Фридрих Незнанский - Пуля для следователя Страница 8

Лагман учился вместе с Валентиной Олеговной в энергетическом институте, так что дружили они еще со студенческих времен. Его молодежное прозвище Флагман у них до сих пор в ходу, хотя с расширением популярности узбекской кухни, в частности лагмана, появилось у Игоря Матвеевича и другое, образованное простой перестановкой ударения в его фамилии. Если учесть гастрономические пристрастия Игоря Матвеевича, такую выдумку можно считать весьма удачной. Юрку он знал с рождения. Со временем товарищеские отношения Лагмана и Поливановых дополнились и деловыми. На заре перестройки Игорь Матвеевич сколотил компьютерную фирму, которая худо-бедно дожила до нынешних дней. Дела шли по-разному: то хуже, то лучше, но в общем и целом эта небольшая компания функционировала безбедно. Как любил говорить сам Лагман, на табачок хватало. Поливанов, особенно став вице-мэром, при случае обязательно поддерживал друга. Услышит, бывало, что какое-нибудь зеленодольское предприятие собирается обзаводиться компьютерами, сразу спрашивает: мол, где будете покупать? И тут же обязательно советовал: поезжайте лучше к моему московскому знакомому. Игорь Матвеевич человек проверенный, обслужит без обмана, если вдруг претензии к товару появятся, безропотно заменит, наладит. Поэтому в становлении и расширении лагмановской фирмы есть и толика его забот.

Когда незадолго до Нового года друзья разговаривали по телефону, Игорь Матвеевич вскользь упомянул о том, что намеревается организовать в соседней области филиал своей фирмы. Где-нибудь во Владимирской или в Калужской, чтобы рынок расширился и в то же время его было легко контролировать, без накладных расходов. Намотал на ус Поливанов эти слова, появилась идея — уговорить Лагмана, чтобы тот осел в их городе. Зеленодольск тоже достаточно оживленное место для успешной торговли. Мэрия райцентра заинтересована в том, чтобы заполучить фирму с хорошими традициями, а потому он мог рассчитывать на льготные условия.

Договорились, что Игорь Матвеевич заедет к другу в пятницу и они неспешно потолкуют о делах. Приехал, а у Поливановых еще полон дом гостей — не все родственники разъехались.

— Пойдем в какую-нибудь общепитовскую точку, — предложил Лагман.

Павлу Игнатьевичу не хотелось идти в ресторан. Он в городе заметная фигура, наверняка кто-нибудь его узнает, потом станут чесать языками: мол, сын на днях погиб, а отец уже по ресторанам гуляет. Но и оставлять московского гостя голодным тоже не с руки, это уж совсем позор.

— Есть тут под Зеленодольском ресторан «Старая мельница», — сказал Поливанов. — Он на шоссе, там народу мало.

Лагман приехал из Москвы на машине, а без выпивки в ресторане сидеть нелепо. Друзья договорились, что свою «хонду» он оставит возле поливановского дома, а в «Старую мельницу» и обратно съездят на такси.

Через полчаса друзья входили в ресторан, построенный недавно на месте заброшенной водяной мельницы. На стенах висели старые мукомольные предметы, неизвестно откуда взявшиеся, но вызывавшие зависть даже у сотрудников краеведческого музея. За стеной вода вращала чудом сохранившееся, а теперь отреставрированное мельничное колесо. Мерный шум ручья завораживал посетителей не хуже любого оркестра. Казалось, долго шел усталый странник, пока не встретился на его пути домик с гостеприимными хозяевами. Несколько столиков было установлено в маленьком зале, а большая часть прилепились к стенам, отделенным декоративными деревянными решетками, украшенными искусственными головками подсолнуха. На каждом столике стоял светильник, стилизованный под керосиновую лампу. Большая люстра в зале распространяла приглушенный свет.

Как и следовало ожидать, посетителей в ресторане было мало. Объяснялось это не столько временем дня, сколько временем года. Зимой на шоссе гораздо меньше проезжающих, чем летом. Лагман и Поливанов заняли столик в дальнем от входа отсеке. Лишенная ресторанной оживленности обстановка сейчас вполне соответствовала их настроению. Еду заказали самую что ни на есть простую, без особых изысков: салаты, фирменное жаркое в горшочках, бутылку водки.

Первую выпили не чокаясь. Разговаривали о Юре. Лагман вспоминал случаи из его жизни, про которые Павел Игнатьевич или забыл, или не знал вовсе. Вице-мэр поведал о печальных новостях, рассказал, что Юрия заманил в ловушку незнакомец, позвонивший с мобильного телефона, зарегистрированного в Ярославле.

К деловой части встречи — по поводу организации зеленодольского филиала лагмановской фирмы — перейти не успели. Только Поливанов заикнулся об этом, когда неожиданно в зале появились пятеро мужчин в камуфляжной форме с нашивками ОМОНа и натянутых на головы масках. Каждый вооружен короткоствольным автоматом. Они пересекли зал и остановились возле столика, за которыми сидели вице-мэр и бизнесмен.

— Вы гражданин Поливанов Павел Игнатьевич? — спросил один из них. Вице-мэр молча кивнул. — Попрошу вас пройти с нами.

— Для чего?

— Вы арестованы.

— Арестован? Помилуйте, за что? Очевидно, произошла ошибка.

— Сами прекрасно знаете за что, — ответил командир.

— Пожалуйста, предъявите ваши документы.

Услышав это, двое дюжих омоновцев со словами «Он еще будет права качать» бесцеремонно подхватили Поливанова под руки и, не слушая его увещеваний, буквально выволокли из зала. Остальные милиционеры вышли за ними следом. Один из них с такой силой стукнул поднявшегося было Игоря Матвеевича по шее, что тот, охнув, рухнул на стул.

Все произошло настолько стремительно, что ни редкие посетители, ни официанты не среагировали на показанное «маски-шоу». Они как сидели или стояли на своих местах, так там и оставались. Застывшая обстановка напоминала немую сцену из гоголевского «Ревизора». Какое-то время люди даже перестали разговаривать между собой.

Игорь Матвеевич был не столько перепуган происшедшим, сколько ошарашен его внезапностью. Он не знал, нужно ли сразу звонить Валентине Олеговне, огорчать ее. Вдруг это недоразумение и все в скором времени выяснится. Решил сначала выйти из ресторана, посмотреть, что там делается. Возможно, у Павла Игнатьевича проверят документы — и сейчас он вернется.

Потирая ноющую шею, Лагман вышел на крыльцо и не увидел никого из участников инцидента: ни Поливанова, ни омоновцев, ни машины, на которой могли приехать как минимум пятеро здоровяков.

Вернувшись за столик, бизнесмен расплатился с официантом, после чего позвонил Валентине Олеговне:

— Валя, тут произошла чистой воды чертовщина. Мы сидели в «Старой мельнице». Вдруг сюда ввалились пятеро омоновцев с автоматами, сказали Павлу, что он арестован, и увезли его.

— Куда?

— Не знаю. На меня вообще смотрели, как на пустое место. Следили, лишь бы не двигался. Я пытался у них спросить — все равно что разговаривать с кирпичной стеной. Я сейчас приеду.

— Приезжай. Буду узнавать.

К тому времени, когда вернулся Лагман, Валентина Олеговна обзвонила всех зеленодольских силовиков. Прокурор и начальник милиции только диву давались: никакого приказа о задержании вице-мэра они не давали. Поливанова принялась названивать в Москву. Ни в ФСБ, ни в МВД об аресте Поливанова никто не слышал. По многоступенчатой цепочке Валентина Олеговна дозвонилась до областной прокуратуры, потом до Генеральной — везде получала ответ: о задержании Поливанова никто распоряжения не давал.

Один из родственников Павла Игнатьевича высказал предположение о выкупе. Остальные засомневались: вице-мэр не банковский воротила. На какое богатство могли рассчитывать похитители? К тому же они не могли не знать о трагедии в семье Поливановых.

— Нет, тут что-то другое, — сокрушенно повторяла Валентина Олеговна.

Легко представить, какую ночь провели обитатели поливановской квартиры. Они не спали, лишь под утро кое-как от усталости забылись в полудреме. А на рассвете были разбужены телефонным звонком.

Глава 6 Черная метка

Дней десять назад заместитель генерального прокурора по следствию Меркулов узнал про убийство молодого прокурорского следователя из Подмосковья. Об этом Константину Дмитриевичу рассказал знакомый преподаватель из Академии МВД. Погибший Юрий Поливанов учился у него в заочной аспирантуре. Это был хорошо воспитанный и образованный парень, прирожденный юрист.

Узнав о зверской расправе, Меркулов рассвирепел. Черт знает что творится! По стране пошло новое веяние: работников правоохранительных органов отстреливают словно зайцев. Убивают сотрудников милиции, прокуратуры, судов, чекистов. И зачастую это совершается с иезуитской хитростью. Через три дня Константин Дмитриевич поинтересовался в районной прокуратуре, как идет расследование убийства Юрия Поливанова, и тамошний прокурор дал понять, что на горизонте маячит очередной «глухарь» — никаких следов. Ясно только, действовал не одиночка, преступление было тщательно подготовлено и совершено большой группой лиц.