Джеймс Хоран - Нужный образ Страница 14

Элмер Мур, комендант тюрьмы Пенсвиль, что находится на южной границе графства Вестчестер, был крепким молодым мужчиной около сорока лет со светлой вьющейся шевелюрой, профессиональной улыбкой и глазами снулой рыбы. Он повернулся на своем вращающемся стуле и слегка фыркнул на карточку, поданную Джошем.

— А я думал, что адвокат этого Джелло — Келли Шеннон, — сказал он.

По тому, как он произнес это имя, я понял, что он не любит семью Шеннонов. Джош тоже это почувствовал и решил обыграть.

— Парень и не пытался провести хоть одно дело, — заявил он. — Поэтому фирма и решила послать нас.

— Я слышал об этом, адвокат, — сказал Мур. — Говорят, старик просто купил ему диплом.

— Возможно, комендант, — оживленно подтвердил Джош. — В наши дни развелось слишком много мальчиков, навязывающих свои услуги пострадавшим при несчастных случаях. Так, когда мы сможем увидеть этого жулика?

— Вот-вот, адвокат. Ваш клиент и есть жулик, — грубо бросил Мур. — От этого сукина сына одни неприятности. И эта старая еврейка, с которой у него роман… как, черт возьми, ее зовут? Ага, Шапиро! Вечно тут крутится. Даже пожаловалась шерифу, что я запугиваю ее Джелло!

Он выдвинул и со стуком задвинул ящик стола.

— Маленький жирный ублюдок!

— Да, комендант, мы не хотим создавать для вас трудности, — с жаром сказал Джош. — Только между нами, единственная причина, по которой я взялся за это дело, так это то, что некоторые его друзья хорошо платят.

— Какого черта молодой Шеннон влез в это дело? — поинтересовался Мур.

— Как я понял, подруга Джелло — соседка Шеннонов, — ответил Джош. — Она встретилась с парнем и упросила взяться за дело.

— Ну ладно, думаю, все в порядке.

Джош наклонился и протянул ему руку.

— Еще раз спасибо, комендант.

Я знал, что в ладони Джоша находится хрустящая стодолларовая банкнота. Рыбьи глаза оживились.

— Его вам приведут, адвокат, — он нажал на звонок, и вошел охранник.

— Приведите Джелло в комнату адвокатов. Он на третьем ярусе.

Мур оставил нас со словами:

— Скажите, если что-нибудь понадобится.

— Уж мы заставим этого парня попотеть, когда вызовем свидетелем в комитет, — прошептал Джош. — Не включай глушитель, пока не увидим Джелло. Они могут засечь помехи.

В своем кейсе я принес маленький прибор, распространяющий мощные помехи, чтобы обеспечить секретность беседы, если есть опасность подслушивания. И Джош, и я были уверены, что тюремная комната для адвокатов была набита подслушивающими устройствами, потому я и принес в кейсе прибор. Ничего особенного в нем не было; его можно купить в магазине электроники менее чем за сто долларов. Но ведь в Вашингтоне без этого не проживешь.

Комната для адвокатов была большой и солнечной. Через зарешеченные окна проникал шум от движущегося транспорта. Мы сели за длинный стол и стали ждать. Я поставил кейс у ножки стола и нагнулся, чтобы включить прибор. Через пару минут открылась дверь, и вошел Джелло. Это был маленький, полный мужчина с отвисшими щеками и тяжелой челюстью. Его глубоко посаженные, поблескивающие от страха глаза были похожи на глаза загнанной лисы; окрашенные никотином пальцы нервно теребили на мизинце тяжелое кольцо с бриллиантом. Его кожа была лишена красок. В общем, все его лицо напоминало мне хорошо замешанное тесто, оставленное встревоженной домохозяйкой.

— Мистер Джелло, мы из вашингтонской юридической фирмы, к которой обратился мистер Шеннон, чтобы проконсультироваться по вашему делу, — произнес Джош. — Я — мистер Майклз, а это — мистер Маккул, мой партнер.

Джош повернулся к охраннику, маячившему рядом.

— Хотите к нам присоединиться, офицер?

— Это моя работа… — начал было охранник, но Джош пожал ему руку.

— Там в углу журналы. Почему бы вам не почитать? Сегодня мы не будем передавать ему ножовку.

Охранник плавно опустил в карман пятьдесят долларов и усмехнулся.

— Ладно, адвокат. Только скажите, когда кончите.

Джелло наблюдал, как охранник пересек комнату и принялся за журналы. Потом Бенни повернулся к нам. Кажется, в его глазах сверкнуло уважение к нам.

— В чем дело? — прошептал он. — Где мистер Шеннон?

— Мы с ним работаем. Вы получили от Келли телеграмму?

— Да, вчера вечером. Но в чем дело?

— Успокойся, Бенни, мы на твоей стороне. Мы из Вашингтона.

Бенни тяжело сглотнул.

— ФБР?

— Нет, — ответил Джош. — Мы работаем с Шенноном в комитете, — быстро добавил он. — Это единственный способ вытащить тебя отсюда. Окружной прокурор готов засадить тебя. А там тебя прикончат. Верно?

Бенни уцепился за запястье Джоша. Потом проговорил одними губами.

— Здесь подслушивают.

Джош улыбнулся и наклонился к нему.

— Посмотри в кейс, когда мой партнер его откроет.

Я небрежно поставил кейс на стол, приоткрыл его, чтобы Джелло мог увидеть маленькую черную пластиковую коробочку, вытащил несколько карандашей и желтую промокашку и сделал несколько движений, будто делал заметки.

— Это глушитель, — пояснил Джош. — Будь здесь хоть пятьдесят «жучков», они ничего не запишут.

Я заметил, что полное маленькое тело расслабилось.

— Когда парень был здесь в последний раз, я понял, что они прослушивают помещение. Что вы от меня хотите?

— Все, — ответил Джош. — Все, что ты знаешь о взятках Сондерса и судьи, — ледяным тоном говорил он. — Только солги, и я брошу тебя на съедение волкам. Сделаешь дело — и я вытащу тебя отсюда.

— Гарантируете?

— Абсолютно. Будешь свидетелем — получишь защиту Конгресса. Я переведу тебя в федеральную тюрьму в Вест-Сайде.

Джелло улыбнулся.

— Да это же клуб графства.

— Но за это, Бенни, мы хотим знать все. С самого начала. Имена. Даты. Я хочу, чтобы ты описал убранство офисов, домов — все.

— Вы хотите независимого сотрудничества, верно?

— Ты все получишь. Нам надо подтвердить твою версию, как историю папы римского.

— Но Келли не бросит меня? Я доверил этому мальчику свою жизнь. Я говорил Молли…

Я перебил его:

— Келли сообщил, что сегодня утром виделся с Молли. Он хочет, чтобы вы знали, он по-прежнему ваш адвокат.

Бенни несколько раз медленно повернул кольцо с бриллиантом.

— Может, я и шлемазль[12], но, если Келли так говорит, я пойду до конца.

Джош перегнулся через стол и зашептал:

— Ты должен идти до конца, Бенни, если не хочешь, чтоб судья угробил тебя приговором. И если ты остановишься, они доберутся до тебя. Я не доверил бы коменданту этой тюрьмы и десяти долларов в деньгах конфедератов.

— Это скотина, — прошептал Джелло, впервые бросив взгляд в сторону охранника, лениво перелистывавшего иллюстрированный журнал. — Вымогатель. Десять долларов здесь, двадцать там. Протягивает руку и утром и вечером. Спросите Молли. Только вчера она дала ему пятьдесят.

— Хочешь выбраться отсюда?

— Смеетесь?

— Ладно, Бенни. Рассказывай.

Мы проговорили все утро, затем вернулись после полудня. То же повторилось и в следующие два дня. Каждый раз мы подмазывали начальника тюрьмы и охранников. Они прямо-таки отупели от алчности. Если бы мы захотели, то смогли бы вынести из тюрьмы все, что угодно. На третий день к нам так привыкли, что охранники автоматически протягивали руки, получали по пятьдесят долларов и оставляли нас.

Начав говорить, Джелло уже не мог остановиться. Он поведал самую невероятную историю о преступлениях, преступниках и коррупции, которую я когда-либо слышал. Я старался стенографировать дословно, чтобы потом Элис все отпечатала.

Потом газеты в США и за границей расписали забавную и трагическую фигуру Джелло в свете последующих событий. Но, думаю, никогда Джелло не рассказывал свою историю так хорошо, как в адвокатской комнате Пенсвильской тюрьмы. Ниже я привожу историю Джелло. По иронии судьбы именно он предложил заголовок. Когда я спросил, почему он назвал ее «счастливые денечки», он пожал плечами и сказал, что каждый день вора, когда ему удастся обвести вокруг пальца закон и подоить болвана — счастливый.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Жизнь и счастливые денечки Бенни Джелло Большая Взятка

Мошенничеством я занимался большую часть жизни, лет эдак с пятнадцати. Я никогда не был грабителем с большой дороги, я играл на доверии. Я продавал золотые слитки, фальшивые бриллианты, позолоченную латунь, норку, линявшую после первого же дождя, и многое другое. Не существовало игры на доверии, которую бы я не знал или не изобрел. Одно время у меня была настоящая организация — не люблю я слова «банда» — в которую входило более пятнадцати лучших мошенников страны. Работая в ней, я заработал пятнадцать из моих двадцати трех арестов и трижды сидел в тюрьме.