Андрей Ветер - Во власти мракобесия Страница 32

– Вадим, тут недоразумение, – начал оправдываться Петрицкий.

– Конечно, недоразумение! – воскликнул Игнатьев. – Сейчас попытаемся уразуметь. Выходите из машины, выкладывайте документы и оружие.

– Мужики, давайте по-хорошему, – заговорил Олег.

– Мы и так по-хорошему, – почти радостно отозвался Вадим. – Можно ведь и группу вызвать сюда. Но мы по-хорошему, без скандала… Закон об оперативно-разыскной деятельности разрешает вести наружное наблюдение только государственным структурам. А вы, я полагаю, к ним не относитесь… Итак, где ваши фээсбэшные ксивы? Какие красивые корочки, совсем как настоящие… Ай-ай-ай, Коля, ты же уволился из органов почти год назад… Нехорошо. За такое фальшивое удостоверение можно крепко схлопотать. Зачем же ты свою бывшую контору порочишь, старик?

Трошин обыскал обоих, выложил на капот автомобиля удостоверения и оружие.

– Так, – произнёс он, – лицензия на ношение оружия, частное охранное предприятие. Вот это уже похоже на правду… На кого горбатитесь, орлы?

– На Тамаева, – сквозь зубы ответил Олег. – Он велел проследить за тобой.

– Ладно, – отрезал Вадим. – Ваше хозяйство мы берём с собой. Теперь поезжайте, только побыстрей-быстрей и ей-ей… Начальству передайте, чтобы перестало шутки шутить. У нас с чувством юмора не очень.

– Верните оружие, – попросил бывший сослуживец.

– Мужики, вы же профессионалы, – едко засмеялся Игнатьев. – Ну, случилось – прокололись, бывает такое, когда расслабляешься. Умейте проигрывать… Всё, теперь сматывайте…

Вадим мотнул головой, и вместе с Трошиным зашагал прочь. Женя видела из «жигулёнка», вывернувшись на своём месте, что в каждой руке Игнатьев держал по отнятому пистолету.

– Сволочи! – крикнул им вслед Петрицкий. – Коржаковские выкормыши!

Вадим резко обернулся, постоял несколько секунд, словно взвешивая только что услышанное, медленно приблизился к Петрицкому и некоторое время с каким-то удивлением разглядывал лицо бывшего сослуживца. Затем резко ткнул левой рукой ему в живот и тут же правой рукой саданул в челюсть. Фактически он ударил его пистолетами, и по лицу Петрицкого потекла кровь. Он согнулся пополам, покачался, упал на колени, накренился вперёд и упёрся головой в асфальт.

– Нервным я стал недавно, – прошипел Вадим, – а вот продажных тварей ненавидел всегда.

– Убирайтесь, – проговорил Трошин и повернулся к Игнатьеву. – Успокойся, не нужно этого.

Вадим присел на корточки перед Петрицким и произнёс с ненавистью:

– Кто из нас чей выкормыш, не тебе говорить, гнида. Мы-то государству служим, а вот ты разваливаешь его, Коля. Ты за деньги свою жопу готов подставить под кого угодно… В военное время таких, как ты, расстреливают, потому что это называется предательство!

– Хватит, идём, – позвал его Трошин, направляясь к своей машине.

Игнатьев выпрямился и стал ждать, пока «фольксваген» уедет.

– Я стволы домой пока отнесу! – крикнул он Сергею.

Тот кивнул и сел в «жигулёнок».

Женя испуганно взяла его за руку.

– Я так перепугалась, когда ты достал пистолет!

– Всё нормально…

– Нет, я так испугалась! А когда вы их обыскивать стали, у меня сердце чуть не остановилось!

– Извини… Так вышло… – Он завёл автомобиль, и они тронулись.

– Серёж, это кто был?

– В некотором смысле коллеги…

Некоторое время ехали молча.

– У вас, у мужчин, странные игры, – едва слышно сказала Женя.

– Это не игры, это работа.

– Каждый выбирает работу себе по сердцу. Стало быть, тебе нравится именно такая. Оружие, сила… А власть тебе нравится?

– Мне власть не дана… Может, оно и к лучшему…

Войдя в квартиру, Вадим в первую очередь сбросил башмаки. Даже в нынешнем возбуждённом состоянии мозг не выпускал из внимания привычные бытовые мелочи, к которым его приучила жена. На улице было сухо, но Вадим всё равно оставлял обувь у двери на коврике.

Он прошёл в комнату, по-прежнему держа пистолеты в руках. Постояв в нерешительности, бросил оружие на стол.

– И что? – послышался за спиной женский голос. – Теперь ты превратишь наш дом в военный склад?

Он повернулся к жене.

– Инга, ступай спать.

– Я уже собиралась ложиться, но ты, как всегда, куда-то вдруг сорвался!

– Я по работе выходил…

– А на часы посмотрел? – Голос Инги внезапно сделался пронзительно резким. – Кому ты рассказываешь сказки про работу?

– А откуда, чёрт возьми, я притащил эти стволы?! – не выдержал он, мгновенно перейдя на повышенные тона. – Что я, по-твоему, гулять бегал?! Послушай, Инга, уйди… Пора спать…

– Конечно! Пора спать! Легко сказать! А ты подумал, как… что я тут… как мне, когда ты вот так, ни с того ни с сего, просто вдруг срываешься куда-то чуть ли не посреди ночи… И ни слова не говоришь! А может, я вся извелась? Ты же обо мне совсем не думаешь! Ты на меня плюёшь!

Она прошлёпала босыми ногами по паркету и остановилась перед мужем.

– Ты никогда не думаешь обо мне, а у меня сердце разрывается, – со слезами на глазах она подвела черту.

– У тебя разрывается? С чего бы вдруг? Помолчи лучше.

– Я всегда…

– Да никогда ты не переживала из-за меня. Перестань молоть языком…

– Вадим, я тебя любила.

– Это я тебя любил, дуру. Может, и сейчас ещё люблю.

– Нет! Ты меня никогда не любил! Разве это любовь? Только работа на уме!

– Опять затянула старую песню. Сколько лет слышу одно и то же. Не понимаю, почему я женился… Околдовала ты меня своей красотой. Молод я был, в глаза твои проклятые провалился однажды и пропал. Себя потерял… А надо было тебя вышвырнуть сразу, как только ты мне первую сцену закатила… Вроде бы профессионал, людей раскалываю с лёту, десяток серьёзных вербовок на счету, а вот тебя не раскусил… Сплоховал.

– Вадим, между нами что-то порвалось. Я хочу понять. Давай обсудим.

– Чего тут обсуждать? Будь ты нормальным человеком, мы спокойно могли бы…

– Ты на себя посмотри! – закричала она.

– Я хочу приходить домой и знать, что меня ждёт друг, любящий человек. Я хочу иметь возможность расслабиться дома, иначе на кой чёрт мне семья?!

– А я разве не хочу расслабиться? Я разве мусорный ящик, куда надо сливать дурное настроение и усталость? Нет! Я хочу в театр, хочу…

– Ты знала, какая у меня работа, знала с первого дня…

– Начнём с того, что вовсе не с первого! – взвизгнула Инга. – Когда мы с тобой познакомились, у тебя и мыслей не было о КГБ! Это потом ты туда сбежал с нормальной, человеческой работы! И даже о Денисе не подумал! – Инга нервно махнула рукой в сторону спальни.

– Прекрати эту шарманку!

– Я хочу ходить на выставки, в музеи, хочу ездить на курорты, как все нормальные женщины! У тебя есть время на всех, кроме меня! Ты думаешь, я ничего не понимаю? Думаешь, я не знаю, сколько у тебя баб? Да они на тебя гроздьями вешаются! Только и умеешь прикрываться работой…

Вадим в бешенстве схватил пистолеты и ударил ими о стол.

– Замолчи. Сейчас про женскую долю пластинку заведёшь… Если бы ты не была сдвинута на почве ревности, всё у нас было бы в полном порядке… И хватит! Хватит! Никогда ты не любила меня, да ты и не знаешь, что это такое… Всё! Мне завтра рано на работу. Кончаем это!

– Опять ругаетесь, – раздался из спальни детский голос, и на пороге комнаты появился семилетний мальчуган с всклокоченными волосами.

Инга, увидев сына, сделала злобный выпад в его сторону:

– А ты чего поднялся? Иди спать! Не суйся в дела взрослых!

– Информацию касательно банка «Национальный кредит» удалось проверить? – спросил Смеляков, когда Трошин сел за стол рядом с Волошиным.

– Да, через Петлина этот банк пытался стать уполномоченным банком правительства.

– Стало быть, Гусинский сказал правду.

Телефонный звонок заставил Виктора отвлечься.

– Алло? А-а, это ты. Здравствуй… – Было видно, что Смеляков немало удивлён. – Что? Ну, если серьёзное, то приезжай. Да, я закажу тебе пропуск.

Виктор положил трубку и взглянул на Волошина.

– Догадаешься, кто звонил?

– Я не экстрасенс, – ответил заместитель.

– Муравьёв. Он сейчас у Гусинского руководит службой безопасности, заместитель начальника. Я знаю его ещё по работе в МУРе, тогда он служил в отделе по борьбе с организованной преступностью… Просил принять. Говорит, что разговор серьёзный.

– Интересно, что у него может быть к нам.

– Скоро выясним…

Виктор бросил взгляд на часы. Через тридцать минут у него была встреча с премьер-министром. К Черномырдину он не испытывал симпатии и по возможности старался не общаться с ним, но, работая в Белом доме и занимаясь контрразведывательной работой в правительстве, совсем избежать встреч с премьер-министром было нельзя.

Оказавшись в приёмной Черномырдина, Смеляков столкнулся с Сониным.

– Привет, – поздоровался начальник охраны премьер-министра, и на его лице засияла благодушная улыбка. – Какие-то проблемы?