Фредерик Форсайт - Кулак Аллаха Страница 54

Следующие четыре часа Мартин посвятил просмотру перехваченных сообщений. Радио- и телепередачи были слишком банальны; Мартин искал в телефонных разговорах случайно оброненную фразу, ошибку, ненароком проскочившее замечание. В конце концов он закрыл папку.

– Не могли бы вы просто обращать внимание на все необычное, на все, что на первый взгляд кажется бессмысленным? – попросил он.

Майк Мартин стал подумывать, не написать ли ему когда-нибудь путеводитель для туристов по плоским крышам Эль-Кувейта. Если посчитать, сколько времени он провел на них, получится внушительная величина. Что поделаешь, в этом городе лучших выжидательных позиций и наблюдательных пунктов не было.

Только на этой крыше он провел почти два дня, наблюдая за домом, адрес которого он дал Абу Фуаду. Это была одна из шести вилл, сданных ему Ахмедом Аль-Халифой; на ней он больше никогда не появится.

Минуло лишь два дня после встречи Мартина с Абу Фуадом. Скорее всего ничего не произойдет до вечера 9 октября, но все же Мартин предпочитал не сводить глаз с дома ни днем ни ночью. Все это время он довольствовался хлебом и фруктами. Если иракские солдаты появятся 9 октября до половины восьмого, значит, его предал сам Абу Фуад. Мартин бросил взгляд на часы. Семь тридцать. Он поручил кувейтскому полковнику позвонить именно в это время.

Действительно, на другом конце города Абу Фуад поднял телефонную трубку и набрал номер. Тот, кому он звонил, отозвался после третьего сигнала.

– Салах?

– Да. Кто говорит?

– Мы никогда не встречались, но я слышал о вас много хорошего – о вашей преданности нашему общему делу, о вашей храбрости. Меня обычно называют Абу Фуадом.

Собеседник Абу Фуада охнул от изумления.

– Салах, мне нужна ваша помощь. Мы – я имею в виду движение сопротивления – можем рассчитывать на вас?

– О, конечно, Абу Фуад. Только скажите, что вам нужно.

– Не мне лично, а одному нашему другу. Он ранен и плохо себя чувствует. Я знаю, что вы фармацевт. Вам нужно срочно доставить ему медикаменты: антибиотики, обезболивающие средства, бинты. Вы слышали о человеке, которого называют бедуином?

– Да, конечно. Уж не хотите ли вы сказать, что знаете его?

– Это неважно, но мы работаем вместе уже несколько недель. Он очень помог нам.

– Я прямо сейчас спущусь в аптеку, подберу все, что может потребоваться раненому, и тотчас же привезу. Как мне его найти?

– Он скрывается в одном из домов в районе Шувайх. Он не в состоянии передвигаться. Берите ручку и бумагу.

Абу Фуад продиктовал адрес, который дал ему Мартин. Собеседник Абу Фуада записал.

– Я сейчас же поеду туда, Абу Фуад. Можете на меня положиться, – сказал Салах.

– Вы – добрый человек и будете вознаграждены.

Абу Фуад положил трубку. Если ничего не произойдет, бедуин обещал позвонить на рассвете. Тогда с фармацевта Салаха будут сняты все подозрения.

Еще не было половины девятого, когда Майк Мартин сначала увидел и лишь потом услышал приближающийся первый грузовик. Машина катилась по инерции с выключенным двигателем – чтобы производить возможно меньше шума. Она миновала перекресток и, проехав еще несколько ярдов, остановилась. Грузовик скрылся из виду, но Мартин удовлетворенно кивнул.

Через несколько минут тоже бесшумно подкатил второй грузовик. С каждой машины беззвучно спрыгнули по двадцать солдат. Зеленые береты знали свое дело. Солдаты построились в колонну и осторожно двинулись по улице. Впереди колонны шли офицер и кто-то в гражданском; в сумерках белый халат проводника было видно особенно хорошо. Когда все таблички с названиями улиц сорваны, без знающего человека нужную улицу не найдешь. Впрочем, номера на домах еще сохранились.

Мужчина в гражданском остановился возле дома Мартина, проверил табличку с номером и жестом показал на дом. Капитан торопливым шепотом отдал приказания сержанту; тот во главе пятнадцати солдат направился в переулок, чтобы не дать никому уйти черным ходом.

Капитан подергал ручку стальной садовой калитки. Калитка легко открылась. Капитан, а за ним и солдаты проникли в сад.

Из сада было хорошо видно, что на втором этаже виллы горит неяркий свет. Большую часть первого этажа занимал гараж. Он оказался пустым. Возле парадной двери дома капитан решил, что пора отбросить все меры предосторожности. Он подергал за ручку. Дверь была заперта, и капитан кивнул стоявшему за его спиной солдату. Тот выпустил короткую очередь в замок, и дверь распахнулась.

С капитаном во главе зеленые береты ворвались в дом. Одни бросились в темные комнаты первого этажа, а капитан с другими солдатами поспешили в спальню хозяина дома.

Уже с лестничной площадки через распахнутую дверь капитан увидел тускло освещенную спальню. В ней стояло кресло, над высокой спинкой которого, повернутой к двери, возвышалась клетчатая куфия. Капитан не стал стрелять. Полковник Сабаави из Амн-аль-Амма несколько раз напоминал, что этот, в клетчатой куфие, нужен ему живым. Капитан ринулся к креслу и не заметил, как коленом задел тонкую нейлоновую леску.

Он слышал, как с заднего хода в дом ворвались сержант и его пятнадцать солдат, как остальные, громко топая, поднимались по лестнице. В кресле лежал набитый подушками грязный белый халат, на подушках возвышался большой арбуз, завернутый в куфию. Лицо капитана исказила злобная гримаса; в последние секунды жизни он успел бросить фармацевту, который, стоя в дверях спальни, дрожал от страха, отборные ругательства.

Пять фунтов семтекса-Н – это вроде бы совсем немного, да и внешне такое количество взрывчатки не производит большого впечатления. Соседние дома, в которых жили главным образом кувейтцы, были сложены из камня и бетона, и только это обстоятельство спасло их от серьезных разрушений. Но дом, в котором находились иракские солдаты, вообще перестал существовать. Обломки черепицы с его крыши разлетелись на сотни ярдов.

Бедуин не стал смотреть на дело своих рук. Сначала раздался приглушенный грохот взрыва – будто рядом хлопнула дверь, – секунду стояла тишина, потом с шумом рухнули стены. Тем временем бедуин шаркающей походкой брел по своим делам уже в двух кварталах от взорванного дома.

На следующий день произошли три события, и все три – с наступлением темноты. В центре города бедуин вторично встретился с Абу Фуадом. На этот раз кувейтец пришел один. Встреча состоялась в тени глубокого сводчатого подъезда, всего лишь в двухстах ярдах от отеля «Шератон», в котором поселились десятки высших иракских офицеров.

– Вы слышали, Абу Фуад?

– Конечно. Весь город только об этом и говорит. Они потеряли больше двадцати человек. Остальные ранены. – Абу Фуад вздохнул. – Опять будут репрессии, иракцы станут хватать всех подряд.

– Вы хотите остановиться?

– Нет. Прекратить борьбу мы не можем. Но сколько еще придется страдать нашему народу?

– Американцы и британцы придут. Обязательно придут.

– Да будет Аллах милостив, пусть скорей свершится наше освобождение. Салах был с ними?

– Он их и привел. Там был только один гражданский. Вы никому больше не говорили?

– Нет, только ему. Значит, это был он. На его совести жизнь девяти молодых парней. Он сгниет в аду.

– Да будет так. Что еще вам нужно от меня?

– Я не спрашиваю, кто вы и откуда пришли. Я профессиональный военный и понимаю, что вы не можете быть простым бедуином, обычным погонщиком верблюдов, явившимся из пустыни. У вас есть запасы взрывчатых веществ, автоматы, гранаты, боеприпасы. Со всем этим мои люди тоже смогли бы сделать многое.

– Что вы предлагаете?

– Присоединяйтесь к нам и принесите свое оружие. Или и дальше действуйте в одиночку, но поделитесь оружием. Я не собираюсь угрожать, я только прошу. Но если вы хотите помочь нашему движению, то это самый прямой и самый простой путь.

Майк Мартин с минуту помолчал. За восемь недель, проведенных в оккупированном Кувейте, он израсходовал примерно половину боеприпасов; остаток частично был зарыт в пустыне, а частично хранился на двух виллах, которые он использовал как склады. Из оставшихся четырех домов один был взорван, другим, в котором он встречался с учениками, пользоваться стало опасно. Он мог бы отдать все свои запасы и попросить Эр-Рияд ночью сбросить на парашютах еще – это рискованно, но в принципе возможно, если только его сообщения в Саудовскую Аравию не перехватываются, а так это или нет, Мартин не знал. Другой вариант – еще раз перейти границу и вернуться с полными корзинами. Теперь даже это непросто; теперь на границе сосредоточено шестнадцать иракских дивизий, в три раза больше, чем было два месяца назад, когда он переходил границу в первый раз.

Очевидно, наступило время снова связаться с Эр-Риядом и запросить новые инструкции. Пока же разумно отдать Абу Фуаду почти все, что у него осталось. За южной границей оружия больше чем достаточно; надо только продумать, как его переправить.