Фридрих Незнанский - Воронежские страдания Страница 8

— Здравствуйте, — сходу поздоровался с Щербатенко Александр Борисович, узнав, разумеется, своего «крестника», несмотря на весьма разительные изменения, коснувшиеся того по известным причинам. — Приношу вам, Николай Матвеевич, глубокие извинения по поводу небольшого опоздания. Пришлось немного задержаться, — он тряхнул толстой папкой, — пока отыскали и принесли мне из нашего архива ваше дело…

Турецкий присел на соседний стул и положил том на стол. Повернулся к Але.

— Алевтина Григорьевна, миленькая, не сочтите за труд, сделайте и мне чашечку. А мы пока кое-что уточним у нашего клиента.

Девушка ушла к кофеварке, а Турецкий придвинул папку к себе и положил на нее обе руки. Посмотрел на Щербатенко: да, колония не красит, здорово постарел, а был, если память не изменяет, вполне благополучным, щекастым таким, упитанным, уверенным в себе «новым русским», как их тогда и стали называть, кажется, впервые. А теперь перед ним сидел сухой, словно выбеленный, но, очевидно, достаточно сильный и волевой мужик лет за шестьдесят. Хотя было ему от роду — Турецкий специально посмотрел дело, — сорок два года. Двадцатисемилетним парнем сел. Лучшие годы загубил за колючкой. Что ж, каждому — свое, это известно…

— Ну, я внимательно вас слушаю.

— Смотрите, как здорово изменился… — не спросил, а констатировал Щербатенко.

— Ничего не поделаешь, — Турецкий словно бы мысленно развел руками.

Щербатенко вздохнул и покивал.

— Так базар… — он запнулся, подумал и поправился: — Дело мое вот какого рода…

Тяжело дается переход к нормальной жизни. И Николай Матвеевич, оказавшись, что называется, в интеллигентной обстановке, несколько растерял свой лагерный имидж и, пересказывая свой разговор с киллером, заметно старался избегать откровенного жаргона, к которому привык. Турецкий внимательно слушал. И по мере рассказа Щербатенко все больше убеждался в правоте своей, случайно, между прочим, брошенной в кабинете у Кости, фразы о хорошо продуманной игре бывшего партнера, а не о действительном «заказе». Ну да, в Шерлока Холмса пришла охота поиграть… Вынудить этого деятеля, что сидел сейчас перед ним, залезть в заветные закрома. Помнится, и Остап Бендер фактически тем же занимался всю вторую половину романа «Золотой теленок». Закрома! Проводите меня, товарищ Корейко, в свои закрома!.. Что-то в этом роде.

А сегодня, ровно в шесть утра, Щербатенко, с трудом уснувшего после ночного разговора с Турецким, разбудил звонок телефона. Вместо «здравствуйте» он услышал: «Ну?» И ответил: «Да». После чего раздались короткие гудки отбоя. Вот и все. Надо понимать, «заказ» принят. Если только предыдущий их разговор не был отрепетированным спектаклем. И Щербатенко стал высказывать собственные мысли по этому поводу. Самым любопытным, как обнаружил вдруг Александр Борисович, в этих соображениях клиента было то, что они во многом совпадали с его собственными. За малым исключением. Этот вчерашний «сиделец» прекрасно просекал ситуацию. Что отчасти и облегчало их взаимопонимание.

Но от видения проблемы именно в таком аспекте внимание Турецкого к рассказу клиента не ослабло. Хотя и не оставляли сомнения, которые невозможно еще было толковать в ту или иную сторону. Что-то уж больно красиво излагал свое кредо киллер! Тут тебе и организация какая-то! И высшая справедливость! Туфта это, конечно, рассчитанная на дурачка. Однако Щербатенко вовсе не был похож на дурака или слишком доверчивого лоха. Более того, как уже видел и в чем убедился Турецкий, тот, с первых же слов, вероятно, распознав обман, сыграл настоящий испуг и убедил в этом своего гостя. Тот клюнул. А раз клюнул, то, скорее всего, и успокоился, решил, что клиент созрел полностью.

Но за что ж они его так низко опустили? Может, их расчет строился на том, что никаких «академиев» он, конечно же, находясь в колонии, не кончал? Тогда они сильно прокололись. Как раз там-то осужденные и получают, главным образом, свое «высшее» юридическое образование. Да откуда это знать Корженецкому? Если этот Жорик, как называл его Щербатенко, сам придумал такую комбинацию, что ж, можно отдать ему должное. Хитро задумано. Но — никуда не денешься, это — как ни крути, все равно уголовщина. Особенно, если у «совестливого» киллера при обыске будет обнаружено оружие. А уголовная ответственность за приготовление к тяжкому и особо тяжкому преступлениям наступает по той же «убойной» статье 105-й Уголовного кодекса. Ну со ссылкой на 30-ю — собственно «Приготовление к преступлению и покушение на преступление». Вот так-то. И пусть потом пытаются доказывать, что вся эта их комбинация — не более чем дружеский розыгрыш.

Зато при отсутствии оружия им не пришьешь ровным счетом никаких обвинений. В самом деле — розыгрыш! Пошутили, встречая из колонии бывшего партнера. Шутка сомнительная? Ну и что? Шутим, как умеем… Может, и на этом тоже у них расчет строится? Как повернется дело?

В любом случае киллера надо задерживать. Другими словами, прицеплять Щербатенко «хвост». А кто сможет сейчас поездить за ним? Ну не Алька же, слишком заметная фигура. Идеальный вариант — Филипп Агеев, но они с Севой Головановым осуществляют охрану «тела», играя в бодигардов, хотя делается это больше для вида, и мужики изнывают от тоски. Слишком мнительный клиент попался, без всякого основания для серьезных опасений за свою драгоценную жизнь. Но… клиент платит и, значит, прав. Сева мог бы, конечно, на два дня обойтись собственными силами. Надо будет поговорить…

Встреча у Щербатенко с «исполнителем» состоится теперь, видимо, совсем скоро. Тот, уразумев, что господин лох готов раскошелиться, тянуть не захочет и позвонит, возможно, уже в ближайшие часы.

Но, к сожалению, не исключен и другой вариант. Все может оказаться гораздо серьезнее, чем представляется. Корженецкий, который сам, естественно, боится мести Щербатенко, вполне мог «заказать» его на выходе, не думая при этом ни о каких деньгах, а лишь опасаясь за собственную жизнь. И тогда нанятый им киллер мог оказаться умнее и хитрее своего клиента и проследить за его передвижениями. Чем занимается агентство «Глория», ему объяснять не нужно. Отсюда у киллера напрашивается конкретный вывод: клиент затеял с ним двойную игру.

А речи о справедливости — вполне могли оказаться чистой маскировкой, с целью выяснить, готов ли клиент выложить полмиллиона долларов. Выяснилось: соврал, не готов, в ментовку сунулся, значит, теперь и разговор с ним будет коротким. То есть отныне все телефонные переговоры — уже пустое дело. И господин Щербатенко, — странный парадокс времени: ушедший на этап товарищем, или, правильнее сказать, гражданином, а вышедший из зоны — господином! — больше не сможет рассчитывать на защиту в лице сотрудников агентства «Глория». Да он просто и не успеет.

Оружие при себе убийца носит вряд ли. Следовательно, ему придется ехать за ним, чтобы затем занять нужную для работы позицию. Но на все эти действия необходимо время. Значит, давать его ему нельзя.

Жаль, если станет фактом вторая версия. Тогда разрушится довольно-таки любопытная, даже забавная, по-своему, концепция, уже выстроенная в общих чертах Александром Борисовичем…. Черт возьми, в любом случае киллер нужен сейчас как воздух!..

В конце концов, выпив по пятой чашке кофе, Турецкий и Щербатенко рассмотрели подробно обе версии и остановились на том, что Николай Матвеевич соглашается с киллером встретиться в любом месте, которое тот назначит. Оглядываться и смотреть по сторонам не надо, охрана будет обеспечена. А если вдруг у киллера возникнет вопрос, зачем клиент ездил в «Глорию», ответ такой: встречался со следователем, который вел воронежское дело, он теперь там работает. Спросит, зачем это надо? А чтоб выяснить, какова была роль самого Жорки в том деле. Ну чтоб, если уж наказывать, то опять же по справедливости. Зря, что ли, они об этом столько базарили? Ну и что? А ничего, убедился, что он — падла, и от своего «заказа» не отрекаюсь.

Затем Щербатенко вынужден был, как он ни жался, — видно, думал договориться на словах, — написать заявление в агентство «Глория» и заключить официальный договор на предмет защиты от посягательства на свою жизнь со стороны бывшего партнера по бизнесу, господина Корженецкого, и определить сумму гонорара. Не миллионы, нет, — охрана, например, стоит 30 евро в час, ну плюс расследование, документирование и прочее — всего, из расчета недели, где-то около десяти тысяч евро. Не сумма по сравнению с гонораром киллера, конечно. Итак, текст договора, подписи, печать — официальный документ, на основании которого сотрудники агентства могли теперь осуществлять защиту Щербатенко — не на словах, а на деле.

Он, правда, как-то не хотел уразуметь, зачем все эти «манипуляции» понадобились, ведь и просьба его и действия агентства — дело сугубо частное. И тогда Александр Борисович, что называется, на пальцах объяснил ему, что сыщики действуют строго в рамках закона, и если в процессе работы у них появятся факты, указывающие на то, что совершается уголовное преступление, дело будет немедленно передано в правоохранительные органы в соответствии с законом о частной розыскной деятельности. Так что о какой-то «самодеятельности» говорить, конечно, можно, но исключительно в рамках законности. Убедил.