Андрей Иванов - Операция «Санта-Клаус» Страница 8

— Вы чего так поздно здесь болтаетесь? — спросил он.— Рабочий день уже закончился.

—  Видишь ли, Боря,— сказал ему Волков,— у настоящего милиционера рабочий день не нормирован.

— Знаешь, сколько у нас работы накопилось! — поддержал коллегу Дукалис.— Хорошо, если к ночи управимся!

Оперативники прошли мимо вахты, Чердынцев с уважением посмотрел им вслед. Войдя в кабинет, где лежали детали немецкого шкафа, Дукалис и Волков приступили к подготовке скромного застолья. Волков расстелил на стоящем в углу столе газету и разложил на ней закуску. Перочинным ножом он порезал хлеб, а также расчленил помидор на дольки.

— Жалко соли нет,— вздохнул оперативник.

—  Соль и сахар — белый яд,— нравоучительно произнес Дукалис.

Он открыл бутылку и наполнил водкой два стаканчика.

— Твое здоровье,— сказал старший лейтенант.

После короткого тоста друзья выпили и съели по дольке помидора.

— Как думаешь,— сказал Волков,— к завтрашнему дню управимся?

Он кивнул на деревяшки, разбросанные по кабинету.

—  У нас в запасе еще два дня,— рассудил Дукалис.— То есть четверг и пятница. А вот если не управимся, придется заниматься этим еще и на на выходных.

Оперативники вновь наполнил стаканы.

— Давай за то, чтоб поскорее с этим закончить,— предложил Волков.

— Давай.

Старшие лейтенанты выпили и откусили по куску бутерброда с колбасой.

— Знаешь что, Слава,— сказал Дукалис, пережевывая пищу,— может, отложим это дело до завтра?

— То есть как?

— Не зря говорят, утро вечера мудренее.

Оперативники закурили.

—  Нет, Толян,— сказал Волков,— сейчас докурим, и за работу.

Дукалис вздохнул.

— Ну тогда, еще по одной,— предложил он.

12

На следующий день в кабинете подполковника Петренко состоялось оперативное совещание.

— Итак,— начал Мухомор,— надеюсь, вы отошли от праздника.

—  Так точно, товарищ подполковник,— сказал Соловец.

— Только с подарками никак разобраться не можем,— проворчал вполголоса Дукалис, имея ввиду присланную из Германии мебель.

Мухомор не расслышал этой реплики.

— Начнем по-порядку— сказал он.— Как у нас обстоят дела с немецким шкафом?

Петренко посмотрел на Соловца.

— Я поручил сборку старшим лейтенантам Дукалису и Волкову,— отрапортовал майор.

— Каковы результаты?

Доклад продолжил Дукалис.

— Мы внимательно изучили инструкцию,— сказал он.

— Помог мой разговорник? — поинтересовался Мухомор.

— Очень, товарищ подполковник,— вступил Волков.— Без него мы бы ничего не смогли сделать.

Мухомор удовлетворенно кивнул головой.

—  Главное,— сказал он,— не повредите полировку.

—  Что вы, Юрий Саныч! — воскликнул Дукалис.— Сделаем все, как надо!

— К сроку уложитесь?

— Обязательно, товарищ подполковник.

— Смотрите, не подведите. Я Федора Степаныча из Управления пригласил в пятницу посмотреть, какие нам подарки из-за границы шлют.

Дукалис и Волков грустно переглянулись.

— Теперь второй вопрос. Что у нас с новогодними ограблениями?

Слово взял Соловец.

—  Все три ограбления были совершены Дедом Морозом и Снегурочкой из фирмы «Санта-Клаус». Мы выяснили адрес фирмы, это оказалась съемная квартира. Хозяйка, которой — Широкова Вера Петровна.

— Я поговорил с Широковой,— продолжил Дукалис.— Подозрительная дама. Не исключено, что эта пенсионерка является соучастницей.

— Что она говорит? — спросил Мухомор.

— Широкова утверждает, что двадцать седьмого декабря квартиру у нее сняла некая девушка Света, фамилию которой она не запомнила. Квартиру девушка сняла якобы для подготовки к экзаменам, так как дома у нее гостят шумные родственники.

Дукалис протянул Мухомору составленный Широковой фоторобот Светы.

— Кроме фоторобота,— сказал он,— мы располагаем отпечатками пальцев, оставленными в съемной квартире. В нашей картотеке они отсутствуют.

— Что еще? — спросил Мухомор.

Доклад продолжил Ларин.

—  Один из потерпевших, Арутюнов, оказал грабителю сопротивление и был им оглушен,— доложил капитан.— Когда он пришел в себя, то лежа на полу заметил на обратной стороне кафтана Деда Мороза штамп «Ленфильма».

— Выходит, грабитель — артист? — сказал Мухомор.

— Дело в том,— продолжил Ларин,— что в костюмерном цехе каждый желающий может взять напрокат костюм Деда Мороза. И таких желающих накануне Нового года было трое. Это продюсерский центр «Северные цветы», средняя школа номер сто четыре и профессиональный театр «На Неве».

— Да, интересная петрушка получается,— отреагировал Мухомор.— Какие у вас есть предложения?

— Я думаю, Юрий Саныч,— сказал Соловец,— для начала надо наведаться в организации, арендовавшие костюмы.

— Ну что ж, с сегодняшнего дня и начинайте,— резюмировал подполковник.

13

Снег хрустел под ногами. Легкий мороз обжигал легкие. Горожане зябли на остановках в ожидании общественного транспорта.

Старший лейтенант Дукалис подошел к массивному заданию Дворца Культуры. Оно высилось на набережной реки Мойки. Когда-то это был протестанский собор, затем, в тридцатые годы здание перестроили и превратили в храм культуры. Чего только не повидал на своем веку этот дом! Здесь был любительский драматический театр, ансамбль гусляров, школа бальных танцев и многое другое. Все они обитали здесь подолгу, но в конце концов покинули стены Дворца. Лишь одна организация по праву считалась в нем долгожительницей. Это была дискотека «Мотор». Само название говорило о том, что танцплощадка шагнула в наш век из далекой советской эпохи. Будучи одним из первых в городе, «Мотор» продолжал добросовестно ежевечерне собирать молодежь округи на танцы до упаду.

Впрочем, во Дворце Культуры было много этажей, кабинетов и организаций, которые либо арендовали помещения, либо находились в них с личного разрешения администрации. В одном из таких кабинетов расположился продюсерский центр «Северные цветы». Окна помещения выходили на Мойку. По соседству дымил табаком и пах котлетами буфет. В нем кроме нехитрых закусок продавались также и горячительные напитки, что очень радовало работников продюсерского центра. Собственно, центр состоял из двух человек. Это была Тамара Караваева, женщина лет сорока пяти — пятидесяти и Александр Волгин, мужчина лет тридцати пяти. Когда-то Караваева работала в балете. Главных партий ей не доверяли, но на подтанцовках ставили ближе к авансцене. В ней до сих пор чувствовалась балетная выправка, хотя фигура бывшей танцовщицы заметно расплылась. Частое употребление спиртного давало о себе знать следами на лице. Караваева была женщиной нервной, настроение ее резко могло меняться, иногда с ней случались истерики, спасение от которых она искала в рюмке. В отличие от своей коллеги Александр Волгин был человеком спокойным, малопьющим и даже флегматичным. Лишь когда по работе ему приходилось иметь дело с хором мальчиков, Волгин оживлялся. Глаза его загорались, а юмор бил фонтаном на окружающих.

Продюсерский центр «Северные цветы» удачно организовал празднование Нового года для одного крупного банка. Был снят банкетный зал в дорогом отеле, приглашены артисты, цыгане, одним словом, все было сделано так, как надо. В Новогоднюю ночь Караваева и Волгин заработали больше, чем за весь предыдущий год. Можно было на некоторое время расслабиться. Первые дни января коллеги вообще не встречались, но сегодня, наконец, собрались в своем «офисе», чтобы обсудить текущие дела. Караваева уже успела посетить буфет и выпить сто грамм коньяка. Краски вокруг нее стали ярче, а мир добрее.

Час назад Дукалис позвонил в продюсерскии центр и договорился о встрече. Итак, старший лейтенант подошел к серому зданию Дворца Культуры и вошел внутрь. Он не без труда нашел комнату, где находились «Северные цветы». Оперативнику пришлось походить по коридорам и поспрашивать у работников Дворца. Наконец, искомая дверь была найдена. Дукалис постучал и заглянул внутрь. В комнате на диване с журналом в руках сидела Караваева, а напротив нее за столом — Волгин, разговаривающий по телефону.

— Добрый день,— сказал оперативник.— Старший лейтенант Анатолий Дукалис, Уголовный розыск.

— Тамара Караваева,— представилась хозяйка кабинета.

—  Александр Волгин,— сказал ее коллега, оторвавшись на секунду от телефона.

Затем он продолжил разговор, в котором речь шла о каком-то очередном празднике. Дукалис осмотрел кабинет. На стенах его висели старые афиши и плакаты. Содержимое их в основном касалось народных гуляний в парках, а также общегородских пивных фестивалей.

— Присаживайтесь,— пригласила Дукалиса Караваева.

Она подвинулась на диване, освобождая место для старшего лейтенанта.