Андрей Кивинов - Работа с риском (сборник) Страница 8

Четвертый детектив, Толик Бушуев, самый молодой из всех, трудился до «Планеты» опером в местном отделе милиции. Из всех детективов именно с ним у Чернакова сложились наиболее доверительные отношения. Несмотря даже на пятнадцать лет разницы в возрасте. Толик, как и Вячеслав Андреевич, ко многим вещам относился иронично. Причем ирония эта была в допустимых рамках и всегда по делу.

Собственно, ирония и стала причиной увольнения Бушуева из органов. Как-то он пошутил над самым святым – показателями. Надоело ему сочинять всякую чушь в постановлениях об отказах в возбуждении уголовных дел, говоря проще – «отказниках». Что у потерпевшего, к примеру, не украли кошелек, а он сам его якобы посеял, что дамочку не изнасиловали, а она сама дала… И прочие чудесные, но маловероятные истории.

В итоге, как-то раз мучаясь над очередным постановлением, плюнул и хохмы ради напечатал все честно и откровенно. Вышло примерно следующее: «Тогда-то, тогда-то в отдел милиции обратился гражданин Тютюнин с заявлением о краже из его квартиры личного имущества – ювелирных украшений, видеокамеры и фотоаппарата. Дверь квартиры имела следы взлома. Проведенными оперативно-розыскными мероприятиями установить местонахождение указанного имущества не представилось возможным. Однако, учитывая, что в отделе крайне низкая раскрываемость квартирных краж, на совещаниях руководство отдела получает за это по фуражке, личный состав лишается премий, а главное, один хрен, ничего не найдем, постановил: 1. Уголовное дело по данному факту не возбуждать, розыск имущества Тютюнина прекратить, материал сдать в архив. 2. Заявителя о принятом решении уведомить устно, послав его подальше…»

Ко всему прочему Бушуев извратил и фамилию потерпевшего, превратив ее из Тюнина в Тютюнина.

Впопыхах напечатав потешный «отказник», он сунул его в материал вместо нормального постановления. Начальник, не глядя, подмахнул и переправил его в прокуратуру для утверждения. Но там хоть иногда, но постановления читали. Прокурор чуть со стула не рухнул от подобного цинизма и наглости. Иронии он не понимал напрочь. Сразу два дела возбудил. Первое по факту кражи у посланного Тюнина-Тютюнина, второе – в отношении оперуполномоченного Бушуева. Почему-то за превышение должностных полномочий и халатность.

Начальник отдела, неосмотрительно подмахнувший «отказник», отделался пятым кряду «неполным служебным», а Толику, невзирая на его прошлые заслуги, предложили искать место в другом подразделении.

В этот момент жизнь и свела его с Чернаковым, подбирающим четвертого детектива в свою бригаду. Толик особо долго не раздумывал: в «Планете» никаких «отказников» сочинять не надо. Правда, показатели все равно существовали – без них никуда, даже в частном секторе. Надо же как-то работу сотрудников оценивать.

Бушуев оказанное доверие оправдал, план по несунам делал исправно, не хуже опытных филеров. Да и вообще парнем был сообразительным и толковым, Чернаков пока не жалел, что взял его в команду. Но предупредил, что хохмить с покупателями не следует, покупатель, как говорил основатель крупнейшей сети американских супермаркетов «Вал-Март» Сэм Уолтон, – наш единственный Бог.

Толик не хохмил, правда, поначалу ударился в другую крайность. Как-то Чернаков застал его в самом темном углу склада. Бушуев рулоном финских обоев вдохновенно дубасил по почкам какого-то волосатого, студенческого вида юношу, прикованного к трубе наручниками. При этом в общедоступных народных выражениях убеждая последнего не появляться больше в «Планете» под угрозой лишения жизни. Юноша умолял оставить ему хотя бы одну почку и клялся, что воровать больше не будет. От потери здоровья парнягу спасло появление начальника службы безопасности.

– Что он украл? – спросил Чернаков.

– Набор отверток.

– Я бы заплатил… – промямлил прикованный, потирая свободной рукой бок.

– Хотел бы заплатить, положил в корзину, а не в карман. Я тебя, вонючка, давно срисовал, через день у нас шатаешься!

– Идите, молодой человек, – отстегнул страдальца Чернаков. – И постарайтесь больше не путать карман с корзиной.

Когда волосатик, вытирая сопли, исчез в зале, начальник накинулся на детектива.

– Ты чего творишь-то?!

– Так воруют, Андреич! По беспределу! – Толик положил рулон на стеллаж. – Приходится обоями воспитывать. Они ж, крысы, добрых слов не понимают. Зато остальным урок.

– Твое дело их на кассе брать, а не морды на складе бить! Хочешь воспитывать – воспитывай на стороне в личное время.

– Я морды и не бью. Только по почкам. Никаких следов.

Видимо, работа в милиции научила Толика не только хорошему.

– Ты нам такую рекламу устроишь – на весь Питер прогремим! Еще раз застукаю, пойдешь периметр охранять. Или вообще турну.

– Я чего, для себя стараюсь? – обиделся тогда Бушуев, но впоследствии со славными ментовскими традициями все-таки завязал. «Переломался», как говорят наркоманы.

Вячеслав Андреевич провел дежурный инструктаж личного состава, попросив быть внимательней в предпраздничные дни, – самую жаркую пору для службы безопасности. Вообще, сейчас она жаркая не только поэтому – на дворе зима, покупатели ходят в куртках и пальто, под которыми можно вынести гораздо больше, чем под пиджаком или жилеткой.

– Вопросы есть?..

Вопросов не было, народ разошелся по рабочим местам. Бушуева начальник попросил задержаться.

– Толя, вчера машина с парковки опять «ушла». Дело, конечно, не наше, но авторитет падает. Чувствую, одна команда работает. Свяжись с «восьмым» [6] отделом, подкинь тему. Пускай покрутятся.

– Если захотят.

– Пообещай премию к Новому году. Деньги найдем. И передай Тимохину, чтоб одну камеру вывел на парковку. На всякий случай.

– Может, парочку?

– Одной хватит. Но пускай включит запись. Хотя бы до Нового года, пока наплыв народа.

– Хорошо.

– Да, подыщи человека для контрольной закупки. Кассирша одна с дисконтами шалит. Завтра проверим.

– Понял… Андреич, кстати, насчет премий. Нам выпишут что-нибудь к католическому Рождеству? Или только к православному?..

– Надеюсь. – Чернаков неопределенно пожал плечами. – Я, во всяком случае, список отдал.

– Аршанскому?..

– При чем здесь Аршанский? Глухареву. От Аршанского по бутылке шампанского и календарику получим. А то и вообще ничего.

– Могли бы и две бутылки подарить. Мы им на пятьдесят «тонн» в месяц товара возвращаем.

– Они нам за то и платят… – резонно заметил шеф СБ. Но заметил, скажем так, по педагогическим мотивам. Он и сам считал, что руководство «Планеты» – редкостные жмоты.

– Кстати, Пингвин вчера нас навещал, – сменил тему Бушуев. – В начале девятого.

– А он не сидит разве? – хмыкнул Чернаков. – Мы ж его еще в мае прихватили.

– Дело прекратили. То ли по болезни, то ли просто внаглую.

Пингвин, или Аркаша Пингвинов, был лидером одной из команд магазинных воров. Внешне он действительно походил на пингвина. Маленького, жирного. Но бегал резво, быстрее антилопы гну. У него была коронная фраза, которую он любил повторять в кругу близких по духу персон: «Мне чужого не надо, я на краденом проживу!»

– Поговорил с ним?

– Зачем? Просто походил. Полчаса он по залу ползал, купил мелок от тараканов и свалил. На рамке не зазвенел.

– Точно ничего не вынес?..

– Гарантирую. Его Боря на входе срисовал, сразу мне передал, а я его ни на секунду не терял. А Стас по «секреткам» вел. А мелки, говорят, сейчас наркоманы покупают. Растолкут и нюхают. Торкает не хуже кокаина. Правда, рожа потом опухает. Но им же не в кино сниматься. Может, и Пингвин «подсел»?

– Ладно, ступай в зал.

Когда Бушуев закрыл за собой дверь, Чернаков ослабил галстук и, откинувшись в кресле, закрыл глаза.

«Пора заканчивать с чтением стихов в клубе. Не мальчик, силы уже не те. Организм поэзию отторгает».

Стеклянные двери «Планеты», украшенные разноцветными снежинками, плавно разъехались. Молодая женщина лет двадцати пяти выкатила на улицу тележку, доверху груженную тяжелыми пакетами с купленным товаром, – коробками стирального порошка, туалетной бумагой, средствами для посудомойки и всевозможными рождественскими сувенирами для родственников и друзей. Новенький пятый «Фольксваген-гольф», подаренный на день рождения мужем, дожидался ее на стоянке перед супермаркетом. Женщина перегрузила пакеты в багажник, недовольно посмотрела на забрызганный грязью капот. Ужас что за погода! Только вчера машина из мойки, и снова гнать надо…

К ней подскочил неопрятный мужичок с рюкзаком в руке и предложил приобрести щетки для авто. Родные, прямо из Германии, знакомый моряк привез. Цены ниже, чем на рынке. Женщина отказалась, кошелек мужа позволял покупать нормальный товар в фирменных магазинах, а не у всяких сомнительных личностей.

Шопинг был ее основным увлечением. После посещения spa-салонов, конечно. А теперь, когда у нее появилась машина, увлечение перерастет в большое и сильное чувство. Женщина предпочитала для походов в магазин утренние часы, когда без толчеи и суматохи можно прогуляться вдоль стеллажей, спокойно рассмотреть товары, выпить чашечку «эспрессо» в кафе. «Планета» был одним из ее любимых магазинов хозяйственных товаров. Многие продавцы узнавали ее в лицо. Приветливо улыбаясь, они рассказывали о новинках и охотно советовали, какому бренду отдать предпочтение. Естественно, у нее был максимальный дисконт, что делало посещение супермаркета особенно приятным. Странное дело – иногда она, не задумываясь, выкидывала на какую-нибудь безделушку три сотни долларов, но при этом радовалась как дитя, что смогла сэкономить тридцать баксов. Наверно, для этого и придуманы дисконты. На рынке, например, нет никаких дисконтов, но разве там получишь удовольствие от суммы скидки на чеке?..