Фридрих Незнанский - Заложник Страница 6

Да ладно, о чем рассуждать, когда главное дело уже сделано, остался последний штрих. Ангел-хранитель, надо полагать, как обычно, за спиной, и ни о чем плохом думать не хочется. Оно и не принято в подобных случаях, примета нехорошая.

Но вчера они с Петром на всякий случай все же отработали вынужденное покидание кабины обоими летчиками. На земле, естественно, отрабатывали. Так положено. Хотя гадать о том, когда такая нужда может возникнуть, очень бы не хотелось…

Алексей посигналил охране, показал свой пропуск, и ворота откатились в сторону. Машина Мазаева въехала на закрытую территорию Летно-испытательного института и аэродрома, откуда вскоре уйдет в небо ярко раскрашенная «Дымка».

Правда, погода сегодня пока не самая лучшая — вся округа затянута пеленой от горящих лесов и торфа, соседние ведь районы, но синоптики обещали к середине дня усиление западного ветра, ну а тогда видимость будет, как шутят бывалые пилоты, «мильён на мильён». Эх, такую бы денежку, да в карман! И огород тогда на новом участке копать не надо. Под картошку…

5

Ирине искренне понравились люди, с которыми судьба свела ее так неожиданно за веселым и гостеприимным столом. Нечасто в последнее время, а если по правде, то и в последние годы, случалось подобное. И тому были, естественно, серьезные причины.

Профессия Александра Борисовича накладывала довольно жесткий отпечаток на круг семейных знакомств. Это ведь только кажется, что широко известному, не станем скромничать, пусть в достаточно узких, специфических кругах, старшему следователю из Генеральной прокуратуры «все-всегда-повсюду» рады. Отнюдь, как говаривали персонажи старинных романов.

Оно конечно, уже сама профессия человека, способного раскрыть «невероятно жуткое и таинственное убийство», подозревает у ее носителя, обладателя острый ум, быструю реакцию, и не только в смысле обычной житейской находчивости, определенную волю, бесстрашие там… Что еще? Ах, ну, разумеется, и постоянный риск, и смертельная опасность со всех сторон!

Многими талантами и умениями наделил своего героя-сыщика создатель знаменитого Шерлока Холмса, заразив тем самым поколения юнцов, почему-то решивших, что именно их руками — и в прямом, и в переносном смысле — будет твориться вечная справедливость, иначе говоря, наказываться зло и получать «зеленую улицу» добро. А жизнь на поверку всегда гораздо жестче, чем представляется поначалу. Отсюда и разочарования, и определенный цинизм. И в конечном счете немало достойных борцов с преступностью почему-то переходит к ней на службу, к этой самой преступности. Там, говорят, платят больше.

Да что говорить-то! Толковый юрист на службе у того же олигарха раскатывает на «мерине» и с солидной охраной. И проживает он не в двухкомнатной квартире, а в собственном особняке в престижном каком-нибудь районе Подмосковья. Вот как эти господа, пригласившие Турецкого с супругой провести у них уик-енд.

Оно и понятно, потому что юрист, способный, что называется, отмазать своего хозяина в трудную минуту, умеющий дать вовремя нужный совет, как обойти закон, ценится гораздо больше, чем даже личный, преданный тебе охранник. Этих, последних, при острой нужде просто убирают, чтоб не путались под ногами, когда «серьезные дяди» стрелки забивают, и дело с концом. А толкового юриста выгоднее, да и правильнее, по сегодняшним понятиям, перекупить, переманить на свою сторону, соблазнить более широкими перспективами, валютными счетами в зарубежных банках и так далее. Много есть действенных способов. Уж Ирина-то знала о них. И не только из газет и бесконечных телевизионных сериалов. Ее и саму не раз похищали, чтоб Турецкий стал сговорчивей, и угрожали всячески, и даже десятилетняя Нинка едва не становилась разменной монетой в гнусной торговле бандитов с упертым «важняком». Все это уже известно, проходили.

Так вот, рассуждая о круге знакомых Александра Борисовича, Ирина могла бы, пожалуй, назвать не более десятка имен тех его надежных друзей-товарищей, у которых могла сама найти поддержку в трудную минуту. Главным-то образом ведь коллеги вокруг, а им душу не откроешь.

Но даже и этот круг практически не расширялся, а, напротив, медленно, но верно сужался. Кто сам ушел, кого Господь прибирал, по-всякому случалось. Шутили: все уже круг революционеров. А когда ты видишь в постоянной близости от себя одни и те же лица, слышишь примерно одни и те же речи, когда ты уже заранее все наперед знаешь, становится невыносимо скучно. А порой и тоскливо. И так же нестерпимо хочется хоть какой-то новизны, пусть даже сопряженной с долей риска. Не смертельного, разумеется, но такого, чтоб хорошенько взбодрило, чтоб кровь заиграла, чтоб краски засияли! Адреналинчику не хватает, другими словами. Женщина ведь ты, в конце-то концов! И очень даже симпатичная, нечего скрывать правды! И внимание на тебя обращают постоянно. В то время как ты с подобным же постоянством обязана помнить, что являешься женой «важняка», что любой посторонний интерес к тебе может быть продиктован исключительно необходимостью «захомутать» твоего несговорчивого супруга и что повсюду тебя подстерегают ух ты какие опасности! Ну а шаг вправо или шаг влево — это уже, считай, побег из-под стражи, который, как известно, пресекается пулей. Шутка!

Вот поэтому выезд на лоно мог бы стать для Ирины в какой-то мере действительно праздником. Это ж только подумать! Ни одной знакомой, надоевшей физиономии рядом! Никаких «прокурорских» речей! А только милые и заботливые хозяева, счет которым Ирина уже потеряла.

Она поняла, что все живущие в этом поселке, обнесенном почти кремлевской кирпичной стеной, занимаются общим бизнесом, в существо которого вдаваться интереса не было, но совершенно явно связан он с огромными деньгами. Турецкий и сказал ей — с прямотой римлянина: «Банкиры, чего ж ты, собственно, от этой публики хочешь?» Без видимой зависти, но с изрядной долей пренебрежения. Что для него вообще характерно. Установка такая у него в мозгах. Достойны дружеского внимания подобные ему, а все остальные — потенциальные его клиенты.

А чего, спрашивается, ей от них хотеть? Разве что искреннего уважения, а не завуалированного подхалимажа? Не так уж и много, если по правде…

Пока сюда ехали, он таким же непрозрачным образом намекнул, что по вышеозначенной причине и откровенно удивляться чему-либо необычному тоже не стоит, и восторга своего телячьего желательно не обнаруживать, и лучше делать вид, что все это тебе, в общем-то, привычно. Нет, ну конечно красиво у вас тут, господа, приятно… И — ладно. Просто как констатация факта, не больше. А вот громкого восхищения демонстрировать не следует, хотя поводов наверняка найдется немало.

Получалось, что для Александра Борисовича даже и этот пикничок, или «пати», как ему сказали, в сущности, все то же продолжение его проклятой работы. Во всяком случае, так поначалу Ирине и показалось. Однако очень скоро предупреждения и советы мужа как-то забылись, отошли на второй план, а после и вовсе растаяли, смешавшись с ароматным дымом от огромного мангала. Вокруг него хищными птицами кружили лоснящиеся от пота «лица кавказской национальности» в замызганных фартуках, но один из них, словно специально для контраста, был в ослепительно белом халате и высоком, будто засахаренном, колпаке.

— О! Это — шеф! — с неприкрытым восхищением пояснила Ирине приятная молодая женщина, почти девушка, которую к супруге Турецкого несколько минут назад прикрепила хозяйка, так сказать, сегодняшнего «пати» в качестве гида. Ну и еще чтоб гостье скучно не было, пока все не уселись за стол. Поводить по обширной территории, показать интересное, объяснить, если что непонятно, помочь при необходимости.

А Валерия, или Лера, как она с ходу предложила себя называть, похоже, была по уши озабочена хозяйскими делами — подготовкой к большому приему. Вот ведь, оказывается, что! А то Турецкий с присущей ему самонадеянностью решил, будто пир собираются закатить исключительно в его честь… Ничего, улыбнулась про себя Ирина, небольшой такой щелчок по его нахальному носу будет только на пользу.

Олечка же, которая вовсе не принадлежала к обслуживающему персоналу, а была подругой Леры и женой одного из проживающих здесь же банкиров, как их всех скопом именовал Турецкий, легко пришлась Ирине по душе. Смешливая, уютная такая болтушка, не зацикленная на мифических миллионах мужа, Олечка без всяких просьб со стороны Ирины вмиг посвятила ее во все особенности бытия в этом закрытом для посторонних глаз поселке Солнечный.

В сущности, здесь имелось все, что необходимо для нормальной человеческой жизни. И в этом, собственно, главный принцип и заключался. Никаких тебе забот, вызванных невозможностью либо трудностью решения неожиданно возникающих проблем. Все есть, все под рукой, а если чего вдруг не окажется, скажи, немедленно привезут и еще в зад поцелуют, чтоб лишний раз не волновался. Но если все-таки желаешь поволноваться, погонять кровь, пощекотать нервишки, найдется и такой способ. Правда, в основном это касается мужчин, которым иной раз просто необходимо взбодриться, оторваться, отвязаться маленько, как они это называют. Зато и дома после всегда спокойно. Нет, не бордель какой-нибудь, не гарем опять же, и с кровью все в порядке, а в общем, резвятся, ну и пусть. Хватало б здоровья!