2054: Код Путина - Александр Глебович Рар Страница 72

На Фауста, казалось, напряженная атмосфера никак не влияла. Он продолжал философствовать:

– Если вы внимательно присмотритесь к письму Генриха, вы заметите, что в начале пророчеств упоминаются две даты. Поскольку в самом тексте нет точных дат, эти данные бесценны. Нострадамус называет годы 1585-й и 1606-й историческими ключевыми годами будущей истории человечества. И эта информация имеет мало общего с Францией, но во многом с Россией, которая в конце концов будет доминировать в мире. Это как раз те годы, в которые будет править Борис Годунов!

Названный ненадолго закрыл глаза, потом прошел к царской ванне и поднял упавший посох.

Человек в черной накидке схватился за сердце и обратился к назначенному преемнику:

– Вы должны вывести Россию из изоляции, в которой она сама виновата. Идея Третьего Рима – это химера. Вступите в церковный союз с папой – и вы будете приняты в духовно и материально процветающей Европе. – Годунов вздохнул. Консервативные бояре никогда бы этого не допустили. Николай настойчиво продолжал:

– У вас нет другого выбора. Иван оставляет внутренне разрушенную империю, его императорская родословная умирает вместе с ним. Если ничего не произойдет, в 1606 году власть в Москве перейдет к королевству Польскому, потом последуют шведы. Страны, с которыми Россия годами воевала, будут победителями. Россия, с другой стороны, погрузится в гражданскую войну, в ужасное время беспорядков. Лишь через поколение ей снова будет предоставлена прекрасная возможность соединиться с Европой, когда у потомка татарской княжеской семьи Мурдки Кубрата родится великий царь, который захочет открыть окно в Европу. Но он вряд ли преуспеет. Пройдет еще одно столетие, прежде чем русские освободят Париж, а через полтора столетия – Берлин. Умоляю вас: не теряйте драгоценное время, примирите свою страну с Западом!

Собравшиеся не могли поверить своим глазам, когда царь Иван сам вылез из ванны, схватил полотенце, вытерся и надел халат. Затем он лег на кровать и позвал слуг, они должны были вернуть ему шахматы. В промежутке он потребовал татарского князя Симеона Бекбулатовича, которого хотел снова сделать великим князем. Годунов и Бельский были напуганы и начали бурно спорить друг с другом.

Самодержец велел немецким ясновидящим играть против него. Фауст сел с озорной усмешкой на край кровати и сделал первый ход. Внезапно монарх закричал на него:

– Изыди, сатана!

Дверь в покои отворилась. Появился митрополит в сопровождении священников, со свечами и ладаном. Иван Грозный пожелал быть пострижен в монахи незадолго до своей смерти.

Николай вместе со своим спутником покинул покои умирающего царя. Двое часовых преградили им путь на лестнице. Компаньон тихо выстрелил из своего оружия, был виден только яркий свет. Раненый царский телохранитель корчился на полу. Внизу во дворе беглецы взяли двух самых быстрых лошадей. Никто не осмелился остановить их. Николай, известный всем в своей светской жизни как Михаил Дрейфус, посмотрел на верхний этаж дворца. Окно царской комнаты широко открылось. Борис Годунов в красном одеянии вышел и низким траурным голосом объявил о смерти царя. Из Москвы доносился звон колоколов кремлевских церквей.

2017

В замке Цецилиенхоф, недалеко от Берлина, где в 1945 году страны-победительницы решили окончательную судьбу Германии, спустя долгое время вновь собралось «теневое» мировое правительство. Его члены потребовали мозгового штурма. Отель в исторических парках Потсдама находился в процессе реконструкции, но для такого почтенного собрания открыл свои двери. В этот дождливый летний день никто из присутствующих не хотел признать, что старый мировой порядок под водительством США и ЕС вот-вот прекратит свое существование.

Ветров многое бы отдал, чтобы быть участником этого почтенного собрания.

Француз Поль Ревэ, организатор конференции, четко объяснил, почему ему больше нет места среди птиц высокого полета:

– Георгий, раньше ты работал на американцев, потом был советником правительства Германии, а сейчас ты консультируешь только русских. Это нам не подходит! – Ветров непонимающе покачал головой, и Ревэ добавил: – Все они говорят, что ты поешь с голоса русских. – Ревэ слегка улыбнулся. – Но мне кажется, что они ошибаются. Ты не Путина пропагандируешь, ты сам относишься к идейным вдохновителям национального движения в России.

Ветров печально улыбнулся этим словам. Может, когда-то это и было правдой. Возможно даже, так оно и было, когда два года назад он сидел с Русаковым и обсуждал ситуацию в мире. Но сегодня? Своим немецким коллегам он теперь чаще всего был нужен лишь как источник российских контактов. Если кто-то хотел наладить связи с Россией, то обращались к нему. Нужды в его предметном анализе России, к сожалению, больше не было. Во времена холодной войны они, по крайней мере, изучали врага, теперь же только презирали противника и не желали ни разговаривать с ним, ни знакомиться с его точкой зрения.

Ревэ впустил своего друга через черный ход в отель, где должна была состояться конференция, поскольку хотел, чтобы Ветров был в курсе переговоров. На цыпочках он повел его вверх по лестнице в конференц-зал. Открыл дверь кабины переводчика и приказал Ветрову примоститься на полу.

– Не буду иметь ничего против, если наши российские друзья узнают о сути переговоров, – заверил он.

Ветров прислушался. Из своего укрытия за спиной усердных английских переводчиков он мог следить за ходом сессии. Он узнал голос Мербаха. Рекламная вывеска СМИ был разъярен. На его глазах рухнула историческая мечта о Соединенных Штатах Европы. В это верили только самоуверенные оптимисты и голубоглазые наивняки.

– Распад Запада реален, ЕС не переживет второго финансового кризиса! – Мербах стал резать правду своим единомышленникам: – Греция никогда не сможет расплатиться по счетам и покинет ЕС, если только ЕС не станет долговым союзом. Северные европейцы смогут предотвратить это, но Великобритания оставила нас по веским причинам. Британцы были самой сильной военной державой в ЕС.

– Франция и Германия вернут себе лидерство – и тогда все будет хорошо! – перебил его железный женский голос. Бывшая зеленая Брек чуяла неприятности в любом месте: – Опасна схизма, раскол между западными и центральновосточными европейцами. Последние больше не понимают нашего либерального канона ценностей, повернулись вправо. А это катастрофа, потому что тем самым они залезают в постель к России!

Ветров вспомнил о давней дискуссии в московском Географическом обществе, когда они спорили о возвращении бывших стран Варшавского договора к России. С нынешней точки зрения пророчество не звучало так уж нелепо.

Тем временем на закрытом заседании полетели клочья. Американцы тоже