Журналистка - Натали Райт Страница 3

Взгляд у него был умный, но тяжелый. Женя мгновенно из суровой руководительницы превратилась в послушную, любезную девочку. Она занервничала, её руки вспотели, она незаметно постаралась их вытереть о свою юбку. Мистер Семь приблизился критически близко, он был почти с ней одного роста, может на пару сантиметров выше. Не отводя от неё взгляда, он взял её руку и поцеловал тыльную сторону ладони. В жизни её всегда раздражал этот жест приветствия. Обычно она, шутя, выкручивала свою ладонь для рукопожатия. А здесь она словно оцепенела. Ею овладели совершенно непонятные ей чувства. Чувства покорности и слабости. Она осмотрела его густые, постриженные и серые от седины волосы, его черные ровные брови и глаза. Непонятные глаза. То ли чёрные, то ли это зрачок так расширен, то ли карие. Секунду, она выдерживала его прямой взгляд лишь секунду. Она даже не осмеливалась применять с ним эти свои манипулятивные приёмы типа: смотреть на переносицу. Или в глаза или в никуда.

– Прошу, сюда. – он протянул руку, указывая направление вперёд, и сразу же сложил свои руки за спину. – Я надеюсь, вы проголодались, так как для нас приготовили восхитительный обед.

Голос его был низким, но приятным и чарующим. Евгения послушно зашагала в нужном направлении.

– Благодарю вас, но я не голодна. – вежливо возразила она, хоть и чувствовала себя обессиленной.

– Я настаиваю, Евгенья, – он восхитительно говорил на Пасорском, но её имя говорил как-то необычно, как будто с акцентом, – вы проделали большой путь, чтобы попасть сюда, за что я вам, кстати, благодарен. Как в целом у вас дела?

– Ну, за исключением того, что я не знаю, на Земле ли я ещё или нет, всё хорошо, спасибо! – Уверенно сказала после глубокого вдоха. – А у вас?

– Ха, всё замечательно, благодарю! – улыбаясь, ответил он. – И вы на Земле, честное слово.

Они зашли в огромную гостиную, она никак не огораживалась дверьми. Любой вход в неё через арки начинался от стены так, что из гостиной в каждом проходе виднелась стена коридора, хорошо освещенная и с восхитительными росписями. Ей было непривычно находиться в такой комнате, так как ты не сразу понимаешь в какую сторону, например, бежать. Посередине стоял большой деревянный стол, такие обычно предпочитают политики Пасории для переговоров. Обед уже ожидал на столе. Посадка была тоже необычной: её он усадил рядом, по левую руку от себя. Вежливо задвинул её стул и сам сел по центру. Мистер Семь, улыбаясь, укрыл салфеткой колени, и заботливо пожелал Евгении приятного аппетита. Та, полная нежелания что либо класть себе в рот от волнения, пересиливает себя, берёт ложку, черпает нежный грибной суп-пюре и кладёт его-таки себе в рот. Вкусно. Очень вкусно. Её спутник также не скрывает удовольствия от отведанного только что супа.

– Ммм… это божественно. – чуть ли не шёпотом, восторгался он, черпая одну ложку за другой. – Попробуйте эти тосты. – воодушевлённо говорил он.

Она, не отводя от него глаз, послушно повторяет за ним. И было забавно и ново для неё наблюдать, как такой авторитетный, загадочный и властный мужчина открыто наслаждается едой. Она старалась есть быстрее, чтобы ни в коем случае не заставлять его ждать. Они оба съели по тарелке, не проронив ни слова. Позже их окружила прислуга: одни унесли пустые тарелки и фарфоровую кастрюлю с супом, другие поставили новые тарелки и огромный поднос с печёными голенями какой-то мелкой птицы. Евгения тут же возмутилась:

– Простите, я очень наелась восхитительным супом. От этого я, пожалуй, откажусь. У меня к тому же проблемы с пищеварением последнее время. Простите.

И правда, все те дни, что она ждала встречи с мистером Семь были дня неё волнительными. Даже сегодня, после осмотра у врачей, она ощутила сильную боль в желудке. Возможно, у неё даже обострился гастрит.

Он заметил её смущение, и с уважением отнёсся к такому решению. Он молча махнул рукой, и прислуга тут же унесла всё обратно.

– Вам нездоровится? У нас есть много травяных чаёв, которые меня например спасают от всего на свете. – заботливо говорил он. – Есть чаи для желудка, для почек, для сердца…

– А можно просто ромашковый, пожалуйста, с мёдом. – нежно улыбалась она ему.

– Отличный выбор! Конечно. – он снова махнул рукой, и прислуга засуетилась.

– Я не хочу ставить вас в неловкое положение, поэтому если вы хотите есть, то не обращайте на меня внимание.

– Нет, нет… Я всегда ем столько же, сколько и гость.– он откинулся на спинку стула и вытянул правую руку к столу. – Главное, что мы поели. Это уже хорошо.

– Может, пока мы ждём чай, поговорим о том, зачем я здесь?

Она едва успела договорить своё предложение, как в комнате снова появились худенькие девушки в униформе. Они поставили чашки; одна наливала чай, вторая клала мёд в чашку по указанию.

– Евгенья, у нас для вас новое предложение. – солидно размешивая мёд в своей чашке, он отстранённо смотрел на неё, также вальяжно сидя на стуле. – От вашего решения будет зависеть дальнейший ход событий.

– Я слушаю. – она заинтересованно посмотрела на него, делая первый глоток.

– У нас с вами также – два пути. Один из них финальный – это ваш отказ, а другой – ваше согласие, и продолжение сотрудничества. Если вы желаете прекратить наше с вами сотрудничество, вы прямо сейчас свободно можете заявить мне об этом. И вы, без каких либо последствий, продолжите свою жизнь свободно, как вы захотите. Без моего вмешательства. Или. После вашего согласия на продолжение нашего сотрудничества я озвучу для вас новое и очень простое задание.

Евгения всю дорогу думала о том, чтобы именно сегодня прекратить сотрудничество. Отказаться от новых предложений. Её одолевал страх, ибо многое из того, что она делала – она не понимала. Она догадывалась, внимательно наблюдала, пыталась просчитывать всевозможные варианты развития событий – и ничего плохого, масштабного от её действий, в целом не происходило. Потому что все, о чем просил этот человек, не влекло за собой никаких ужасных и видимых последствий, в плане общественности. Её репутация, конечно пошатнулась в самый первый раз, но мистер Семь был практически не причём. Она тогда просто сделала то, что хотела и получила за это вознаграждение. Это всегда всего лишь незначительные манипуляции с информацией для масс. Сущие пустяки. Они настолько ей непонятны, что её это пугало. Зачем они им были нужны? И зачем нужно было именно её об этом просить? Она чувствовала себя игрушкой, которая танцует по заказу. Эти танцы выглядели бессмысленными. Неужели это важно для него? Какие на самом деле последствия имели её поступки – она не знает. Хотя заигрывать приходилось с очень влиятельными людьми. Но она чувствовала