Нора Робертс - Одержимость

Нора Робертс

Одержимость

Nora Roberts

The Obsession

© Н. Лебедева, перевод на русский язык, 2017

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

Посвящается:

Элейн, Джанет, Джо-Энн, Кэт, Лоре, Мэри, Мэри Кей, Николь, Пэт, Саре.

И той незабываемой неделе в году, которую мы проводим вместе.

Экспозиция

Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло.

Один

29 августа 1998 года

Что разбудило ее в ту ночь? Она понятия не имела. Сколько бы ни прокручивала она в голове те давние события, сколько бы ни мучилась ночными кошмарами, этой загадке так и предстояло остаться нераскрытой.

Летняя жара сгустила воздух до состояния раскаленного варева, пахнущего потом и высыхающей на корню травой. Вентилятор на ночном столике без устали жужжал, перегоняя зной туда и обратно, но это было все равно что находиться в потоках пара, поднимающегося из кипящего котла.

Однако она до того привыкла к этому, что практически не обращала внимания – спала себе и спала возле распахнутого настежь окна. Она открывала его в надежде уловить хоть слабый ночной ветерок, но все, что долетало с улицы, – это неумолчный хор цикад.

Нет, не жара разбудила ее в ту ночь и не тихое громыхание грозы, собиравшейся где-то у горизонта. Наоми проснулась мгновенно, как будто кто-то толкнул ее или произнес вслух ее имя.

Сна как не бывало. Она уселась в постели, вглядываясь в ночную тьму, настороженно вслушиваясь. Но рядом все также дребезжал вентилятор, цикады голосили за окном, да где-то в лесу монотонно ухала сова. Такие привычные звуки, знакомые ей не хуже собственного голоса. Ничего, что могло бы подбросить ее на постели, как пружину.

Тепло окружало Наоми плотным покровом, просачивалось в каждую клеточку тела. Жаль, что еще не утро – она могла бы выскользнуть потихоньку из дома и охладиться в соседней речушке.

Домашние обязанности на первом месте – таково было правило. Но жара сгустилась настолько, что казалось, будто придется раздвигать ее руками, лишь бы сделать очередной шаг. Вдобавок наступила суббота, а по субботам мама немного смягчала правила… если папа, конечно, был в хорошем настроении.

До нее донесся отдаленный рокот грома. Выпрыгнув из постели, Наоми бросилась к окну. Ей нравились грозы. Нравилось смотреть, как ветер гнет деревья, как небо темнеет с каждой минутой и только молнии озаряют непроглядный мрак над головой.

Будет здорово, если гроза принесет с собой дождь и прохладный воздух.

Опустившись на колени, она прижалась подбородком к окну. Высоко над головой виднелся кусочек луны, затуманенный облаками и летней жарой.

Хорошо бы гроза подошла ближе, мысленно повторила она. Большая девочка, почти двенадцать, а все еще верит, что загаданное сбывается.

Прикрыв глаза, она принюхалась к ночному воздуху и вновь пожелала, чтобы настало утро. И, раз уж за мечты не надо было платить, пожелала, чтобы настало утро дня ее рождения. Ей ужасно хотелось новый велосипед, о чем она раз сто успела намекнуть родителям.

Так она и стояла на коленях у окна, худенькая, высокая девочка, у которой, а она проверяла едва ли не каждый день, все еще не сформировалась грудь. Волосы от жары липли к шее, и Наоми, тряхнув головой, перекинула их через плечо. Жаль, что нельзя остричь их совсем коротко – как у эльфа из книжки сказок, которую подарили ей бабушка и дедушка. Подарили еще до того, как им запретили видеться с внучкой.

Но папа сказал, что девочкам обязательны длинные волосы, а мальчикам – короткие. В результате ее младшего брата регулярно водили в парикмахерскую в соседнем городке, а Наоми приходилось затягивать свою белесую шевелюру в тугой хвостик.

Что поделать, Мейсон был мальчиком. И баловали его безбожно. На день рождения он получил набор для баскетбола – в единоличную собственность. Еще ему разрешалось играть в бейсбол. По правилам, установленным папой, эта привилегия распространялась только на мальчиков (о чем Мейсон не уставал напоминать сестре). Вдобавок, поскольку он был младше Наоми на целых двадцать три месяца – о чем она напоминала ему с той же настойчивостью, – ему не приходилось так много работать по хозяйству.

Разумеется, это было нечестно, но Наоми предпочитала помалкивать – жалобы могли стоить ей любимых телепередач.

Вдобавок она с легкостью простила бы эту несправедливость, если бы ей подарили новый велосипед.

Далеко на горизонте мелькнула молния. Отблеск надвигающейся грозы. Дождя не миновать, сказала себе Наоми. Пусть бы он лил, лил и лил весь день без остановки! Тогда бы ей не пришлось полоть в огороде.

Она настолько воодушевилась, что едва не пропустила вторую вспышку.

Но не молнию, а свет от фонаря.

Первой ее мыслью было, что кто-то шныряет у дома. Грабители? Она привстала, чтобы бежать к отцу.

Но тут она разглядела, что это и был он. Шел от дома к лесу, шел быстро и уверенно, подсвечивая путь фонариком.

Может, он решил искупаться в речке? Сильно ли он разозлится, если Наоми пойдет следом? Если папа в хорошем настроении, то он только посмеется.

Не раздумывая, она схватила шлепанцы, сунула в карман крохотный фонарик и поспешила к двери.

Наоми знала наперечет все скрипящие ступеньки, а потому без проблем спустилась по лестнице. Добравшись до задней двери, она сунула ноги в обувь и потихоньку проскользнула наружу.

В первый момент ей показалось, что она упустила отца, но тут вдали мелькнул лучик. Наоми заспешила вслед. Лучше держаться позади, пока она не поймет, в каком папа настроении.

Но отец повернул прочь от узкой речушки и направился в глубь леса, почти вплотную подступавшего к их саду.

Куда это он? Любопытство неудержимо толкало Наоми вперед. Что может быть лучше, чем красться во тьме по лесной тропинке, прислушиваясь к рокоту надвигающейся грозы?

Страшно ей не было, хотя она ни разу еще не забиралась в лес так далеко. Детям это не разрешалось. Мать точно спустит с нее шкуру, если узнает, так что лучше ей не попадаться.

Отец шел быстро и уверенно. Его ботинки с хрустом мяли сухую листву. Наоми кралась следом, стараясь держаться на приличном расстоянии – не стоит без повода злить отца.

Кто-то пронзительно ухнул, напугав ее до смерти. Но уже в следующее мгновение она прижала ладошку ко рту, чтобы не рассмеяться. Сова вылетела на ночную охоту.

Облака затянули небо, загасив и без того блеклую луну. В темноте Наоми напоролась пальцем на камень и едва не зашипела от боли.

Отец внезапно остановился, отчего сердце у нее заколотилось как бешеное. Наоми замерла, стараясь дышать как можно тише. Что она будет делать, если он вдруг развернется и направится назад? Бежать нельзя – наверняка услышит. Пожалуй, стоит отползти тихонько в кусты… и надеяться на то, что там не будет змей.

Но отец вновь зашагал вперед, а Наоми осталась на месте. Возвращайся домой, сказала она себе. Иди домой, пока не нарвалась на крупные неприятности. Но огонек фонаря притягивал ее как магнит.

Внезапно луч дрогнул и закачался. Что-то грохнуло и заскрипело, совсем как их кухонная дверь.

И тут свет исчез.

Наоми осталась одна в темной лесной чаще. По спине у нее, несмотря на жару, пробежали холодные мурашки. Она сделала шаг назад, еще один, и волна страха накрыла ее с головой. Бежать, бежать, пока не поздно.

Невидимая рука сжала ей горло, так что Наоми с трудом могла вдохнуть. Тьма, ночная тьма сомкнулась вокруг плотным кольцом.

Домой, беги домой. Вернись в постель, закрой глаза, звенел у нее в ушах чей-то голос. Звенел громко, как ночные цикады.

«Трусишка, – прошептала она, сжимая для храбрости кулаки. – Не будь такой трусихой».

Осторожно, почти на ощупь, она двинулась вперед. Облака вновь разошлись, и в слабом свечении луны проступил силуэт разрушенного здания.

Похоже на старый дом, мелькнула у нее мысль. Дом, сгоревший практически дотла. Остались лишь фундамент да старый дымоход.

Будто зачарованная, Наоми смотрела на развалины, напрочь забыв о своих страхах. В неверном лунном свете все казалось до странности неземным.

И вновь ей захотелось, чтобы поскорее настало утро – она смогла бы без боязни обследовать то, что было когда-то домом. Это могло бы стать ее местом. Убежищем, где можно спокойно почитать книжку, не отмахиваясь ежеминутно от назойливого брата. Где можно посидеть и порисовать. Или просто расслабиться и помечтать.

Раньше здесь жили люди. Кто знает, может, теперь здесь обитают призраки? Сердце у нее вновь заколотилось, но уже не от страха. Наоми с радостью повстречалась бы с призраком.

Вот только куда делся отец?

Ей вновь вспомнилось странное поскрипывание. Может, здесь был проход в иное измерение, и отец, открыв дверь, ушел из этой реальности?