Яблоко транзита - Хаим Калин Страница 33

– Начни тогда с того, кто и когда тебя завербовал, – обозначил центр окружности покаяния Коренблит, по обыкновению, до неприличия эластичной.

– Вот как! – взбудоражил пространство допроса Алекс, обрушился: – Упование на халяву – это то, что у силовиков больше всего меня бесит! Для этого ваш брат-хамелеон готов хоть Википедию вызубрить! Надоело! К черту!

– Э-э… – едва выдавил из себя, судя по возрасту, видавший виды дознаватель.

– Теперь, слушай! – приступил ко второму абзацу своих инвектив дознанию Алекс. – Больше ни одного слова об измене, моих шашнях с врагом, прочего из пункции копчика вздора! На меня у вас ничего нет! Абсолютно! И быть не могло! Так вот, приняв это за основу, поделись, что тебе, если вообще, о последних моих годах жизни вне Израиля известно. После чего я взвешу, что и в какой мере смогу родной мне по духу и крови, хоть и взгретой гегемонизмом стране рассказать! А именно, своей злополучной «экскурсии» в Газу. Разумеется, если у тебя есть на то допуск, подкрепленный документально или явкой правительственного чиновника соответствующего уровня. Ведь я не только был в Газе, но и сообщался с их верхушкой, не исключено, пока единственный из израильтян. Только не думай, что это паранойя или вторая серия «Ультиматума Борна»…

– Я так не думаю, – перебил сама серьезность Коренблит, вставая из-за стола. Добавил: – Будем разбираться, меритократ, с замашками горлохвата. Пока же посидишь… А то отпусти тебя, вцепишься в горло первому встречному, настолько цветов светофора не различаешь. Для твоей же пользы… – и вызвал конвой.

– Так я и думал: задерживают спецслужбы и за неимением следственного отдела сбагривают полиции, при этом дело фигуранта утаив. Не дурдом ли? У вас, чиновников, не логика, а одно штатное расписание с выслугой лет. Хорошо хоть дома… – громил записной анархист класс блюстителей места.

– Первая здравая мысль, наконец, – обернулся посредине комнаты дознаватель. Добавил: – Дома и тюрьма родная, это правда. Распорядился конвойному: – Наручники не надевать, но смотри в оба. Поторапливайся – я запру кабинет.

***

Москва, Главное управление Генштаба ВС РФ 29 мая 2021 г. 15.00

Замначальника ГРУ Иван Сафронов уже неделю святым духом питался, причем, не держа диету, а травя аппетит двумя пачками красного «Мальборо» в день, наполовину оккупируемый Алексом Куршиным, темной лошадкой, блуждающей в окрестностях Кремля. Его крестный отец – сам президент, зигзагом судьбы вознесшийся из низин безвестности в генералиссимусы власти, при которой все ее коды и пароли исключительно в голове монарха. Сколько Сафронов не ломал голову, ничего не выстраивалось кроме, как парадоксальная фигура Куршина, чуждый властной вертикали элемент, один из кодов благополучия ВВП.

Трое суток, отмерянных Крестным отцом на розыск конфидента позади, поле задачи засеяно, дало жизнеспособные всходы и собран уникальный, не имеющий аналогов урожай – Куршин из закупоренной как консервная банка Газы высвобожден. Между тем докладывать не о чем, ибо, не успев в очередной раз родиться, Алекс канул в пенитенциарное чрево Израиля, страны своего подданства. Причем, в обстоятельствах, прояснись оные, головы не сносить, ведь израильская группа глубокого бурения, головорез на головорезе, один из ближневосточных форпостов ГРУ, потеряли Куршина, якобы давшего с явочной квартиры ночью деру. Со слов их босса, Якова Брагинского, архитектора ячейки, некогда советского офицера-разведчика, Куршин то ли сдался властям, то ли был задержан по неизвестному поводу. Лишь задействовав все резервы, Брагинский выяснил, куда делся Куршин, но место его содержания, ни кем его дело открыто установить не удалось.

Генерал, волк забугорного сыска, понимал, что крот из Сдерота его дурит, причем внаглую, то ли подрабатывая на «Моссад» – добровольно или на чём-то попавшись, то ли эта группа – наживка «Моссада», четыре года назад скормленная ГРУ для контр-операций и агентурных внедрений. Но, объяв тему, он стал склоняться к тому, что оба предположения маловероятны – замазались бы раньше. Весьма похоже, произошло иное – инфекционный выхлоп российского модус вивенди, питаемого исключительно «зеленой» энергетикой. Брагинский, старый лис, переев завтраков Центра о достойной мзде за свои труды, торганул Куршиным, сдав его израильской контрразведке. Товар-то на загляденье: израильтянин – невероятно! – похищенный по заказу Москвы из непроницаемой Газы, только заключившей перемирие с Израилем после очередной региональной войны. Бомба! Напичкана не просто ценными сведениями, а формулами и уравнениями национальной безопасности!

Виноват в обломе никто иной, как он, куратор, сам, который перекладывал большую часть сметы оперативного гнезда из Сдерота, как и многих других, в свой и кураторов службы карманы (вместо пяти тысяч долларов Брагинскому – тысяча, бойцам – по пятьсот вместо двух). Соблюдайся смета, соблазн крота приторговывать был бы минимален и, скорее всего, аварии бы не произошло. Впрочем, продолжать размышлять генерал, слишком заманчивым был для искушенного профессионала экземпляр, чтобы спустить в унитаз нашей клоаки уникальный, обламывающийся раз в жизни шанс; интересно пятьдесят штук, больше? Теперь же костей не собрать, инициируй ВВП расследование и, как это у него водится, не прикормленным гестапо ведомства, а смежниками, молодыми волками Нарышкина. Так что ничего не остается, как Алекса из очередной консервы доставать, к вскрытию не прибегая… Если он, разумеется, всё не разболтал… Только как выяснить?

Сафронов медленно потянулся к селектору, но на полпути замер. Додумав нечто, активировал кнопку приемной: «Пригласи подполковника Федосеева. Если нет на месте, найди. Срочно!».

***

Израиль, Центральный округ 29 мая 2021 г., 16.00

Голый как хоккейная площадка перед баталией письменный стол – ни канцелярских принадлежностей, ни экрана компьютера. Комната полна солнца и ароматов моря, окно возле стола приоткрыто. Здание – одноэтажное, одно из комплекса аналогичных, хоть и разной площади строений, на западной оконечности которого – полоса препятствий. Вокруг объекта – бетонная стена, но без КПП и опознавательных знаков ведомства. Возле зданий пара-тройка легковушек, прочих признаков жизни, будто никаких. Въезд в объект – через металлические ворота, отпираемые по звонку. Судя по указателю, замеченному им при транспортировке к месту назначения, окрестности Кфар Виткин, старейшего кибуца.

За столом нежданно-негаданно женщина средних лет в строгом костюме, да еще с жабо – вызов жаркому климату Израиля, стало быть, местному минимализму в моде. Но примечательна больше смачностью фасада и глубиной всезнающих глаз, обескураживающих любые иллюзии. И с налету не понять, что в ней превалирует – самолюбование своей внешностью или умственным превосходством.

– Добро пожаловать, почетный гость Алекс Куршин, – указала взором визитеру на стул напротив делегат неоматриархата, прибирающего территорию века к рукам.

Алекс смотрел на женщину в некоем недоумении с оспинками опаски, казалось, ожидая здесь встретить кого угодно, только не ее, персону, выламывающуюся из силового, не склонного к стилевым экспериментам поля, застыв посередине комнаты; эскорт, доставивший его