Роджер Пирс - От имени государства Страница 16

Керр знал, что Галлахер выдержан и хладнокровен. В 2005 году, через неделю после трагедии 7 июля, Галлахер координировал действия трех из пяти вооруженных подразделений, которые арестовывали боевиков, готовивших вторую волну терактов в Лондоне. Тогда спецслужбы пришли к выводу, что дальнейшие теракты неизбежны. Галлахер почти не тратил времени на предварительную рекогносцировку, и при этом всегда действовал безупречно. Его бойцы попали в объективы телекамер; и потом еще долго по всем каналам передавали снимки профессионалов-спецназовцев.

Мелани отошла, чтобы Галлахеру удобнее было смотреть в монитор.

— Ну, Джон, ты опять подсунул мне огромный кусок дерьма?

— Сам видишь, — ответила Мелани, включая микрофон. — Джастин, мы вводим в курс дела «Челленджера-один», так что дай нам еще крупный план.

Картинка задергалась; Керр показал на монитор.

— Три объекта в шестьсот восьмой квартире плюс один, который собирается снимать их на видео. Взрывчатку ты видишь и сам; у них по меньшей мере три готовых СВУ,[6] которые осталось только уложить в рюкзаки.

Галлахер посмотрел из окна автобуса, отсчитывая этажи.

— Значит, эвакуировать жильцов не удастся?

— Это небезопасно, — ответил Керр, держа наушники у уха Галлахера. — Клиенты очень взвинчены. Малейшее подозрение — и вся улица взлетит на воздух. Времени у нас немного.

Галлахер внимательно слушал голоса из наушников.

— Я не могу рисковать… Взрывные устройства в жилом доме. — Он хладнокровно заговорил в микрофон на шее: — «Челленджер-два», убери все подразделения и жди моей команды. — Он инстинктивно проверил боекомплект. — Нам придется перегруппироваться — и тебе, Джон, тоже. Улицу уже оцепили, но вы слишком близко. Если дом рухнет, вас накроет.

— Времени нет, — ответил Керр.

— Нейтрализуем их, как только они дернутся. — Еще не закончив фразу, Галлахер бросился к лестнице; от него слышался треск радиопомех. — Прикройте головы и заткните уши! — посоветовал он, спускаясь вниз. — Сейчас здесь будет очень шумно.

В шестьсот восьмой квартире, за которой они так пристально наблюдали, трое боевиков готовились произнести прощальные речи и отправиться в свое последнее путешествие. Никто из них, кроме Фазала Шакира, еще не попадал в поле зрения комнаты 1830. Сабри, их главарю, было тридцать пять лет; он неоднократно проходил спецподготовку в пакистанских тренировочных лагерях. По-английски он почти не говорил, зато считался настоящим экспертом по производству взрывчатки.

Далджит, семьянин, любящий отец маленького сына, всю жизнь прожил в Бредфорде и работал младшим продавцом в супермаркете. Ему было двадцать четыре — столько же, сколько и третьему из их группы, Махмуду. В свое время Махмуд бросил химический факультет университета Лидса и работал где придется. Внуки эмигрантов из Пакистана и друзья детства, в последний год оба стали радикальными исламистами. Они молились в одной и той же мечети. Потом Сабри приказал им испариться. Ни Далджит, ни Махмуд ни разу не выезжали за пределы Англии. Никто из них не был знаком с личным оператором бен Ладена.

Пройдя процесс очищения тела, они принялись вставлять в тротиловые заряды шашки из двуперекиси ацетона. Шакир терпеливо ждал в углу, рядом с камерой. Со стороны можно было подумать, что двое молодых людей готовят еду и раскладывают ее по пластиковым контейнерам.

Самодельные взрывные устройства положили рядом с рюкзаками. Все было готово к укладке. В рюкзаках уже лежали карты лондонской подземки, по одной для каждого смертника. Если не считать верстака, холодильника и большого телевизора, мебели ни в одной комнате не было; и на стенах ничего не висело. Квартира была предназначена строго для определенной цели. Перчатки никто не надевал; они прекрасно понимали, что отпечатки их пальцев найдут на всех поверхностях. В положении террориста-смертника имелись свои преимущества; не нужно заметать следы.

Шакир прикрутил звук телевизора и жестом велел молодым людям сесть перед камерой, но они его как будто не слышали. Взволнованный Махмуд в сотый раз посмотрел на часы.

— Наш брат опаздывает больше чем на час. С ним что-то случилось!

— Он придет в свое время, — отрезал Сабри. — Мы подождем, как было приказано.

Пожилой пакистанец впервые за все время подал голос:

— А пока он идет к вам, братья, зачитайте свою последнюю волю!

— Молчи! — рявкнул Махмуд и снова обернулся к Сабри: — А может, его уже повязали? Брат, нам нужны красные точки. И очередность. И мы сразу покинем это место.

Услышав слова Махмуда, Керр и Мелани переглянулись. Красными точками на жаргоне «Аль-Каиды» назывались станции лондонской подземки. Еще один «брат» должен сообщить им названия станций и точное время взрывов в самый последний момент, чтобы обеспечить безопасность всей операции. Керр почти не сомневался в том, что отсутствующим «братом» был Ахмед Джибрил.

В микрофоне снова послышался хриплый, возмущенный голос Сабри:

— Нет. Повторяю, мы будем ждать. Останемся здесь, пока брат не отдаст приказ. — Он посмотрел на Шакира. — Старик, мы готовы. Где слова, которые мы должны произнести?

— Садитесь сюда. — Шакир, опираясь на палку, проковылял к камере. — Вот ваше послание миру. Если все прочитаете как надо, мне понадобится не больше трех-четырех минут.

Махмуд загородил камеру от Сабри. Молодой человек был на пятнадцать сантиметров выше главаря; он протянул к нему руку:

— Нет. У нас нет времени на болтовню и съемку! — Он осторожно вынул из ближайшего рюкзака карту лондонской подземки и шлепнул ее на верстак. — Мы доживаем последние часы, и мы больше не боимся тебя. Так что выбери нам цель. Иначе мы с Далджитом пойдем одни.

— Махмуд прав, — сказал Далджит. — Нам пора выходить. Если нашего брата взяли, скоро придут и за нами. Пора, иншалла!

— Слышите, ребята? — негромко спросил в микрофон Джастин из квартиры этажом выше. — Они сейчас выйдут.

Далджит бросился к окну, а Махмуд, повернувшись к верстаку, проверял провода самодельных взрывных устройств. Вдруг ему на руку упала крошка штукатурки, и он вскинул глаза к потолку.

Лежа совершенно неподвижно, Джастин не сводил взгляда с монитора. Далджит вгляделся в окно и что-то крикнул остальным. К нему подошел Сабри; оба начали возбужденно жестикулировать.

— Ал, что-то их встревожило на улице, — прошептал Джастин. — Кто там ходит вокруг дома? Передайте «троянцам». Алан, ты видишь? — спросил он в микрофон на шее.

Фарго тихо и взволнованно ответил:

— Да, а ты, пожалуйста, сейчас же уходи оттуда. Нет, Джастин, погоди… не двигайся! Он смотрит прямо на тебя!

Джастин и Фарго застыли, каждый на своем наблюдательном пункте, завороженные картинкой на мониторе. Махмуд смотрел прямо в камеру у себя над головой. Глядя на террориста, застывший Джастин прошептал:

— Погоди… он не уверен.

Махмуд что-то громко воскликнул. Сабри, оставив Далджита у окна, подошел к нему. Оба террориста с подозрением уставились на потолок. С одинаковым выражением лиц они стали похожи на братьев со старой семейной фотографии. Джастин заметил, что Шакир, воспользовавшись всеобщим замешательством, принялся убирать свою аппаратуру.

— Ал, положись на меня, — прошептал Джастин. — Они ни за что не заметят отверстие — во всяком случае, не будут знать наверняка.

Несколько секунд две стороны смотрели друг на друга в полном молчании, как будто ждали, кто первый моргнет. Вдруг Махмуд заметил Шакира. Старик бочком пробирался к двери со своим оборудованием. Он гневно закричал, возмущенный бегством оператора. В два прыжка он подскочил к пакистанцу, ударил его по лицу, втащил в комнату и швырнул к верстаку. Потом что-то закричал Далджит, стоявший у окна, и двое других бросились к нему.

Джастин хладнокровно повернул камеру, сделал крупный план.

— Все в порядке, мы чисты. Где «троянцы»?

— Готовятся к атаке, — ответил Фарго. — Джастин, они входят в здание. Уходи оттуда.

— Должно быть, клиенты их заметили… и начали психовать.

Фарго все больше волновался:

— Слушай, перестань валять дурака! Скорее убирайся оттуда!

Потом Джастин услышал голос Керра:

— Джастин, повторяю. Закрепи кабель, чтобы мы видели, что там происходит, и уходи. Как только выберешься в безопасное место, позвони мне с мобильного.

— Ладно, только вы давайте скорее… — Услышав шорох, Джастин круто развернулся и с ужасом увидел, что жильцы вернулись. Мать держала мальчика за руку. Джастин вскочил на ноги и мягко обратился к ней: — Я же вам говорил, здесь небезопасно. Вам надо уходить.

Сомалийка махнула рукой куда-то в сторону лифта:

— Не работать.

Джастин поднял руки вверх, ладонями наружу: