Сэйтё Мацумото - СТЕНА ГЛАЗ Страница 12

Тацуо оглянулся вокруг — нет ли ещё машины. Но свободного такси не было. Его охватило раздражение. Машина тронулась. Перед глазами мелькнул задний номерной знак: 3-14-362. Пока автомобиль не скрылся в общем потоке, Тацуо несколько раз пробормотал цифры номера. Вытащив записную книжку, он записал их, остановившись у ярко освещённой витрины с выставленными на ней тортами.

На некотором расстоянии за этим наблюдал мужчина в белой рубашке и галстуке-бабочке. Тацуо не обратил на него внимания. Когда Тацуо снова побрёл дальше, мужчина торопливо исчез в переулке.

Тацуо шёл не спеша. Он всегда делал так, когда надо было поразмышлять. Но голова варила плохо. Он никак не мог решить, за какую ниточку ухватиться. Казалось, что если он засядет в «Красной луне», то дождётся появления там мошенника по имени Хоригути. Да и какова хозяйка заведения — любовница Фунэдзака, ему тоже хотелось разобраться. Но когда придёт Хоригути, он не знал. Даже род занятий этого человека определить было не так просто. Кроме того, это означало просто ждать, не предпринимая никаких действий.

Если действовать, то тогда объектом следовало избрать Уэдзаки Эцуко. Хотя и тут, если поразмыслить, нельзя говорить о чём-либо категорично. Утверждать, что у неё были какие-то счёты с Хоригути, оснований почти не было.

Тацуо стал терять присутствие духа Ему казалось, что он мечется без всякого толку.

Проходя мимо какого-то бара, он заскочил в него. Настроение было несносное, и новая порция виски не помогла.

В этом баре тоже было темновато и тесно. Посетителей было мало. К нему подсела девушка, но болтать не хотелось. Девушка истомилась от скуки и принялась чистить печёные каштаны.

Дверь открылась. Вошли двое с гитарой. Это были те же, что пели только что в «Красной луне». Тацуо запомнил полного мужчину в клетчатой рубашке. Ничего странного в том, что они зашли сюда, не было. Они просто обходили все бары в этом квартале.

Посетители заказали песню.

Тацуо захотелось уйти. Расплатившись, он стал продвигаться по узкому проходу к выходу. Но путь ему загораживал гитарист в клетчатой рубашке. Похоже, он специально делал это и даже выставил ногу на середину прохода.

Звук гитары стих.

— Послушай, ты чего мешаешь работать? — не дал он Тацуо и рта раскрыть.

Клетчатый навалился на него своим громадным телом и схватил за воротник. Силища у него была здоровая.

— Пойдём-ка выйдем, — сказал он.

Долговязый с аккордеоном тоже пришёл ему на помощь и схватил Тацуо за руку. Посетители бара и официантки вскочили, но никто не вмешивался. Тацуо вытащили на улицу.

У входа поджидали ещё трое. Чтобы не привлекать внимания прохожих, они окружили Тацуо. Здесь была одна молодёжь, но разглядеть их лица у Тацуо не было возможности.

Окружив Тацуо, они потащили его. На взгляд со стороны это была какая-то тихая компания. Затащив Тацуо на задворки, где и люди-то не ходили, они стали неистово избивать Тацуо. Недвижимый, он упал на землю.

— Смотри не валяй дурака, — бросил один из парней и сплюнул Тацуо на голову.

Тацуо понял, что проучили его не случайно и совсем не потому, что он не понравился гитаристу.

За этой сценой в отдалении наблюдал парень в берете.

3

Тацуо пришёл в полицейскую службу организации движения. Обратился в окошко к дежурному.

— Если я назову номер машины, вы мне скажете, кто её владелец?

— Можно разузнать, — сказал дежурный, глядя Тацуо в лицо. — А что, случилось какое-то происшествие?

— Происшествия не случилось. Просто я ехал в машине и, мне кажется, забыл в ней вещь.

— В такси?

— Да.

— Какой номер?

Тацуо назвал номер, который он позавчера вечером пометил в записной книжке. Дежурный стал перелистывать учётную книгу.

— Если номер правильный, машина принадлежит таксомоторной фирме в Мэдзиро. Относительно забытого предмета мы можем с ними связаться, — сказал дежурный.

— Нет, спасибо. Я ехал и в другой машине, так что мне трудно вспомнить, где именно я её оставил. Я сам поеду и спрошу.

Солнце на улице слепило. Вдоль канала, опоясывающего императорский дворец, прогуливались прохожие.

Вчера целый день Тацуо не вставал. Всё у него болело, но серьёзных травм он не получил. Половина физиономии опухла. До самой ночи он прикладывал холодный компресс, и наконец опухоль прошла. Поскольку его катали по земле, на руках и ногах были ссадины. На пояснице кровоподтёк. Костюм забрызган грязью, рубашка порвана, рукава в крови. Сегодня утром, превозмогая боль, Тацуо встал.

Гитарист слишком уж подчёркивал, что хочет проучить Тацуо. Если бы дело было только в этом, всё бы обошлось гораздо спокойнее. Но гитарист специально загородил узкий проход. Он с самого начала предвидел развитие событий.

Непосредственная причина поведения гитариста заключалась совсем не в Тацуо. Для этого проявления агрессии существовали некие незримые мотивы. Неясная тревога, которую испытывал Тацуо, получила наконец своё первое воплощение.

Этот гитарист пел в «Красной луне». Один из парней, избивавших Тацуо в тёмном переулке, сплюнув ему на голову, бросил: «Не валяй дурака!» Но что же сделал Тацуо в «Красной луне»? Ничего особенного. Просто выпил виски с содовой и ушёл. Он ничем не отличался от обычных посетителей. Разве было в его поведении что-то, что позволило бы его распознать?

Но, поразмыслив, Тацуо вдруг понял. Да, это так. Решив броситься вдогонку за сэнсэем и Уэдзаки Эцуко, он очень разволновался. Возможно, он выглядел в этот момент неестественно, и кто-то это заметил. Затем Тацуо запомнил номер машины, на которой уехали эти двое, и остановился у освещённой витрины, чтобы пометить его в записной книжке. Всего этого было достаточно, чтобы обратить на себя внимание.

Да, но и враги тоже проявили себя, подумал Тацуо. Теперь уже нет сомнения, что «Красная луна» — это чьё-то гнездо. Но чьё, пока было неясно…

Удивительно, что, пока тревога, которую продолжал испытывать Тацуо, не обернулась реальностью, он чувствовал некий страх. Но достаточно было случиться тому, что произошло позавчера вечером, как он неожиданно ощутил прилив мужества. Его гораздо более пугала неизвестность. И теперь он бы полон решимости продолжить поиски и узнать, куда же уехали сэнсэй и Уэдзаки Эцуко.

Придя в таксомоторную фирму Мэдзиро, Тацуо обратился к дежурному, назвал номер машины и сказал, что хотел бы встретиться с водителем, который работал в такой-то день. Под тем предлогом, что, кажется, забыл в машине какую-то вещь.

Дежурный посмотрел в график выхода на работу и сказал:

— Этого водителя зовут Симада. Сейчас он выехал на той же машине. Но забытых вещей он не оставлял, — недоуменно произнёс дежурный.

Тацуо в душе посочувствовал водителю.

— Да нет, я точно не могу утверждать, что оставил вещь у него, поскольку ехал и в другой машине. Но всё-таки хотелось бы у него спросить.

— Тогда пойдите к станции Мэдзиро. Он её обслуживает и если не выполняет заказ, то, значит, стоит там.

Тацуо пошёл к станции.

Видимо, он попал в самое неурочное время. Перед станцией выстроилось целых пять такси. Как раз в середине стояла, сверкая в солнечных лучах, нужная ему машина с номером 3-14-362.

Водитель, откинувшись в кресле, читал еженедельник.

— Симада-кун? — обратился к нему Тацуо, и водитель тут же встрепенулся.

— Это я.

— Хочу спросить вас об одном пустяке. Везли ли вы позавчера вечером, часов около десяти, с Западной Гиндзы мужчину и женщину?

Водитель был несколько озадачен, но всё-таки принялся вспоминать.

— Хм-м. Мужчина — джентльмен уже в годах, а женщина — молодая и красивая.

— Верно. Не помните ли вы, где вышли эти двое? По правде говоря, я — из семьи этой женщины. Она с позавчерашнего вечера не возвращалась домой, и мы её разыскиваем.

Тацуо был вынужден сочинить всё это.

Водитель, видимо, вошёл в его положение и сразу рассказал:

— Женщина вышла у станции Юракутё. Я видел, как она пошла к контрольному входу.

— Юракутё. — Тацуо решил, что Эцуко, очевидно, поехала электричкой. — А как эти двое вели себя в машине? Ну, скажем, может быть, было заметно, что у них чрезвычайно близкие отношения?

— Н-да-а, — водитель задумался, — я как-то не обратил внимания. Что ни говори, от того места, где они сели, до Юракутё минуты три ехать.

Это действительно было так.

— А докуда доехал мужчина?

— До Митакэдзака. Вышел у гостиницы для депутатов парламента.

— Гостиница для депутатов парламента…

Тацуо вдруг осенило. Не означает ли обращение сэнсэй то, что это был член парламента? Да, возможно. И если так, то понятно, почему к нему обращались сэнсэй. Тацуо всучил водителю Симада, хотя тот и отказывался, двести иен. Затем вошёл на станцию и купил билет до Юракутё. Ослепительно светило весеннее солнце. Деревья шелестели свежей листвой. Белые облака сверкали отражённым светом. Тацуо любовался этой картиной, но на сердце у него было неспокойно.