Джек Хиггинс - Ночная смена Страница 9

Доктор Дэс взял сигару с обрезанным концом из коробки сандалового дерева, стоявшей на камине, зажег ее угольком от огня и с улыбкой повернулся к Нику:

— Простите, что не предлагаю вам сигару, сержант, я получаю их с большим трудом, так как поставки очень ограничены. Сигареты вы найдете на столе, за вашей спиной.

Ник взял сигарету. Индус стоял с непроницаемым лицом спиной к огню:

— С Лайзером случилось что-нибудь?

— Нет. — Ник отрицательно покачал головой. — Речь не об этом. Я просто пытаюсь найти кое-кого, кто мне срочно нужен, и думаю, что Лайзер может мне помочь. Я знаю, что он наркоман и зарегистрирован у вас.

— Совершенно верно, — сказал доктор Дэс. — Мистер Лайзер уже два года мой пациент, даже, может быть, немного больше. Я интересуюсь людьми, которые оказываются в таком печальном положении. Я бы сказал, что очень мало врачей интересуется ими.

— Насколько глубоко увяз Лайзер?

Дэс пожал плечами:

— В день он принимает порядка семи гранов героина и шести — кокаина. Если представить себе, что для того чтобы снять боль, достаточно принять одну двенадцатую грана героина — в таких случаях это считается нормальной дозой, — можно догадаться о размерах проблемы.

— С этим можно сделать что-нибудь?

— Я думаю, в большинстве случаев — нет. У меня есть пациенты, которые «высыхают», как они это называют, до шестнадцати-семнадцати раз в день. Они регрессируют с поразительной быстротой. Беда в том, что большинство из них страдает различными уродливыми дефектами, которые и объясняют их первоначальную потребность в наркотиках.

— Но я не могу понять этого, когда речь идет о Лайзере, — возразил Ник. — Я видел его послужной список. Он очень хорошо служил в ВВС во время войны.

— Чарльз Лайзер особый, трагический случай. Он впервые попробовал героин и кокаин на вечеринке, примерно три года тому назад. Он был, вероятно, совершенно пьян тогда и просто не сознавал, что он делает.

— И после этого он сел на иглу?

— Боюсь, что да. Он бросал дважды, один раз не кололся почти пять месяцев, но затем взялся снова. Это удивительно!

— Значит, все же есть надежда?

Доктор Дэс слегка улыбнулся:

— Похоже, что вы проявляете к этому личный интерес?

Ник пожал плечами:

— Я видел его послужной список, и он мне понравился. Все там очень просто. Он хорошо прошел войну. Доктор, я несколько старомоден и с уважением отношусь к таким вещам. Можно ли что-нибудь сделать для него?

Индус кивнул:

— Существует новый метод, работая по которому мой коллега в Лондоне добился поразительных результатов в прошлом году. Этот метод основан на применении апоморфина и требует полного отказа пациента от наркотиков на несколько месяцев.

— И это действительно срабатывает?

— Если сам пациент проявляет инициативу. Апоморфин — это морфий без молекулы воды. После его инъекции у пациента пропадает потребность в наркотиках, и это препятствует возникновению симптомов, которыми обычно сопровождается попытка снизить ежедневную дозу. Эти симптомы крайне неприятны.

— Вы говорили об этом Лайзеру?

— Я как раз собирался сделать это сегодня, но он вечером не появился.

— А он может прийти к вам не в приемные часы, если у него возникнет острая потребность в наркотике?

— Нет, это бесполезно. Мое первое правило заключается в том, что я никогда не выписываю рецептов в неприемные часы. Вам это может показаться жестоким, но я уверяю вас, что твердость и настаивание на некоторой дисциплине совершенно необходимы, когда речь идет о больных такого рода.

— Итак, Лайзеру придется ждать до утра, до вашего утреннего приема, и обойтись ночью как сумеет?

— Вряд ли. — Дэс покачал головой. — Может быть, я очень ошибаюсь, но думаю, что он направится к аптекарю, который работает на городской площади всю ночь. Там наверняка есть один-два наркомана, у которых уже выписаны рецепты на следующий день; в таком городе они все знают друг друга. Лайзер займет или купит несколько таблеток, чтобы продержаться до утра.

— Вы думаете, что я найду его там?

— Я уверен.

— Тогда я, пожалуй, пойду. Не хочу упустить его.

— Я хочу предупредить вас об одном, — сказал индус, когда они шли по коридору к выходу, — после того как Лайзер сделает первый укол, вы заметите в нем некоторую перемену. Иногда человек впадает в некую паранойю и начинает особенно бояться полиции. Однако чаще всего он просто теряет контроль над тем, что говорит, у него могут возникнуть на какое-то время звуковые или зрительные галлюцинации. Все это совершенно не опасно, но неприятно, если вы не привыкли к такого рода вещам.

— Я буду иметь это в виду. — Ник протянул доктору руку.

— Обращайтесь ко мне не задумываясь в любое время, если понадобится моя помощь, сержант.

Рукопожатие индуса было на удивление сильным. Дверь закрылась, и Ник, спустившись по ступенькам, отправился в путь под проливным дождем.

Глава 8

Чак Лайзер держался изо всех сил. По телу его поползли мурашки. Сначала медленно, постепенно вызывая реакцию в мускулах, с которой он уже не мог справиться. Он вышел из круглосуточной аптеки, поднял лицо к ночному небу. Казалось, что падающие капли дождя приносили ему временное облегчение.

За ним вышел маленький высохший человечек в старом берете и плаще. Он развертывал пакет, который держал в руках.

Лайзер быстро обернулся:

— Поскорее, ради Христа! Я не могу больше терпеть!

Маленький человечек открыл коробку с пилюлями и высыпал несколько таблеток героина Лайзеру на ладонь.

— Не забудь, откуда ты их взял. Около одиннадцати утра я буду пить кофе в «Ред Лизард». Можешь там со мной рассчитаться.

Он быстро удалился, а Лайзер направился к обочине. В это мгновение рядом с ним остановился зеленый мини-«купер», дверца распахнулась, и из машины вышел молодой человек в эффектном синем плаще.

— Детектив-сержант Миллер, Центральный округ, Центральное управление по расследованию уголовных преступлений. Лайзер, я хотел бы с тобой поговорить. Куда мы могли бы пройти?

Лайзер оглядел плащ, странные темные глаза, фуражку военного покроя и дико расхохотался:

— Генерал, вы можете быть кем угодно — Александром Великим и Наполеоном, вместе взятыми, мне все едино. Сейчас вам придется подождать.

Он перебежал улицу, прошмыгнул между двумя машинами и внезапно исчез на середине улицы, сбежав вниз по ступеням общественного туалета. Ник выбрал момент и помчался за ним.

Комнатка служащего была темной и пустой, и, когда он повернул за угол и вошел в большую, выложенную плиткой уборную, то увидел, что там никого нет, кроме Лайзера, который лихорадочно дергал дверь одной из кабин в самом конце.

Когда Ник настиг его, американец как раз открыл дверь и проскочил внутрь. Он опустил сиденье, игнорируя присутствие Ника, встал на одно колено, вынул из кармана и разложил на крышке несколько предметов. Затем он снял пиджак и плащ, закатал рукав и затянул верхнюю часть руки коричневым шнуром, чтобы набухли вены. Он наполнил водой из унитаза маленький пузырек, бросил в него пару таблеток, лихорадочно чиркнул спичкой и подержал ее под донышком пузырька. Потом он оглянулся. Лицо его искажала дикая улыбка, глаза выражали все те мучения, которые он сейчас испытывал.

— Жизнь прекрасна, генерал, если не давать слабину!

Он потянулся за другой спичкой, уронил коробку, рассыпал ее содержимое и застонал, как животное. Ник вынул из кармана зажигалку, зажег ее и молча протянул ему.

Лайзер подержал огонь под донышком пузырька еще пару минут, затем уронил зажигалку и наполнил шприц.

Четыре года службы в полиции одного из крупных промышленных городов Англии приучили Миллера спокойно взирать на многое, но, когда грязная тупая игла вонзилась в руку Лайзера, ему показалось, что она впивается в него самого. Брызнула кровь. Лайзер ослабил шнур, голова его откинулась. Глаза были закрыты. Он оставался в таком состоянии одну-две секунды, затем его тело забилось в конвульсиях. Вскрикнув, он ухватился за стену и упал прямо на Ника. Через некоторое время Чак медленно выпрямился и попытался улыбнуться. Улыбка получилась страдальческой.

— Момент истины, генерал. Ну, а теперь, что вам нужно?

Глава 9

Клуб находился за углом, в переулке. Это было одно из тех заведений, которые как грибы выросли повсюду в последние годы. Ник хорошо его помнил по тем временам, когда дежурил на улицах Центрального округа.

Здоровенный латиноамериканец расплылся в улыбке, когда они спустились по узкой лестнице.

— Хай, Чак! Как делишки? Поиграешь у нас сегодня?

— Не выйдет, Чарли, — сказал Лайзер, расписываясь в книге, — у меня сегодня работенка попозднее в другом месте, если только я вспомню где.