Роберт Ладлэм - Рукопись Ченселора Страница 20

– Он не прав. Такое действительно случалось, но не как правило, а только как исключение, – заметил Браво.

– Так это или нет, тем не менее некоторые из этих документов все еще остаются засекреченными. Правда, таких материалов Ченселор не получал, но он этого не знает. Я уверил издателя в том, что документы, которыми он располагает, секретные и что поэтому необходимо проверить его благонадежность. Ничего серьезного, обычная проверка. Кроме того, я убедил их в том, что являюсь поклонником таланта Ченселора и что мне просто приятно беседовать с людьми, которые знают его лично.

– Ну и что, он написал книгу о Нюрнберге?

– Он даже не начал ее писать.

– Интересно, почему?

– Прошлой осенью Ченселор попал в автомобильную катастрофу. Женщина, которая ехала вместе с ним, погибла. Согласно заключению врачей, если бы в течение еще десяти минут Ченселору не оказали помощь, он умер бы от внутреннего кровотечения и заражения крови. Потом целых пять месяцев он находился в больнице, где его собирали буквально по частям. Врачи полагают, что он сможет восстановить свое здоровье только на восемьдесят пять-девяносто процентов. Я имею в виду его физическое состояние.

– Кто была эта женщина? – тихо спросил Браво. Варак обратился к папке, лежавшей справа:

– Ее имя Кэтрин Лоуэлл Они были вместе около года и собирались пожениться. В тот день они направлялись к его родителям, живущим в северо-западной части Oенсильвании. Смерть Кэтрин Лоуэлл была страшным ударом для Ченселора. На долгое время им овладела депрессия. В какой-то степени он все еще находится в этом состоянии, по крайней мере, так говорят его издатель и агент.

– Морган и Харрис,-повторил Браво, будто внося для себя какую-то ясность.

– Да, они оба с нетерпением ждали его выздоровления, сначала от физических травм, потом от депрессии. Оба признаются, что в последние месяцы бывали такие моменты, когда они опасались, сможет ли Ченселор вообще взяться за перо.

– Ну, это обоснованные опасения. За все это время он ведь так ничего и не написал?

– Кажется, он возобновил работу. Сейчас Ченселор находится в Калифорнии, где выступает в качестве соавтора сценария по собственному же роману "Контрудар!". Правда, ничего выдающегося от него не ждут: у него нет опыта работы в кино.

– Тогда зачем его пригласили?

– По словам Харриса, студии нужно его имя. Кроме того, привлекая Ченселора к работе, студия получает преимущественное право на экранизацию его следующей книги. Составленный Харрисом контракт это предусматривает.

– Похоже, что, поскольку Ченселор сейчас не может работать над новой книгой, Харрис хочет его хоть чем-то занять.

– По мнению Харриса, в Пенсильвании все напоминает Ченселору о случившейся трагедии и мешает снова приступить к работе. Вот почему агент настоял, чтобы Ченселор отправился в Калифорнию.-Барак перевернул еще несколько страниц: – Вот это где. Харрис дословно сказал следующее: "Хочу, чтобы Питер ощутил вкус излишеств в стиле Гаргантюа". Ради этого он поселил его временно в Калифорнии, в Малибу.

– Ну и как, это помогает? – улыбнулся Браво.

– Какие-то сдвиги есть. Небольшие, но есть.– Оторвавшись от бумаги, Варак посмотрел па собеседника:– Однако именно этого мы и не можем допустить.

– Что вы хотите сказать?

– Для нас гораздо полезнее, если Ченселор останется в психическом отношении не совсем здоровым.– Показав жестом на обе папки, разведчик продолжал: – Все содержащиеся здесь материалы рисуют Ченселора как абсолютно нормального человека. Таким он был до катастрофы. Если в нем и замечалась какая– то агрессивность или крайности, то вся эта чрезмерная психическая энергия сублимировалась в творчество. В повседневной жизни она никак не проявлялась. Если он снова станет таким же нормальным, каким был, то, естественно, начнет осторожничать, будет отступать перед опасностями. А этого-то мы допустить не можем. Нам необходимо, чтобы он оставался неуравновешенным, чтобы все время пребывал в возбужденном состоянии. Сент-Клер молча потягивал свой кофе.

– Продолжайте, пожалуйста. Расскажите мне о его образе жизни.

– Собственно говоря, особенно рассказывать нечего. У него квартира в аристократическом районе, на 71-й улице. Он очень рано встает, еще до рассвета, и садится за работу. Машинкой не пользуется, пишет от руки на листах желтой бумаги, потом делает ксерокопии и отправляет их в машинописное агентство в Гринвич-Вилледж. Это, вероятно, нам пригодится: мы сможем перехватывать оригиналы и делать для себя копии.

– Ну а если он будет работать в своей Пенсильвании и отправлять рукопись с посыльным, что тогда?

– Тогда придется внедрить своего человека в машинописное агентство.

– Да, это, конечно, выход. Продолжайте.

– Собственно, ничего существенного у меня уже не осталось. У него есть любимый ресторан, где его знают. Он увлекается лыжами, играет в теннис. Но ни тем, ни другим он, вероятно, заниматься больше не сможет. Кроме Моргана и Харриса, его друзья, как правило, писатели и журналисты. Как ни странно, среди близких ему людей есть несколько юристов из Нью-Йорка и Вашингтона. Вот и все.– Варак закрыл лежавшую справа от него папку.-А сейчас я должен поставить перед вами один вопрос.

– Я слушаю.

– Мы все с вами обсудили, и теперь я знаю, как запрограммировать Ченселора. Но мне нужна ваша поддержка в одном очень важном вопросе. Я собираюсь предстать перед нашим писателем и качестве Лонгворта. Это надежное прикрытие. Подлинный Лонгворт в настоящее время скрывается на Гавайях. Мы похожи друг на друга, шрамы у нас одинаковые. Реальность существования Лонгворта всегда можно проверить по его личному делу, хранящемуся в картотеке ФБР. Однако чтобы действовать наверняка, нам необходимо подкинуть Ченселору еще одну приманку.

– Пожалуйста, поясните. После небольшой паузы Варак убежденно произнес;

– По нашей версии, совершено преступление, но нет заговора, следствием которого стало это преступление. Не мешало бы намекнуть Ченселору, кто именно мог украсть эти досье, в каком направлении ему вести поиски. Однако нам нечего сказать. Впрочем, если бы мы это знали, то обошлись бы без его помощи. – Что вы предлагаете? – спросил Браво, заметив по глазам Барака, что он колеблется.

– Я считаю целесообразным подключить к операции второго члена Инвер Брасс, судью Даниела Сазерленда, известного среди нас под псевдонимом Венис. Полагаю, что из всех нынешних членов Инвер Брасс он единственный, кто занимает такое же высокое общественное положение, что и вы, Я хотел бы вывести на него Ченселора. Мне нужно ваше согласие. Несколько мгновений дипломат хранил молчание.

– Чтобы придать вес всему тому, что вы скажете Ченселору? Чтобы дать ему подтверждение вашей версии?

– Да, чтобы история с исчезновением досье приобрела конкретные очертания. Это все, что мне нужно. Сазерленд – такая приманка, мимо которой Ченселор не пройдет.

– Это опасно, – тихо сказал Браво.-Ни один член Инвер Брасс не должен участвовать в наших операциях в открытую.

– Сейчас это просто необходимо. Я не предложил подключиться к операции вам только потому, что вы уже встречались с Ченселором.

– Да, такое совпадение может навести его на размышления, вызвать нежелательные вопросы. Я поговорю с Венисом… Теперь позвольте вернуться к психическому состоянию Ченселора. Если я правильно вас понимаю…

– Правильно,-спокойно прервал его Варак.– Нельзя позволить Ченселору полностью восстановить свою прежнюю форму. Нельзя допустить, чтобы он снова стал мыслить и действовать рационально. Нам надо, чтобы он привлекал внимание к себе. Если Ченселор останется таким же, как сейчас, психически неуравновешенным, он будет кое-кому постоянной угрозой. И если эта угроза окажется достаточно серьезной, тот, кто прячет досье, попытается устранить эту угрозу. И когда он или она начнут действовать, мы будем тут как тут. Браво наклонился вперед, и лицо его внезапно приняло озабоченное выражение.

– Я думаю, в данном случае мы переходим установленные нами же самими границы.

– Мне ничего не известно о существовании каких-либо границ. : – Они определяются характером нашей деятельности. Существуют определенные границы, за пределами которых мы не можем использовать Ченселора в наших целях. В частности, мы не должны подвергать опасности его жизнь.

– Смею утверждать, что мое предложение логически вытекает из наших планов. А уж если быть откровенным, то приходится признать, что вся наша стратегия построена на использовании психической неуравновешенности Ченселора. Думаю, мы охотно согласились бы обменять его жизнь на досье, не так ли? Сент-Клер ничего не ответил.

Глава 7

Ченселор остановился перед выходящими на пляж дверями и в который раз раздвинул занавески – светловолосый мужчина был на прежнем месте. Уже более часа он расхаживал по пляжу взад-вперед под жарким полуденным солнцем. Его ноги утопали в горячем песке, ворот рубашки был расстегнут, куртка висела на плече. Неизвестный методично мерил шагами небольшой клочок пляжа, ярдов в пятьдесят, между верандой и кромкой воды, при этом все время поглядывая в сторону дома. Это был человек среднего роста, мускулистый, с широкими, несколько массивными плечами. В первый раз Ченселор увидел его около полудня. Стоя на песке, человек издали внимательно глядел на веранду. Питер готов был поклясться, что неизвестный высматривал именно его. Вид этого человека не только беспокоил, но и раздражал Ченселора. Первая его мысль была, что Аарон Шеффилд установил за ним слежку. Кинокомпания заплатила большие деньги за право экранизации его романа "Контрудар!". Теперь ему предлагали еще большую сумму, но ставили при этом такие условия, что вся история начинала казаться подозрительной. Питер не любил сыщиков. Во всяком случае, тех, которые следили за ним. Он задернул занавески, толкнул скользящую на колесиках дверь веранды и вышел. Незнакомец прекратил свое хождение и, остановившись, в упор смотрел на Ченселора. У Питера отдали последние сомнения: этот человек караулил именно его. Раздражение переросло в гнев. Он сошел по ступенькам и направился к пляжу. Незнакомец остался стоять на месте, не делая никаких попыток пойти ему навстречу. "Будь ты проклят!"-думал Ченселор. Этот район Малибу, застроенный частными владениями, был малонаселенным. Но если бы кто-нибудь стал свидетелем этой встречи, она наверняка показалась бы ему странной: к стоявшему недвижно, полностью одетому человеку, прихрамывая, приближалась голая до пояса фигура в широченных брюках. И на самом деле, встреча была странной. Бросалось в глаза несоответствие между приятной внешностью, мягкими чертами лица светловолосого незнакомца и его суровым, даже угрожающим взглядом. Подойдя ближе, Ченселор заметил, что глаза этого человека смотрели довольно осмысленно и не были похожи на глаза профессионального сыщика, нанятого студией и зарабатывающего свой хлеб топтанием перед домом.