Мюррей Смит - Фигляр дьявола Страница 38

Кейт подняла взгляд на Стронга и улыбнулась. Внезапно Малькольм услышал, как на одном из столов тикают часы.

— Малькольм, одна из моих задач, полученных от кабинета министров, да-да, именно от кабинета министров, состоит в том, чтобы помочь правительству Колумбии получить информацию о действиях, планах и коррумпированных чиновниках, связанных с наркомафией, которую, уверен, вы знаете, называют картелем. У меня появилась уверенность, что вы единственный или, скажем, один из очень немногих, кто мог бы оказать неоценимую услугу Колумбии, да и всей Южной Америке, работая там тайно, чтобы значительно сократить поток кокаина в Европу и Соединенные Штаты. Мы устроили эту встречу, которая… очень важна для нас, не для того, чтобы развлечься или посмеяться над вами. Могу сказать, что уже затрачено много времени и государственных средств на изучение вашей биографии и способностей. А теперь садитесь, пожалуйста, и давайте поговорим об этом. Хорошо?

Часы отсчитали еще несколько секунд. Джардин так и не поднял взгляда на Стронга, а Кейт и венгр смотрели на него, сохраняя спокойствие на лицах. Иногда очень странные вещи решают судьбы людей, вот и Стронг, глядя на этих троих и слушая тиканье часов, поразился их громадной компетентности, ответственности… и, пожалуй, взаимной привязанности, существовавшей между ними. Ничего подобного нельзя было встретить в кабинетах прокурорской службы.

Значит, этот пожилой, серьезный профессионал моментально, но твердо определил, что он тоже может быть рыцарем плаща и кинжала. «Что за чушь, Малькольм, — сказал он себе. — Будь взрослее. Будь умнее».

Он сел на место и попросил:

— Прошу прощения. Расскажите мне поподробнее.

Сердце Джардина запело, потому что эти слова Стронг произнес по-испански.

В ста восьмидесяти километрах к западу от Рио-Каука в провинции Антьокия и в девяносто трех километрах к юго-западу от древнего, живописного и опасного (даже по колумбийским меркам) города Санта-Фе лежит удаленный район нагорий, покрытый пампасами и лесами. Там находится запретная зона, огораживающая нефтяную буровую площадку с несколькими заброшенными хижинами. А еще там есть взлетно-посадочная полоса.

Именно на ней и приземлился двухмоторный «бич-крафт-бонанза», подняв при посадке на бетонную полосу клубы пыли. Он прокатился мимо покосившегося ветрового конуса с поржавевшей эмблемой «Шелл».

На опушке леса стояли два шестиколесных вездехода «додж», один — темно-коричневого, другой — бледно-зеленого цвета. Никаких хромированных или блестящих металлических деталей, затемненные армированные стекла. Каркасы кузовов пуле- и взрывонепробиваемые, усиленные подвески, выдерживающие тяжесть броневой защиты, изготавливала фирма, выпускающая детали подвесок для пассажирских самолетов. Каждый «додж» имел рацию, постоянно включенную и настроенную на полицейскую и армейскую волны.

Еще там стояли два джипа «ренегад» с укороченной колесной базой, легкие, скоростные, оборудованные коротковолновыми рациями для связи с остальными машинами.

Дальше в лесу стояли семь мотоциклов «судзуки» — горный вариант с объемом двигателя 500 кубических сантиметров. Мотоциклисты, вооруженные пистолетами-пулеметами МАС-10, слушали через наушники информацию и указания от сорока наблюдателей, разбросанных по всему лесу.

Винты двухмоторной «бонанзы» замедлили вращение, и шум двигателей стал тише. Самолет остановился и тут же развернулся, чтобы при необходимости немедленно взлететь.

Дверца самолета открылась, и телохранитель, носивший в Париже и Флоренции пиджак из верблюжьей шерсти, спрыгнул на землю. Сейчас на нем надета темная кожаная куртка, в руках он держит автоматическую винтовку М-16, к магазину которой лентой примотан в перевернутом положении запасной магазин. На голове у него водружены наушники, он что-то слушал, а его глаза, закрытые солнцезащитными цейсовскими очками в золотой оправе, внимательно и профессионально изучали окружающую обстановку. Ровно через семь секунд он сделал несколько шагов вперед, и на землю спрыгнул второй телохранитель, носивший в свое время синий блейзер. У этого в руках был тяжелый ручной пулемет М-60 американского производства, через плечо висела пулеметная лента с патронами калибра 7,62 мм.

В задачу этих двоих входило вступить в бой и прикрыть огнем экстренный взлет самолета на тот случай, если колумбийские власти устроили засаду. Уже одиннадцать преданных солдат из профессионально подготовленной армии Пабло Энвигадо погибли таким образом, прикрывая огнем поспешные отходы своего легендарного босса.

Но сегодня телохранитель в цейсовских очках и с винтовкой М-16, которого звали Мурильо, не заметил ничего подозрительного.

В лесу распевали птицы, в траве трещали кузнечики. Для этой части Антьокии было довольно тепло, не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка. Лица стоящих возле «доджей» людей были знакомы Мурильо. Начальник службы безопасности картеля Хесус Гарсиа Ортец, племянник Пабло-Хорхе Энвигадо Ривера и парень из Майами, занимающийся распространением кокаина в Майами и Нью-Орлеане. Как же, черт побери, его имя?.. Кастанеда. Как бы его ни звали, он все равно свой, один из нас.

Мужчины, стоявшие на опушке леса, выглядели спокойными и расслабленными, за исключением Сантоса. Герман Сантос Кастанеда, судя по опущенным плечам и по тому, как он переминался с ноги на ногу, сильно нервничал. Может быть, этот парень в чем-то провинился перед доном Пабло? Ворочая миллионами, часто поддаешься соблазну запустить в них руку. Мурильо подумал о том, что его, наверное, придется похоронить в лесу, рядом со взлетной полосой, как это сделали с двумя агентами из отдела по борьбе с наркотиками, которые посчитали, что удачно внедрились в картель, — один под видом пилота, а другой покупателя. Ну и ночка тогда была. Мурильо со своим дружком Гуинтеро помогали пытать и допрашивать этих агентов. Кошмарная, кровавая ночка.

Прошло уже одиннадцать секунд с того момента, как Мурильо спрыгнул на землю из самолета. Он поднял левую руку и притронулся к голове — знак для пассажиров и пилота, что на его, Мурильо, взгляд, все в порядке. Подача такого сигнала входит в обязанности Мурильо, этому знаку его обучил британский наемник Макатир — профессионал высокого класса. Возможно, чтобы обезопасить себя, Макатир тайно работал на англичан, но он не мог нанести серьезного ущерба безопасности картеля, потому что, наряду с другими британскими, израильскими и южноафриканскими наемниками, тренировавшими боевиков картеля, ничего не знал об операциях, никогда к ним не привлекался и вообще никогда не подпускался ближе, чем на милю к дону Пабло или другим главным лицам картеля.

Используй их, но остерегайся — таково отношение картеля к наемникам и советникам со стороны.

Человек, называвший себя Рестрепо, выпрыгнул из самолета, за ним последовал Пабло Энвигадо, ростом меньше всех остальных, но глаза его зорче, чем даже у телохранителя Бобби Сонсона, в чьих жилах текла кровь индейцев-муисков из клана Заку, правившего землями вокруг Тунхи более чем за тысячу лет до прихода испанских конкистадоров.

Четверо мужчин осторожно направились к опушке леса. Наивный человек предположил бы, что проще подъехать на машине к самолету и забрать их, но Макатир учил, что спутники-разведчики могут засечь все что угодно на взлетной полосе, поэтому транспорт остался на опушке под деревьями. А так получалось, что люди прибыли на самолете и просто исчезли.

Хесус Гарсиа Ортец вышел из-под деревьев, чтобы поприветствовать своего хозяина. У ног начальника службы безопасности медельинского картеля примостился свирепого вида огромный пес — смесь шотландской овчарки и андалузского мастифа. Пса звали Дьявол, и, где бы ни находился Гарсиа, Дьявол всегда рядом с ним.

Как только Гарсиа встретил группу прибывших и пошел с ними рядом, тихонько разговаривая с Энвигадо, взревели двигатели «бонанзы», самолет двинулся вперед по бетонной полосе и внезапно его колеса оторвались от земли. Самолет спокойно набрал высоту, заложил вираж, лег на курс и вскоре скрылся из виду.

Энвигадо внимательно слушал Гарсиа, рассказывавшего о последних успехах тайной полиции. Полиция захватила и сровняла с землей много лабораторий, многие члены картеля арестованы или застрелены в ходе этих налетов. В то время как Пабло слушал шефа своей службы безопасности, его глаза встретились с печальными глазами Хорхе Энвигадо Риверы, единственного сына его двоюродного брата и правой руки Карлоса Энвигадо Риверы, погибшего на одной из конспиративных квартир в старом квартале Медельина во время схватки с тайной полицией, устроившей облаву. Это произошло всего три недели назад. Тайная полиция создала сверхсекретное специальное подразделение, и перед Риверой поставлена теперь задача выяснить, кто командует этим подразделением с дальнейшей перспективой подкупа. Для этой цели Ривере выделено двадцать миллионов долларов США и прикреплены несколько самых отчаянных и опытных боевиков картеля.