Леонид Словин - Дело без свидетелей [журнальный вариант] Страница 5

Суждин колол дрова, а Шагалов и Денисов наблюдали за ним. Когда был разрублен последний кряж, Шагалов сказал:

— Суждин? Николай? Нам с тобою нужно поговорить. Иди сюда.

Суждин ни о чем не спросил, положил топор и вышел за калитку. Старуха посмотрела ему вслед, потом подняла топор и внесла на террасу. Она узнала Денисова, но не показала виду. Шагалов, не оборачиваясь, пошел к машине, за ним так же молча потянулись Суждин и Денисов.

— Тишина здесь такая! — сказал, наконец, Шагалов, садясь за руль. — Только на санях и ездить.

— Далеко поедем? — спросил Суждин.

— В отделение.

В милицейском доме было все так же тихо и пустынно. Дежурный провел их через полутемный коридор в небольшую, жарко натопленную комнату за деревянной перегородкой. Денисов нервничал. Суждин ждал.

— Вы поговорите здесь, — сказал Шагалов. — Я хочу кое–что узнать у дежурного.

Секунды потянулись мучительно долго.

— Ты в армии был? — спросил Денисов.

— Был.

— Так… — Он вынул из кармана конверт, в котором носил записи, относящиеся к краже, затем вытащил смятую бумажку — бланк заявления на имя заведующего автокамерой. Суждин покраснел: издалека он не мог разобрать, чьей рукой заполнен бланк, но набранные типографским шрифтом слова «ЗАЯВЛЕНИЕ» и «ВЕЩИ ПОЛУЧИЛ СПОЛНА» он видел.

— Как же так? — спросил Денисов. — Как же это получилось?

Суждин сидел не шелохнувшись.

Вошел Шагалов, по–хозяйски переставил стул ближе к Суждину, шумно сел.

— Как это получилось? — повторил Денисов для Шагалова.

Суждин молчал, но для опытного Шагалова такое молчание было красноречивее слов.

— Можешь все отрицать, сказал Шагалов, — я знал людей, которые этим гордились в тюрьме. А потом в колонии. Это не очень умные люди…

При упоминании о колонии Суждин сделал нетерпеливое движение рукой.

— …Бабка мне сказала, что вы к нам приезжали… Я знал. — Суждин совсем не напоминал прилизанного молодого юнца, изображенного на фотографии. У него было бледное, чуть асимметричное лицо и больные, тоскливые глаза. — Я увольнялся с завода… Приехал перед тем на вокзал, чтобы положить сумку в автокамеру. Сумку на завод нести было нельзя — там у меня резцы лежали, штангели… Я их с работы увез. А когда сумку сдал, время еще было, идти некуда. Выпил там, на вокзале, с одним и пошел бродить по залу… Этот чемодан — будь он проклят! — он ведь с полчаса стоял ничейный.

— А зачем тебе были резцы? — спросил Денисов.

Суждин поднял на него тоскливые глаза.

— Я сюда в РТС переходил, тут с инструментами туго.

— Герой! Вещи продал?

— Я ничего себе не взял, все цело. Там, в чемодане, и лежат, вы увидите!

— Зачем же ты пришел за вещами на четвертый день?

— Хотел отослать. Думал — адрес в чемодане.

— Пиши, — вздохнул Шагалов, пододвигая стопку белой бумаги. — «Заявление. Хочу рассказать органам милиции…» Дальше сам изложишь: решил, мол, признаться и добровольно выдать вещи… Чудак ты, чудак!..

Суждин странно зашмыгал носом, пододвинулся ближе к столу и взялся за перо. Шагалов с Денисовым вышли в соседнюю комнату.

Шагалов курил, присев на подоконник, а Денисов просто так смотрел в окно. Продуктовая палатка напротив отделения закрылась на обед. Дежурный переговаривался с кем–то по телефону.

— Надо же! — вдруг сказал Шагалов, улыбнувшись. — Среди ста двадцати тысяч пассажиров, бывших в тот день на вокзале, найти одного! Ничем не приметного. Больше чем через год. Ты везучий человек, Денисов, и упорный. Так бывает не с каждым. Это я тебе говорю!

На гулкой деревянной лестнице внизу послышались шаги. Потом громко заскрипели в коридоре половицы.

Вошли двое.

— МУР есть МУР! МУР зря не приедет! — провозгласил еще с порога шедший впереди — полный, страдающий одышкой, в форме майора. Он словно обращался к большой невидимой аудитории. — Не та фирма! Вот у кого следует учиться! Слышишь, заместитель по оперативной части?

Шагалов поспешно поправил кашне и стал застегивать пальто.

Второй, худощавый, в штатском спросил:

— Как вы его нашли?

— Это не секрет…

Денисов вышел в кабинет, где писал объяснение задержанный, взял со стола забытый конверт со своими записями. Суждин на минуту поднял голову, увидел выпавшую фотографию.

— Как к вам эта фотография попала? — удивился он. — Это ведь мой друг, мы с ним вместе в армии служили!

Денисов смутился.

А разговор двух оперативников в соседней комнате становился все громче и оживленнее, и он был приятен Денисову, как мастеру, представившему на суд знатоков свою первую серьезную работу.

журнал «Вокруг света», № 3, 1970 год