Станислав Рем - Переведи меня через Майдан... Страница 4

— Можно считать. — американец всё — таки налил и себе, — И как у вас говорят, прозит?

«Совершенно секретно.

Код доступа: 5539627

Экземпляр: один.

Входящий номер: 342/ 207

От кого: консульство Российской Федерации в Мюнхене, Федеративная Республика Германии.

Кому: руководителю службы внешней разведки Российской Федерации

Проклову В. В.

По сведениям, полученным из достоверного источника, в загородном доме депутата Бундестага, члена Европарламента, Гюнтера Шлоссера прошла встреча немецкого политика с представителем сталелитейной компании «Z & Lod. Com.» Генрихом Бедекером, и бывшим сотрудником Института стратегических исследований (ИСИ), штат Вирджиния, США Стивеном Хайтом. Обсуждался вопрос о предстоящих выборах президента Украины. Всеми лицами проявлена крайняя заинтересованность в кандидате от оппозиции. Отношение самой оппозиции по данному вопросу неизвестно.

«Михайлов»

Передано руководителю VII отдела Щетинину В. И.

Дата Подпись о принятии шифрограммы».

— Мишка! Мишка, твою мать! — Рогов, увидев выходящего из терминала аэропорта старого друга, принялся ожесточённо размахивать руками. — Да здесь я, здесь. Ну ты заматерел… Гляди, брюхо отъел.

— Иди к чёрту. — Михаил Самойлов смущённо бросил взглядом по сторонам, — Чего орёшь? Кругом женщин полно, а ты в краску вгоняешь.

— Ты погляди, — не унимался Рогов, похлопывая друга по плечам. — И лысина появилась. И всего то в каких то тридцать пять… или семь?

— Восемь. — рассмеялся Самойлов.

— Точно. Восемь лет назад мы на твой тридцатник приезжали. А почему один, без Нины?

— В разводе мы.

— Да иди ты…

— Вот и иди!

— Постой, я серьёзно. Вы что, действительно разошлись?

— Да как тебе сказать. Живём порознь. Документы в суд ещё не подавали, но… Да ладно, ты то как? Небось, всё по старому, гуляешь потихоньку?

— Представь себе, остепенился.

— Женился что ли?

— Почти.

— Так может, я не во время?

— Перестань. Надолго к нам?

— Месяца на два. Освещать выборы.

— Ой, бля, нашли что освещать.

Друзья вышли на улицу. Рогов донёс сумку Михаила до своего «жигулёнка», бросил её на заднее сиденье:

— Садись. Едем домой. Жить будешь у меня. Нечего по гостиницам шастать. Тем более, наши, «пятизвёздочные», от прежних сараев с тараканами отличаются только ценами. На Оксану внимания не обращай. Мы пожениться решили после Нового года. Денег подсобираю, ремонт сделаю и за свадебку. Шафером будешь?

— За любки.

— Ты смотри, не забыл украинской мовы.

— Только Серёжа, я не один. Со мной мальчик.

Рогов рассмеялся:

— Пацан шустрый?

— Почти. Да вот и он. — к машине приблизился мужчина, с двумя сумками, футляром для видеокамеры и со съёмным штативом. — Познакомься, Володя. Это Рогов Сергей. Мой киевский друг, тоже журналист.

— В прошлом. — Рогов протянул руку.

— Журналистов, как и шпионов, в прошлом не бывает. — незнакомец, крепкий мужчина, лет сорока — сорока пяти, под метр восемьдесят ростом, брюнет с плешью на голове, и слегка искривлённым носом протянул руку, — Дмитриев, Владимир. Оператор. По совместительству, Санчо Панса нашего Дон Кихота.

Рогов ответил на крепкое пожатие: москвич слегка картавил, чего, судя по всему, немного стеснялся.

— Слава богу, не Расенанта. — Самойлов ещё раз крепко обнял Рогова. — Ну, двигаем в столицу Малоросии.

Михаил смотрел в окно, узнавая и не узнавая Киева. Друзья, работающие с ним на одном телеканале и побывавшие недавно в командировке в столице Украины, удивляли его своими рассказами. Действительно, в сравнении с Москвой, Киев выигрывал. И чистотой улиц. И попыткой совместить архитектуру ХІХ столетия с современными постройками. Да и жители южной столицы были более спокойны и размеренны в своих движениях.

— Что, нравится? — с некоторой долей гордости в голосе произнёс Рогов.

— Не то слово. — признался Михаил. — Честно говоря, некоторых улиц даже не узнаю.

— Я сам не узнаю. Всё время в грёбаном бизнесе провожу.

— Ты ведь, кажется, исподним занимался?

— Не исподним, — Рогов выразил голосом обиду за профессию. — А белизной, то есть, в переводе с украинского, нижним женским бельём. Женским, понимаешь, а не мужским. А сейчас и не только им. Есть одна точка, что продолжает торговать женскими причиндалами, но в основном переключился на компьютеры.

Самойлов усмехнулся:

— Всё, как у нас. Начинаем с трусов, заканчиваем танками. В журналистику назад не тянет?

— Нет, спасибо. Нахлебался в своё время во как. — Рогов провёл ребром руки по горлу, — Да и какой из меня журналист, по правде говоря. Вот у тебя словоблудство от бога. У Лизки Шинкорук тоже. Кстати, где она сейчас?

— В Дании. Уехала на заработки, вышла замуж, родила двоих детей. Домохозяйка. Вот такая журналистика. А Севу Крутого помнишь? Говорят где-то здесь, в Киеве.

— Да? Не встречал. Впрочем, он ко мне на точку вряд ли заходил.

Самойлов подхватил шутку смехом.

— Слушай, Лёш, что у вас народ о выборах говорит?

— Ты что, уже работу начал? — рассмеялся Рогов.

— Да нет, просто любопытно.

Рогов вывернул на проспект Победы и прибавил скорость.

— Разное говорят. Кандидатов, как собак нерезаных, что-то около тридцати. Да только все из «бывших». Особо ставить не из кого. Все один в один, — Сергей правой рукой показал объём щеки. — вот с такими мордами, какие нужно лет десять откармливать. В каждом кармане по несколько «лимонов». В обязательном порядке. И каждый, сука, за демократию пуп родной надорвёт. Любому бомжу жопу вылижет, лишь бы за него проголосовал. — в районе станции метро «Шулявская» Рогов вывернул вправо и сбавил скорость. — Да сам в скором времени всё увидишь. А победит у нас, как всегда, народ. И демократия.

Дмитриев, сидящий на заднем сиденье, при последних словах усмехнулся и снова уткнулся в книгу, которую держал на коленях.

«Если, несмотря на закон и право, на выбор людей, и на все наши усилия, подобно тому, как это было раньше, победителем на выборах всё-таки будет оглашён представитель от власти, мы не просто организуем, мы возглавим настоящее восстание. Нами накоплен немалый опыт по части того, как поднимать людей на акции неповиновения. И данный опыт даёт нам право надеяться на то, что в этот раз народ не проиграет.

Александр Литовченко, специально для журнала «Новое время», N 9, 200… год»

Вилен Иванович Щетинин, руководитель так называемой «семёрки», то есть седьмого отдела внешней разведки, который, в СВР, занимался анализом и разработкой внешней и внутренне — политической жизни стран бывшего СССР, поудобнее устроился в глубоком кожаном кресле в кабинете генерал — лейтенанта Проклова. «Разгона» сегодня не предвиделось. Виктор Васильевич, глава службы внешней разведки России, лично заваривал китайский, крупнолистовой чай. А то был первый и главный признак спокойной, деловой беседы.

Обычно, подчинённые самостоятельно приспосабливаются к руководству. Так сказать, через личный опыт. Для того, чтобы, через несколько минут общения с ним, с точностью до ста процентов, знать, в каком состоянии сегодня находится их верхнее начальство. Проклов, в отличии от своих предшественников, сам приучил подчинённых правильно реагировать на его действия. Если он во время разговора стоял лицом к окну, то дело дрянь. Раздражен. Если же сидел в своём кресле с начала беседы, то готов был выслушать доводы оппонента, однако своё мнение по данному поводу уже имел. Когда из приёмной чай приносил помощник, значит Виктор Васильевич, опять же, имел своё мнение, но желал выслушать и критику. Ну, а в данном случае, Проклов находился в тупике, и не знал, как ему правильно отреагировать. А потому, прежде чем прийти к какому-то решению, имел желание выслушать подчинённого, в данном случае генерал — майора Щетинина.

Вилен Иванович долго смотрел, как перед ним располагались на столе чашки, ложки, сахарница, плетёнка с печеньем, а голову не покидала одна мысль: а что сказать?

Сообщение от «Михайлова» Щетинин получил вчера вечером. Практически два дня оно пролежало на столе у руководства. После, видимо не придя к общему знаменателю, решили передать ему. Как говорится, на тебе Боже, что мне не гоже…

В том, что в предвыборной гонке в Киеве примут участие американцы, естественно не официально, а, так сказать, из-под тишка, не сомневался никто. Взять, к примеру, стремительно созданные американскими конгрессменами и бизнесменами различные Фонды в поддержку демократических выборов в Украине. Или, обсуждение в Сенате некоторых законов, связанных с экономическими санкциями против Киева. Щетинин снова посмотрел на стол: к такому бы чаю не сахар, а брусничное варенье. А мысли тут же вернулись к проблеме. Да Бог с ними, с американцами. Там всё понятно. А вот какую роль захотели принять в данном действии германские парламентарии и представители европейских деловых кругов? И это после летней поездки российского президента в Бонн, где, казалось, были состыкованы все узловые вопросы как во внешней политике, так и в экономике. Вот загадка!