Джерри Остер - Клуб смерти Страница 7

— Поделл — компьютерщик, Джейк, — пояснил Истерли.

— Джейк его знает, Майлс, — сказал Клингер.

Истерли начал потеть.

— Понимаешь, о чем я говорю, Джейк? Поделл принес программу, которая подбирает детективов по навыкам, опыту, личностям, внеслужебным интересам. Хорошо, Джейк, не строй рожи, наверное, тебя удивит, что у вас с Милнером много общего за рамками службы.

— Сомневаюсь, — сказал Ньюмен, — сомневаюсь. Я не теряю время в мужских магазинах, лавках с электроникой, спортивными товарами, автозапчастями и во всех других магазинах, сверкая своим значком, и не протягиваю руку, собирая бесплатные костюмы, клюшки для гольфа, телевизоры, покрышки, шарфы, салями — все задарма, что только можно придумать, и не называю это «отношениями с общественностью». Это вам для начала.

Клингер мягко прервал его:

— Джейк, если у тебя есть достоверные факты, что лейтенант Милнер берет, разбойничает, трясет торговцев, как угодно, то твой долг и как гражданина, и как общественного служащего сделать заявление в инспекторскую службу.

— Милнер — ловчила, бездельник и никудышный полицейский, — заявил Ньюмен. — Я скажу это любому, кто выслушает.

Клингер отвернулся и достал папку с полки. Крутанулся обратно, открыл ее и быстро перелистал.

— Тебе известно, что Милнер, как и ты, ходит на курсы по истории искусства?

— Дейв Милнер? Плутишка Дейв Милнер?

Клингер улыбнулся:

— Он спросил: «Джейк Ньюмен?» Вы оба подавали рапорты о переводе в отдел краж художественных ценностей и оба, не имея рекомендаций, ссылались на курсы по истории искусства. Ты — в музее «Метрополитен», а он — в Бруклин-Колледж. Хорошие курсы, Джейк? Глэдис собирается записаться.

— Не знаю. Я не смог попасть на первое занятие, потому что тянул лямку, и не пошел на второе, третье и четвертое из-за погоды. Завтра должно состояться пятое, и снова будет идти снег, да? Дейв Милнер подал рапорт о переводе в художественный отдел?

— По той же причине, что и ты, я подозреваю. В кражах картин не так много летающего свинца. Вам обоим недавно пришлось глядеть в стволы не с того конца. Каждый раз, когда на полицейского нападают, — или по крайней мере, часто, — ему начинает нравиться мысль об отсутствии летающего свинца в картинных кражах, и мы получаем рапорты о переводе.

Ньюмен призадумался:

— Я ничего не слышал о нападении на Милнера.

— Стукачок из наркоманов. Думал, что Милнер валит на него перуанскую гору, и напал. Но его машинку заклинило. Не черт знает какое отличие от того, что случилось с тобой.

Ньюмен хотел запротестовать, объяснить, что случаи чрезвычайно различны. Наркоман-стукач требует сверхосторожного отношения. А на него напал человек, который убедил команду опытных сыщиков, бригаду прокуроров, присяжных и каждого полицейского репортера в городе, что находился в Южной Стейт-Парквей по пути к контрагенту, которому собирается продать художественные работы из металла, в то время, когда некто душил и насиловал его жену на кухне дома в Дугластоне. К этому человеку Ньюмен зашел из чувства глубокого сострадания, надеясь, что идентификация украденной микроволновой печи или чего-то подобного принесет хоть какое-то утешение и чувство отмщения. И машинку у того не заклинило два раза. Прежде чем Ньюмен сумел все это выдать, Клингер сказал:

— Ты знаешь, что у вас с Милнером жены испанского происхождения, обеих зовут Мария?

Ньюмен прищурился:

— Жену Милнера зовут Соня или что-то в этом роде, а ее брат — раввин.

— Она умерла, Джейк. Около шести лет назад. Он женат уже четыре года на женщине из Венесуэлы, тоже бывшей вдове. У нее одиннадцатилетняя дочка от первого брака.

— Плутишка Дейв Милнер, который бегал за шестнадцатилетними девочками из приходской школы? Его жене следовало бы держать ребенка подальше от него.

Клингер улыбнулся:

— Люди меняются, Джейк. Я помню время, когда ты ходил пешком на Дальние Скалы, до визитов к… э-э-э… к психологу. Милнер тоже посещает Бернштайна.

— Дейв Милнер?

— Фактически каждую неделю. Ты ходишь только два раза в месяц.

Клингер бросил папку назад, выбрал другую, необычно тонкую. Он говорил быстро, а Ньюмен раскачивался перед ним на каблуках.

— Чарльз Айвс, репортер «Геральд», погиб прошлой ночью, упав с крыши или верхних этажей жилого дома между Семьдесят четвертой и Парком…

— Сорвался, прыгнул или столкнули? — спросил Истерли. — А верхний этаж — любой из верхних этажей или же пентхауз Фрэнсис Мак-Алистер, всемирно знаменитого федерального прокурора?

— Я слышал об этом по радио, — сказал Ньюмен.

— Да, — подтвердил Клингер. — Хорошо. Невзирая на то, что Майлз уже сформулировал собственное мнение, мы хотели бы произвести расследование. Дверь на крышу намертво завалена снегом, так что о крыше мы упомянули только для проформы. Апартаменты Мак-Алистер обрамлены террасой с южной стороны, где Семьдесят четвертая улица. Были кое-какие признаки, что кто-то перебрался через край, но ничего определенного, никаких свидетельств. Почти всегда ветер начисто выметает снег с этой части террасы. К тому же по описанию места происшествия видно, что патрульные и команда из полицейского участка не сразу сообразили, кто такая Мак-Алистер.

Медик-эксперт определил время, когда наступила смерть — около полуночи, плюс-минус час. Мак-Алистер утверждает, что вернулась домой около десяти тридцати и к одиннадцати тридцати уже спала. Она говорит, что Айвса в ее квартире не было. Однако он бывал там раньше — по работе и как гость, написал статью о ней в свою газету пару месяцев назад и взял несколько интервью. Он и совсем недавно тоже заходил. Один из привратников рассказал полицейским, что Айвс входил в число парней, которых Мак-Алистер случалось приглашать на обеды. Всех вместе — никогда. Каждый раз — одного. Мак-Алистер подтвердила, что Айвс побывал у нее в гостях неделю тому назад, на коктейле, где собиралась масса народа.

Мы берем это дело из полицейского участка. Слишком горячее. Компьютерная программа показывает, что вы с Милнером идеально подходите друг другу и к этой работе. Мы не доверяем машине решать вопросы увольнения персонала, Джейк, не беспокойся. И это не то, что некоторые умные засранцы называют игрой в свидания. Здесь мы не смотрим на совместимость сотрудников, нам нужны лучшие команды для каждого конкретного дела, особенно такого, где ожидается слишком много внимания со стороны печати и телевидения.

— Дейв знал Айвса. Подробности мне неизвестны, но несколько лет тому назад, семь или восемь, Айвс освещал убийство, которым занимался Дейв. Айвс увлекся вдовой потерпевшего и вмешался в расследование Дейва.

Значит, Дейв, вот так. Дейв и Джейк. Старые друзья. Как в этой песне, что Мария, его Мария, так любит: Вилли Нельсон и Роджер Миллер, и кое-кто еще. Играют в крокет, бросают подкову и сидят в парке на скамеечке, рассказывая небылицы о старых подружках. Они с Милнером могли бы рассказать байки о жуликах, массовых убийствах и разных подонках, которых когда-то накрыли.

— Айвс был одиночкой, — сообщил Клингер, — холост, родители умерли, ни братьев, ни сестер, ни близких друзей, даже на работе. Во времена, когда Дейв его знал, у него была подружка, как помнится. Красивая, умная, хорошо знающая, что почем. Необходимо ее найти, она может быть в курсе, чем Айвс занимался в последнее время. Дейв тебе об этом расскажет… Тебе приходилось вести несколько щекотливых политических дел, Джейк. По этой причине программа выбрала тебя. Поделл так говорит. Видишь, человек умеет разбираться в советах машины. Это не тот случай, когда слепой следует за безумным.

Славно сказано. Кто ему такое выдал? Ньюмен удивился, обычно Клингер совсем не так говорит. Так может говорить Бернштайн, и Ньюмен тоже — когда вспоминает, о чем беседовал с психологом, и еще парочка полицейских, которые признались, что они ходят к доктору. Может, все полицейские в отделе ходят к Бернштайну. В таком случае, он будет не единственным, кто скажет слово, которое собирается сказать. Бернштайн считает, что его не просто можно употреблять, его иногда жизненно важно, необходимо употреблять, если требует ситуация.

— Нет.

— Что «нет», Джейк? — Клингер раздраженно дернул головой.

— Нет. Я не буду работать с Милнером.

— Мы не говорили о постоянной паре, Джейк. В зависимости от дела, в чем и суть.

— Нет.

Истерли попытался урезонить:

— Джейк.

— Вы говорите, слепой не должен следовать за безумным, я утверждаю: зрячий не должен следовать за мудаками.

— Джейк, — настаивал Истерли без особой надежды.

Клингер встал со стола, обошел его и сел в кресло:

— Это приказ, лейтенант Ньюмен. Или подчиняетесь, или вон в снег искать другую работу. Возможно, вместо изучения истории искусств вы начнете красть картины. Наслышан, что это довольно доходное занятие. Майлз, когда будете уходить, попросите Кристину зайти ко мне.