Алексей Суконкин - Дело оперское. Рокировка Страница 49

— Я думаю, ты понимаешь, что если будет какой-то прокол, то вот этот лист с твоим признанием увидит Макар или кто другой, и после этого этот лист действительно станет твоим смертным приговором.

— Я знала, что менты козлы, но чтобы до такой степени… — тихо констатировала Эльвира.

Её отвезли домой. Уже начало светать.

Юрьев зашел к Ларионову и увидел в кабинете Макара. У того было измученное лицо, и двое оперов розыска продолжали допрос:

— Все равно мы из тебя выбьем признание, — говорил при этом высокий широкоплечий опер, неуместно для данного обстоятельства одетый в строгий черный костюм и белую рубашку — тот, который нашел в туалете муляж взрывного устройства.

Вадим покачал головой:

— Придется признаться. Парни в розыске крутые… могут и на инвалидность перевести!

Макар взмолился:

— Вадим Петрович! Это же безобразие! В чем я виноват? Заберите меня от этих костоломов.

— Где Слон? — спросил без ответа Вадим.

— Не знаю. Где-то в городе…

— В чем у тебя были разногласия с Жиганом?

— Ни в чем.

— Как ни в чем? А бензоколонка? А машины?

— О чем ты говоришь?

— О том, о чем говорю!

— Да он же для меня на фоне всего бардака как поддержка в случае чего… Он же вор из старых, не такой скороспел как эти… чего мне его мочить? Только свои позиции ослаблять…

— Ясно.

Вадим отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Опера розыска больше не били авторитета, но было понятно, что сие мероприятие продолжится, выйди Вадим за дверь. Вадим отозвал в сторонку Павла:

— Слушай, у меня сомнения.

— Я тоже не могу концы свести, — признался и начальник розыска.

— Макар и Жиган не могли враждовать. Им обоим это не выгодно.

— Я тоже так думаю. Что, отпускать его?

— Наверно, да.

Ларионов повернулся к своим операм:

— Пусть идет отсюда!

Те недоуменно посмотрели на своего начальника и расстегнули Макару наручники. Тот встал со стула, вытер лицо носовым платком и степенно вышел из кабинета.

— Кого будем ловить? — спросил Ларионов.

— Пока не знаю.

— Мне звонил прокурор, — сказал начальник розыска, — он желает провести следственный эксперимент.

— Какой еще эксперимент?

— Есть небольшие неувязки по положению трупа, вытоптанной поляны и бензоколонки, в которую попала пуля. А так же по показаниям операторши.

— И что для этого надо?

— Ему нужен бесшумный автомат. Будет стрелять.

— По бензоколонке? — усмехнулся Вадим.

— Не смешно.

Вадим сел писать бумаги, а Иван под утро заснул прямо в кабинете, и успел даже поспать два часа, прежде чем его настойчиво разбудили.

В дверь стучали уверенно, будто знали, что в кабинете кто-то есть. Иван встал и открыл дверь. В кабинет вошел Чиф:

— Иван Вячеславович, я знаю, где сейчас Слон сидит.

— Ну и где?

— У Макара дома. И Макар там. Вы что, не взяли его?

— Нет. А зачем?

— Как зачем? Ясно, что это его рук убийство Жигана.

— Совсем не ясно. Мотив есть, но слабый. У тебя причин мочить Жигана даже больше, чем у Макара. Вот ты, к примеру, где был в момент убийства?

Чиф на мгновение застыл, Вадим и Иван заметили его замешательство, и Чиф тоже заметил, что они заметили.

— Я у подруги был.

— Какая подруга? Фамилия, адрес?

— Яненко Алла, живет в доме Вани Шилова. Можете проверить.

— Знаю такую, — кивнул Иван.

— Она подтвердит? — спросил Вадим.

— Конечно, — заверил Чиф. — Если прижмете. А так может и не сказать.

— Ладно, верю. Но проверю. Значит Слон у Макара?

— У Макара.

— Когда ты его там видел? — спросил Иван.

— Полчаса назад.

— Ну, спасибо.

— Да не за что. Посадите этих, может, я на положение встану.

— Встанешь.

Иван усмехнулся и в очередной раз подумал, насколько готовы бандиты сдавать друг друга ради шага вверх по своей иерархической лестнице.

Чиф ушел, а Вадим позвонил домой Жене, который не пожелал остаток ночи провести на работе:

— Спишь? А Слон у Макара дома сидит.

— Все, сейчас буду.

— Хорошо.

Через полчаса опера и три вооруженных автоматами сержанта уже поднимались по лестнице к квартире Макара. Еще трое стояли внизу.

Вадим позвонил в дверь. Кто-то посмотрел в глазок и испуганно крикнул:

— Это менты. Открывать?

— Открывай, а то выбью… — приказал Иван.

Дверь открылась. На пороге стояла молодая девушка, за ней — Макар.

— Мы за Слоном, — пояснил Вадим. — Или так отдай, или разнесем всю квартиру!

Иван уже выдернул девушку на лестничную площадку и прижал к стене, закрывая собой от вполне возможной перестрелки.

В конце коридора показалась здоровенная фигура Слона. Он мгновение всматривался в пришедших, но потом метнулся в комнату. Иван и Женя последовали за ним. Женя первым вбежал в комнату и тут же получил табуреткой в грудь. Зная тактику борьбы в закрытом помещении, он отскочил в сторону, снимая пистолет с предохранителя и направляя его на Слона. Тот увидел оружие и отпрянул к стене, но в этот момент появился Иван и самым прилежным образом нанес Слону несколько расслабляющих ударов. Появился и сержант с автоматом и пару раз «отоварил» огромное тело бандита металлическим прикладом. Слон взвыл, но на него уже навалились и завернули руки за спину. Щелкнули браслеты.

— Полежи пока, — ехидно предложил ему Иван.

Женя несколько раз носком ботинка ударил Слона в живот, приговаривая:

— Чтоб впредь не смел мента бить!

— Где автомат? — спросил Иван, добавляя со своей стороны.

— Какой еще автомат?

— Из которого ты Жигана убил!

— Жигана я не убивал! Вы что?

— А Лося тогда зачем убил?

— Он первый начал. Я оборонялся. Так и на суде буду говорить. Пошли вы все… Вам лишь бы человека закрыть, а в суть вы не вникаете…

Вадим остановил своих подчиненных. Макара тоже поставили лицом к стене, подругу усадили на диван и стали оформлять место происшествия. Вскоре приехали следователи, привели понятых, провели обыск. Ничего противозаконного в квартире не нашли, что сильно удивило и немного расстроило Шилова, который уже видел обоих представителей криминального мира за решеткой в камере предварительного заключения… пришлось закрывать только одного…

Слона закрыли в камеру. Собрались в кабинете. Ларионов сказал:

— А что мы ему будем предъявлять? Ранение и группу крови? Чиф в отказ идет, свидетелей больше нет…

Почесали головы. Иван предложил:

— Надо искать ствол. Без ствола мы ему ничего не вменим…

— На хате у Макара нет, а где еще Слон гасится? У подруги? Там, я больше чем уверен, тоже ничего нет, — заверил Вадим.

Поставили чай, но и ароматный напиток, вопреки телерекламе, не придал уверенности, не вызвал прилива сил….

— Поезжайте в эту деревню, где он отсиживался, шмонайте дом, огород, все сараи и все постройки, в том числе свинарник и туалет, но чтобы нашли! — сказал Вадим, глядя на Ивана и Женю.

Опера кивнули.

— Нужен хороший металлоискатель, — сказал Женя.

— Ищите миноискателем, возьмите в соседней воинской части. Где я вам металлоискатель найду? — повернулся к нему Вадим. — Хотя…

Юрьев позвонил по телефону Санину в Спасск, и попросил привезти металлоискатель, ссылаясь на возможность найти автомат. Через четыре часа Морозов привез навороченный американский прибор, способный обнаружить гвоздь под двухметровым слоем земли. С ним опера поехали в Покровку и провозились там три часа. Естественно нашли много чего металлического, даже гильзу от нагана времен борьбы с японскими интервентами, но желанного автомата не было, поэтому вернулись ни с чем. Вадим встретил своих подчиненных свежей новостью:

— Слон вообще отпирается на все. Говорит, оговорил себя с испуга.

— Что будем делать? — спросил Иван.

Помолчали. Ясно было, что вполне вероятно Слон выйдет в ближайшее время, если уж не совсем, то на подписку о не выезде.

Витя встретился с Серым прямо у офиса «общака».

— Меня никто не должен видеть, — предупредил Витя бандита.

— Что, своих боишься? — усмехнулся Серый. — Менты — они и есть — менты…

— Хорош болтать, давай по делу…

— Что у тебя?

— Эфедрин…

— А ты потом меня сдашь Шилову, и что я буду ему говорить?

— Я тебя не сдам. Мне это не надо…

— Почему? Меня этот вопрос очень волнует. Сам полагай — если ты от ментов — это одно, если ты от самого себя, как ты мне по телефону напел, так это совсем другое…

— Я от самого себя. Если хочешь, на, смотри, нет на мне диктофона…

Серый действительно быстро осмотрел Витю и, ничего у него не обнаружив, спросил:

— Диктофона нет, а где твой эфедрин?

— Я что, понесу его на предварительный базар? За кого ты меня считаешь?