Роман Ким - По прочтении сжечь Страница 4

— Кажется, это метка. Мы ее чуть-чуть сдвинули.

Уайт передал чемодан Донахью, присел на корточки и, присмотревшись к ниточке, потрогал ее.

— Она в виде буквы «му». Надо вот так… теперь хорошо.

Он встал и, подойдя к столику, стал искать что-то в ящиках, затем открыл верхний ящик шкафа. Донахью подошел к двери и оглянулся.

— Ну, что ты там?

— Ищу бумагу для наклеек и клей. Должны быть, где-то тут.

Японец закрыл рот и перестал посапывать. Шевельнулся. Оба замерли. Японец снова приоткрыл рот. Он продолжал спать — дышал ровно и спокойно. Уайт выдвинул нижний ящичек ночного столика и обнаружил бумагу и баночку с белым клеем. Взял несколько листиков тонкой бумаги с блестками и завернул в листочек из записной книжки маленькую порцию клея.

Донахью вышел первым, Уайт за ним. Закрывая дверь, Уайт взглянул на спящего японца и послал ему воздушный поцелуй. Они проскользнули в свою каюту. Бузони взял чемодан у Донахью и поставил на стол Крист сделал первый снимок — внешний вид чемодана.

Донахью посмотрел на часы и вытер платком руки и лоб. Уайт вытер лицо полотенцем.

9

Терано открыл глаза и вскочил с дивана. У ног лежала книга. Он посмотрел на часы — семнадцать минут двенадцатого. Проспал почти полтора часа. Голова была тяжелая, как после пьянки. Чемодан стоял на месте — в углу каюты. Дверь закрыта.

О том, что нечаянно заснул, не надо говорить Идэ. Тот может раздуть этот случай — напишет в общем докладе или в путевом дневнике, который ему поручено вести, и еще доложит устно своему начальству. А это может отразиться на аттестации. Из-за такой ерунды он, чего доброго, отстанет при очередном производстве от своих товарищей по выпуску из академии.

Терано подошел к умывальнику, налил из кувшина воды в таз, смочил голову, потом принял двойную порцию лекарства от головной боли. Затем сел на пол и проделал гимнастику духа. Он полностью восстановил душевное равновесие.

Подсев к столику, открыл книгу. Теперь читалось легко, все было понятно. Европейцы добрались до монастыря, им отвели комнаты, угостили вкусным китайским обедом — началась их удивительная жизнь в Шангри-Ла. Терано захлопнул книгу, налил из термоса кипятку в японский глиняный чайник и с наслаждением выпил три чашки зеленого чая.

10

— Куросиво сдаст дежурство в семнадцать и снова примет его в час ночи. — Донахью повернулся к профессору Дану. — Задачу, поставленную перед вами, вы знаете. Разобрать механизм, изучить его, сфотографировать все, что возможно, чтобы сделать в точности такую же штуку, которая будет шифровать и расшифровывать так же, как эта. Надо будет узнать, в какой условной последовательности переставляются кодовые таблицы. Но эту систему смены таблиц вы разгадаете, разобрав соответствующую часть машинки. Постарайтесь закончить работу к полуночи, чтобы мы смогли положить чемодан обратно в начале следующего…

— Мы еще не начали, — перебил его густым басом Дан, — а вы уже понукаете. Не порите горячку.

— Я вам объясняю ситуацию, а не порю горячку, как вы выразились, — строгим тоном сказал Донахью. — Надо положить чемодан обратно как можно скорее. Чем дольше вы будете копаться, тем больше риска. И лучше всего вернуть чемодан во время следующего дежурства того, кто дежурит сейчас. Поэтому надо постараться…

Бузони поправил очки и сказал подчеркнуто вежливо:

— Простите, пожалуйста, я не могу работать, когда беспрерывно тараторят. Прошу выйти из каме… из каюты и там трещать.

— Как вы смеете! — Донахью вспыхнул и мгновенно принял позу боксера. — Хотите получить?

Морнингстар замахал обеими руками:

— Умоляю, только не сейчас. После — сколько угодно.

Бузони, низко наклонившись к чемодану, осторожно повернул ключ в замке, подождал, как будто прислушиваясь к чему-то, потом повернул еще раз и кивнул головой. Вытащив ключ — он оказался очень длинным, — Бузони внимательно осмотрел его головку и сказал Морнингстару:

— Ничего особенного. Такими замками пользовались еще при фараоне Тутанхамоне. Открывайте, только не сразу. Чуть-чуть приподнимите крышку и подержите так, потом дальше.

— Выкладывать сюда? — Морнингстар показал на белую бумагу, разостланную на полу около шкафа.

— И обратно кладите в том же порядке, — заметил Донахью. — Если перепутаете…

— Не мешайте, — огрызнулся Морнингстар. Он открыл чемодан и вместе с Бузони стал вытаскивать вату, которой был обложен большой пакет, обвязанный тесемкой. — Чисто азиатское коварство. На самом чемодане никаких печатей и наклеек, а на этой тесемке наляпаны печати и пломбы.

Бузони стал разглядывать сургучные печати. Потом пожал плечами и усмехнулся:

— Азиатский примитив.

— Не надо быть слишком самоуверенным, — сказал Донахью. — Можно напороться на ловушку, и тогда катастрофа… никак не исправишь. Тут ведь не уголовное дело, речь идет…

Бузони повернулся к профессору Дану и показал головой на Донахью:

— Пусть эта балаболка заткнется. Нервирует меня…

Донахью покраснел:

— Я руковожу операцией, прошу иметь это в ви…

Профессор Дан с решительным видом снял пиджак и обратился к Донахью:

— Категорически и ультимативно рекомендую убраться в… — он произнес крайне непристойное слово, — в противном случае я вас… — добавил он еще более крепкое слово.

Донахью весь передернулся, но Уайт схватил его за локоть и быстро зашептал:

— Ради бога, сдержись, сейчас нельзя, умоляю, все пойдет прахом…

Он оттащил Донахью в угол и усадил на кровать. Бузони и Морнингстар распаковали пакет — вынули папку с кожаной обложкой фиолетового цвета и длинную машинку с двумя клавиатурами. Крист начал фотографировать машинку со всех сторон. Профессор Дан уткнулся в фиолетовую папку. Все работали в полном молчании.

Морнингстар снял каретку и стал вытаскивать из-под пружин разноцветные провода. Он повернул голову в сторону офицеров. Лицо его было измазано черной и красной красками.

— Идите сюда и помогайте! — сердито сказал он. — Сидят, как в театре.

Уайт улыбнулся и, сняв пиджак и галстук, подошел к работающим. Профессор Дан пробурчал:

— Расселись словно… — из его уст вылетело еще несколько предельно нецензурных слов.

Донахью дернулся, будто его ударило током. Уайт покачал головой:

— Вот уж не ожидал, что светило науки, гордость Массачусетского технологического института пользуется таким… экстравагантным лексиконом.

Профессор поднял голову и рассмеялся. Его морщинистое лицо с мохнатыми бровями стало совсем ребяческим.

— У нас в институтской команде регбистов всегда говорили так во время тренировок. А потом приносили друг другу извинения. А драться со мной не советую — мои апперкоты смертельны.

Морнингстар заставил Уайта помогать Кристу — нумеровать сфотографированные части машинки и вести их краткое описание под диктовку Дана и Морнингстара. Донахью взял с ночного столика будильник и, подойдя на цыпочках к профессору, поставил перед ним часы. И так же на цыпочках вернулся на свое место.

11

Без десяти минут пять явился Идэ. Он взглянул на чемодан и кивнул головой:

— Все в порядке?

Терано откинулся в кресле и засмеялся:

— Никаких происшествий. Жизнь идет монотонно и безмятежно.

Идэ включил радио и стал разглядывать чемодан. Потом присел на корточки.

— Странно… — Он покрутил головой. — Я положил нитку на пол в виде буквы «му», но, кажется, не совсем так… этот завиток был больше. А впрочем… Ты подходил к чемодану?

— Я ходил по каюте, кружил и подходил к чемодану. Надо было меня предупредить. — Терано улыбнулся. — Или, может быть, проверяешь меня?

— Нет, пожалуй, так и было. — Идэ отошел от чемодана. — Все-таки следовало бы поставить на нем сургучные печати и пломбы на всякий случай. Но наши решили не привлекать к нему внимания.

— По-моему, следовало бы кроме этой штуки дать нам еще другие чемоданы с дипломатической почтой. Чтобы замаскировать.

Идэ не согласился.

— Если бы дали еще и почту, было бы труднее следить за этим чемоданом. Хорошо, что не дали больше. Все время трясусь за этот чемодан, не могу спать спокойно.

— Ничего не сделается. — Терано встал и проделал несколько движений фехтовальщика. — Мы преувеличиваем опасность. Никто не знает о нашем багаже. А книжка эта интересная, недаром ею зачитываются в Европе… о том, как четверо белых попали в ламаистский монастырь и что они там увидели. Читал и не мог оторваться… ни на минуту.

— А я почитаю что-нибудь полегче. О похождениях Миямото Мусаси. — Идэ подошел к столику и вытащил из ящика, книгу в картонном футляре. — Чтобы не заснуть.

Терано пожелал ему спокойного дежурства и пошел в 22-ю каюту. После обеда он лег спать, проснулся в половине двенадцатого ночи и пошел подышать свежим воздухом. На верхней палубе к нему подошел пожилой американец и спросил по-японски: