Роберт Пайк - Пуля cтавит точку Страница 5

— Алло? Док, это вы?

В трубке послышался продолжительный зевок.

— Это я, кто же еще по-вашему разговаривает по телефону? А кто вы такой и чего хотите? И почему в такое время?

— Доктор, это лейтенант Кленси, вы знаете, из 52-го участка…

— Да, я знаю, хотя предпочел бы не знать. — Послышался искренний вздох, а затем снова глубокий зевок. — Ладно, так в чем дело? Вы ведь позвонили мне для того, чтобы поговорить, верно? Так говорите.

— Доктор, вы проснулись, не так ли? Тогда одевайтесь. Я подхвачу вас через пятнадцать минут.

— Кленси, вы знаете который час? Вы ужасно надоедливый человек, вы просто паразит. Он меня подхватит? Прежде всего скажите мне в чем дело. После этого последовал новый зевок, завершившийся приступом кашля. — Мне следует бросить курить. Сигареты убивают меня. Ну, ладно, так кого убили и каким образом?

— Он жив, док…

— Жив? — Последовала выразительная пауза. — Кленси, не будете ли вы так добры дать мне поспать? Я же паталогоанатом. — Затем опять последовала пауза. — Позвоните мне, когда он умрет.

— Доктор, проснитесь! Мне нужен врач. Дело в том… Нет, черт возьми! Я все расскажу вам, когда мы встретимся!

Он бросил телефонную трубку, выскочил из постели и начал торопливо одеваться. Как всегда вся его одежда была свалена в кучу на стуле в углу; в тот момент, когда он ее натягивал, у него мелькнула мысль, что такой метод позволяет быстро одеться, хотя и не идет на пользу одежде. Он пожал плечами; аккуратность была уделом бизнесменов.

Несколько секунд спустя он уже запирал свою квартиру и спускался в лифте на улицу. Поскреб шею, чтобы снять накопившееся напряжение, вспоминая о мягкой постели, которую покинул, и чувствуя как усталость снова его одолевает. В один прекрасный день, пообещал он себе, я попрошусь, чтобы меня перевели в регистрационную службу и буду работать с восьми до пяти с обязательным часовым перерывом на обед…

Его машина стояла в нескольких кварталах от дома; он быстро пробежал их, сел и помчался по пустым улицам ночного Нью-Йорка. Через десять минут остановился перед домом, в котором жил доктор Фримен. К его немалому изумлению коротышка доктор уже ждал. Он тяжело забрался в машину рядом с Кленси, осторожно поставил между ног свой медицинский саквояж и полез в карман за сигаретой, тогда как Кленси резко включил зажигание и отъехал от тротуара. Доктор закурил сигарету, выбросил спичку в окно и повернулся, его острые глаза внимательно изучали лейтенанта.

— Ну хорошо, Кленси. Так в чем дело?

Кленси свернул за угол и прибавил ходу. Машина перед ними поливала улицу. Кленси резко объехал ее, шины пронзительно завизжали по мокрой мостовой. Он на секунду отвлекся от стремительно мелькавшего дороги и повернулся к своему спутнику.

— Док, у меня есть больной и мне хотелось бы, чтобы вы на него взглянули.

— Кто это?

Кленси на мгновение заколебался.

— Я надеюсь, что вы сохраните это в тайне?

— Я? Боже мой, конечно нет. — Доктор Фримен пожевал свою сигарету и выбросил ее в окно. — Первое, что я сделаю, — вся анатомичка будет знать эту историю. Так кто это?

— Росси, Джонни Росси.

Доктор Фримен присвистнул.

— Мы говорим о том самом Джонни Росси? Бандите с западного побережья? Он в Нью-Йорке?

— Да.

— И теперь мы должны заботиться о том, чтобы такие мерзавцы были живы?

Кленси повернул на Бродвей так, что заскрипели шины. В этот ранний утренний час единственное, что двигалось по улице, был какой-то грузовик. Свет, падавший на асфальт от угловых фонарей, отражался от капота машины; из-под решетки на углу мягко доносился приглушенный грохот подземки, который тут же затихал, вновь оставлял их в тишине. Кленси переключил передачу и нажал на газ.

— Это длинная история, док. Он объявил, что хочет выступить с признаниями перед комитетом по уголовным делам штата Нью-Йорк в следующий вторник и наша задача заключается в том, чтобы сохранить его живым до этого времени. Не спрашивайте меня, почему он решил признаться и в чем он решил признаться, этого я не знаю. Как бы то ни было, в настоящий момент он скрывается в отеле "Фарнуорт" под чужим именем. С ним был Капровски и когда тот заболел, он позвонил мне, а я не знаю, к кому кроме вас мог бы обратиться за помощью. Нам не хотелось бы, чтобы его осматривал какой-нибудь посторонний врач; предполагается, никто еще не знает, что он находится в городе. Вот такие дела.

Он повернул с Бродвея на 93-ю улицу и притормозил, когда они приблизились к Вест-Энду. Горел зеленый свет и он нажал на газ, чтобы проскочить перекресток, прежде чем свет переключится. И тут заметил какую-то сумятицу. Сдавленно ругаясь, нажал на тормоз, сильно ударившись колесом о бордюр тротуара, и выскочил из машины.

Небольшой холл отеля был ярко освещен; несмотря на ранний час вокруг собралась группа людей, оживленно что-то обсуждавшая. Перед отелем стояла машина скорой помощи с включенным мотором; ее фары освещали крыльцо; двое санитаров торопливо заталкивали в машину носилки. Возле них с побелевшим лицом стоял Капровски, сжимая и разжимая кулаки.

Прежде чем Кленси успел подойти, один из санитаров прыгнул в машину вслед за носилками и захлопнул дверь, второй так же стремительно вскочил на сидение водителя. Кленси молча миновал Капровского и бросился к машине скорой помощи, прижимаясь лицом к переднему стеклу.

— Что…?

Водитель уже торопливо включал передачу.

— Послушайте, мистер, у нас нет времени для разговоров, если мы хотим спасти жизнь этому парню…

Его голос начал удаляться; машина скорой помощи уже двигалась. Кленси был вынужден отскочить в сторону. Он посмотрел, как она умчалась, и после этого обнаружил стоящего возле него Капровского.

— Очень хорошо, Капровски, — глаза Кленси были черными от подавляемого бешенства, голос выдавал раздражение. — Мне казалось, что я велел вам дождаться, пока я найду врача и приеду сюда. С каких это пор вы не обращаете внимания на то, что я вам говорю?

Голос Капровского зазвенел.

— Вы не поняли, лейтенант…

— Вы чертовски правы, я действительно не понимаю! Все, что я понимаю, это что вы не выполнили полученный приказ. И почему вы не уехали вместе с ним в этой машине скорой помощи? Предполагалось, что вы не выпустите его из виду. Предполагалось, что вы будете охранять его!

Капровски нервно кашлянул.

— Хорошо, лейтенант, вы позволите мне хоть слово сказать? Я должен был дождаться вас. Я должен был рассказать вам, что случилось.

— Ну, ладно, — резко бросил Кленси, его глаза безжалостно изучали Капровского. — Говорите. Но быстро.

У Капровского был несчастный вид.

— Спустя пять или шесть минут после того, как я позвонил вам, этот чертов Росси действительно стал так стонать и хвататься за живот, что я решил, попросить посыльного принести льда. Чтобы положить ему на живот. Я позвонил вниз. Поэтому когда пару минут спустя раздался стук в дверь, я и решил, что это посыльный… — Он смотрел на свои ботинки, голос его затих.

— И?

Капровски потрогал кончиком своего большого ботинка бордюрный камень. Лицо его побагровело.

— Ну, я не проверил. В общем, я не подумал. Я просто снял цепочку…

Кленси взорвался.

— Да говорите же, черт побери! Неужели я должен вытягивать из вас все клещами? Что случилось?

Капровский глубоко вздохнул.

— Какой-то мерзавец с замотанным шарфом лицом, просунул в дверь дробовик и выстрелил. Тут он захлопнул дверь и в тот момент, когда я ее распахнул и выскочил наружу, в коридоре было пусто. Я решил, что будет лучше вернуться назад, и тут увидел, что Росси, вместо того чтобы как я броситься за этим типом с ружьем, получил большую часть дроби. Я знал, что вы уже на пути сюда, потому не было смысла звонить вам…

— Ну и?

— Поэтому я позвонил в частный госпиталь в жилой части города — здесь только один госпиталь на углу Вест-Энда и 98-й улицы. Они расположены ближе всего. И это пожалуй самый маленький госпиталь. Я решил, что вы не захотите отправлять его в большую больницу, где кто-нибудь сможет его увидеть.

Его голос несколько окреп и, оправдываясь, он сказал:

— Послушайте, лейтенант, вы его не видели. Я не мог ждать. Он был в ужасном состоянии. Кровь текла из него как из недорезанной свиньи.

— Потому вы оставили его без охраны только для того, чтобы дождаться меня. И это непосредственно после того, как кто-то напал на него? — Лицо Кленси почернело от бешенства. Он повернулся и быстро прошел через стеклянные двери отеля, Капровски следовал за ним по пятам.

— Послушайте, лейтенант, ведь никто же не предполагал, что он находится в этом отеле…

— Только кто-то оказывается знал об этом!

Он подошел к стойке в холле отеля; ночной портье, молоденький мальчик с прыщавым лицом в слишком большой для него униформе заторопился к ним от окна, через которое наблюдал за суетой на улице. Кленси резко схватил телефонную трубку на стойке и жестом указал юноше на телефонный коммутатор в углу.