Владимир Буров - 8, 9 – аут. Сириз

8, 9 – аут

Сириз

Владимир Борисович Буров

© Владимир Борисович Буров, 2017

ISBN 978-5-4485-2974-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая

– Чай, кофе, квас? – спросил начальник милиции. Он пригласил Леху сесть, и открыл дверь холодильника.

– Спасибо, не надо, – ответил капитан.

– Ага! Тогда по пятьдесят коньячку.

– Я не пью.

– А я пью?

– Ну, хорошо, только ради вас.

Они выпили. Подполковник сказал:

– Знаешь, Алексей, я решил поручить тебе серьезное дело.

– Спасибо, я давно мечтал, расследовать что-нибудь запутанное.

– Ты слышал, что сегодня опять убили девушку?

– Нет. Как ее убили?

– Как двух предыдущих. Ножом. Но есть одна новая особенность.

– Ее изнасиловали? – спросил Леха.

– Да, – ответил подполковник, – как и предыдущих. Это, как ты понимаешь, не относится к выдающимся фактам.

– Что еще там было? – спросил капитан, и посмотрел на рюмку.

– Налить еще?

– Нет, спасибо. Я просто так посмотрел.

– Никаких просто так, парень. В этом деле появился смысл.

– Я бы хотел, наконец, узнать о нем, – нервно сказал капитан.

– Не надо так волноваться, Алексей. Все просто: на груди у убитой девушки была вырезана цифра семь.

– Цифра семь? – переспросил капитан.

– Семь? Я так сказал? – Подполковник Яблоков Сергей Сергеевич опять налил две рюмки. – Это не совсем точно.

– А именно?

– Что, а именно? Ах, а именно! – Он выпил и предложил выпить подчиненному.

– Простите Сергей Сергеич, но что вы тянете кота за хвост? Скажите прямо.

– Я вот знал твоего отца, Алексей, он не был таким придирчиво-нетерпеливым.

– Почему был? Он еще жив.

– Жив? Прекрасно. Я знаю. Но он уже не работает здесь. Он уступил место тебе. И скажу тебе по секрету, его попросили выйти на пенсию именно из-за этого знака.

– Из-за этой семерки?! Я ничего не знал.

– Ну, вот, теперь знаешь. Ты никому не должен говорить про этот знак. Официально, я имею в виду. Но будешь вести расследование именно в этом направлении.

– А если это просто шутка? – спросил Алексей.

– Шутка? Нет, мой милый, таких шуток не бывает. Поэтому это не шутка. Разве ты не знал постулат древних:

– Этого не может быть, потому что не может быть никогда?

– Слышал, но до сегодняшнего дня не верил в его истинность.

– Теперь поверил? Правда?

– Да, действительно, зачем кому-то писать цифру семь, если можно написать шесть. Шесть уже похоже на три шестерки.

– А что такое три шестерки?

– Не знаю. Но говорят, что ничего хорошего. Правда.

– В данном случае шестерка запутала бы все дело. – Подполковник принес фотографию с последнего убийства. Римская цифра семь была написана, как зеркальное отражение. – Ты понял? Тогда бы это была четверка.

– А так?

– А так я не знаю, что это такое. Какая-то отраженная семерка. – Подполковник налил еще по одной. – Будешь?

– Спасибо, придется.

– Я бы сам до этого не додумался, – сказал подполковник. – Это не обычное отражение, а, как мне объяснили, перпендикулярное.

– Кто вам объяснил?

– Один старлей из группы, ведущей официальное расследование этого убийства. Но, повторяю, они не считают эти убийства, как серию. Запрещено.

– Почему?

– Что значит, почему? Ты с Луны свалился? У нас не бывает серийных убийств. Ты что впервые об этом слышишь? Поразительно.

– Ну, я не занимался убийствами до сих пор, – ответил Леха.

– Тем лучше, ты сможешь непредвзято посмотреть на это дело. Докладывать будешь только лично мне. Опергруппе ничего не сообщать.

– Что я могу им сообщить?

– Ну, как что? Свои мысли, разумеется. Ведь у тебя голова работает, не правда ли?

– Конечно. Но не сейчас. Я уже выпил три рюмки. Для меня это много.

– Хорошо. Точнее, плохо. Хочешь быть настоящим, как Шерлок Холмс детективом – тренируйся.

– Как?

– Ходи в ресторан, в бар. Ну, как все люди. И пей. Сначала по три рюмки, если не можешь выдержать больше. Потом прибавляй по одной.

– Это шутка?

– Почему?

– У меня нет денег на такие тренировки.

– Ну, хорошо, я тебе выпишу премию. Двадцать рублей.

– Это мало.

– Будешь получать премию каждую неделю. От меня лично. Понял. В кассу не ходи. Никто не поймет, за что ты получаешь каждую неделю премии.

– Теперь понял.

– Иди, боец невидимого фронта.

– Почему невидимого?

– Я уже тебе говорил. Никто не должен воспринимать всерьез твое расследование.

– Как я буду появляться на местах преступления?

– На местах преступления?

– Ну, если это Серийник, как вы думаете, то, очевидно, преступление будет не одно, а много. По крайней мере, несколько.

– Это верно. Ты будешь действовать, как мой личный представитель. И да:

– Чуть не забыл самое главное. Никто не должен знать, что это я подсказал тебе идею о существовании Серийника.

– Откуда тогда я об этом узнал?

– Откуда? Сам придумал.

– Я?

– А что в этом особенного. Ты же умный, молодой капитан, не отягченный грузом моральных представлений о мире наших старых работников. Например, они думают, что для поиска истины нужны:

– Дознаватели, следователи, опера, разные там заместители начальника. Да самих начальников много, вплоть до генерала.

– А это не так?

– Может и так. Но для того, чтобы ехать на машине, не надо знать устройства мотора. И, следовательно:

– Зачем всем рассказывать, что кроме детектива и его начальника здесь есть еще кто-то?

– Вы правы. Шерлок Холм ведь никого не имел, кроме Доктора Ватсона.

Алексей ушел.

– Ничего особенного ведь не произошло, – думал он по дороге домой. – Обычное дело:

– Я работаю под прикрытием.

На следующий день он зашел в кафе на другом конце города. Было пусто. Но одна девушка вертелась у стойки. Она пила коньяк и разговаривала с барменом.

– Буэнос диас, – сказал Алексей.

– Буэнос диас, – сказала девушка.

– Что это означает? – спросила барменша.

– Вы это просто так сказали? – сказала девушка. – Или на самом деле хотите угостить меня коньячком.

– Коньяком? – переспросил Алексей. – С утра?

– Скоро обед. Какое утро? С утра-то мы обычно занимаемся сексом. Кстати, вы не против?

– Против? Против чего? – Алексей уже начал краснеть.

Девушка покрутила головой.

– С вами надо работать. И знаете, много, очень много работать.

– Может быть, вас пригласить за стол?

– Охотно. И закажите что-нибудь поесть. Есть – слово на букву б – хочу.

– Даша, че ты ругаешься? – спросила ее подруга барменша.

– А – слово на букву х – мне не ругаться, я пьяная.

Алексей хотел бежать, но вспомнил, что надо попытаться что-то узнать об убийстве. Узнать, что думают о нем со стороны. Эти дамы должны знать.

– За какой стол мы сядем?: – спросила Даша.

– За последний, – ответил Алексей.

– Последний справа или последний слева?

– Последний… э… справа, у телевизора.

– Это мой любимый стол, – сказала Даша.

– Даша, че ты врешь? – сказала барменша.

– Я вру? Я никогда не вру. – И добавила: – Это моя подруга, она злится, что вы не дали ей на чай.

– Но я же ничего еще на брал, – удивился капитан милиции.

– Так по тебе видно, что и потом не дашь. И да:

– Давай заказывай. Ты что будешь?

– Выпейте текилы, – сказала барменша. И добавила: – А я люблю итальянский портвейн. Можно?

– Можно? Что можно, я не понял? – сказал Алексей.

– Не слушай ее, – сказала Даша. – Она хочет выпить за наш счет.

– Хорошее заведение, – сказал Алексей, оглядывая отделанный деревом и зверями зал. – Удивляет только одно.

– Что?

– Не успел я еще сделать заказ, а уже всем должен.

– Послушай, как тебя звать, Леха? Не грузись, Леха, наливай. Может, еще понравится.

Алексей внимательно прочитал меню, карту бара и заказал:

– Две отбивных с жареной картошкой и два баварских пива, безалкогольных.

– Мне алкогольное, – сказала Даша.

Поели они, выпили, значит, и Даша говорит:

– Ну, что, теперь потрахаться, наверное, хочешь?

Леха замялся. С одной стороны, неудобно, а с другой отказаться тоже нельзя.

– Да я бы… – че-то начал он мямлить.

– Можешь, – прервала его Даша, – но только при одном непременном условии. У тебя член должен быть, как эта бутылка. – Она повернула пустую пивную бутылку. – Вот, как это донышко.

Он постеснялся ответить, что у него меньше. Поэтому сказал:

– Хорошо.

Но дама не отстала. Она спросила:

– Спасибо, да? Или:

– Спасибо, нет?

– Я сказал, хорошо, – прохрипел парень.

– Ну, хорошо. Хорошо, да, или, хорошо, нет?

– Скажите, – спросил Алексей, несмотря на отсутствие перехода, – что вы думаете о последнем убийстве?

Далее, она дочь мэра, и не родная сестра трех убитых сестер.