дело! Бегом! Бросай, потом разберешься! Уже едут к тебе. Все.

— Во бля-а-а… — протянул Боров, не кладя трубку, из которой уже слышались короткие гудки. Потом что-то хрястнуло, — наверное, Боров в ярости разбил аппарат, — и в наушники ворвался его крик: — Все ко мне! — И снова мат, мат, мат, удаляющийся в неизвестном направлении. И — тишина, только где-то как будто хлопали двери. Или окна — черт его знает…

— Филипп, — вынимая «улитку», сказал Кротов, — время зафиксировано?

— До секунды, — ответил Филя, в свою очередь снимая наушники. — Но у них теперь паника. А наши могут не поспеть. Чего делать будем?

— Меня еще там, у ворот, не видели, поэтому давай так: ты на машине перекрывай мосток, мало ли, вдруг туда кинутся? А я пойду к воротам, посмотрю, куда могут поехать. Они ж наверняка сейчас станут разбегаться в разные стороны, чтобы запутать следы! Важно не упустить самого Борова. Остальное — шелупонь. И где его «дно», тоже хорошо бы узнать. Ну, пошли?

Кротов, надо и ему отдать должное, тоже был неплохим артистом. Покопавшись в багажнике, от «опеля» отошел старик с палочкой в шляпе и с корзинкой, в которой лежали несколько крупных водянистых подберезовиков. Словом, типичный городской грибник, бог весть какими путями занесенный в эти заповедные места, когда грибной сезон в общем-то уже кончился. Ну такой вот любитель! Их как-то и обижать-то грех.

Усталой походкой пожилого человека Кротов прошел вдоль оград и оказался неподалеку от ворот, которые были по-прежнему плотно закрыты, но за ними слышался шум работающих автомобильных моторов.

Не дожидаясь, пока ворота откроются, Кротов, тяжело шаркая по асфальту, прошел их и стал неспешно удаляться по шоссе к выезду на трассу. Все равно мимо поедут, никуда не денутся.

Кончился краснокирпичный забор усадьбы Борова, потянулась другая ограда, уже из фигурных бетонных плит, перемежаемых железными, крашенными зеленью столбами. Потом опять кирпичи. И все ограды были мощными, сработанными на века так, чтобы у хозяев, расположившихся за ними в своих крепостях, даже и мысль случайно не пришла в голову, что могут случиться какие-либо перемены в их жизни. Нет, тут все прочно схвачено, и большевики, как пугают иной раз неразумных детей, не придут, нового передела не устроят…

Сзади Кротов услышал шум. Оглянулся, вежливо сходя с дороги, пропустил мимо себя серебристый «мерседес» с джипом явной охраны. Караван из двух машин двигался ровно и почти беззвучно, только шины шелестели. На Кротова с его корзинкой никто не обратил внимания, значит, такое здесь не впервые.

На повороте узкой шоссейки джип неожиданно затормозил.

Кротов, не видя ушедшего вперед «мерседеса», быстренько перешел на другую сторону и увидел серебристую машину, которая, оказывается, остановилась возле очередных ворот за поворотом дороги. Увидел Алексей Петрович и полного человека, который с чемоданчиком в руке ожидал, когда ему откроют калитку. И едва она отворилась, как он исчез за ней, а машины разом и резко взяли с места.

Диспозиция понятна, сказал сам себе Кротов, забирая круче в лесопосадку, чтобы больше не маячить на открытой дороге. Калитка была довольно далеко от него, и поэтому хорошо разглядеть человека с чемоданчиком, естественно, Кротов не сумел, но вот строить предположения, кто это мог быть на самом деле, это — пожалуйста.