Дороти Сэйерс - Медовый месяц Страница 10

Глава II Пуховая перина

Коттедж из желтого кирпича с красной черепичной крышей казался неудачной копией кукольного Домика. Он стоял на отшибе, и мисс Твиттертон могла издалека видеть своих гостей. Поэтому, может, ей не стоило так некрасиво высовываться из окна второго этажа и кричать громким, резким голосом, интересуясь, кто пришел, и что им здесь всем нужно. Наконец, дверь осторожно открыли, предусмотрительно надев цепочку. Мисс Твиттертон оказалась маленькой светловолосой сорокалетней старой девой. На ней был розовый фланелевый халат. В одной руке она держала подсвечник, в другой — колокольчик для вызова слуг. Она долго не могла понять, чего от нее хотят. Дядя Вильям ничего ей не сказал. Она даже не знала, что он куда-то уехал. А он никогда не уезжает без предупреждения. Он никогда бы не продал дом, не посоветовавшись с ней. Колокольчик в ее руке испуганно подрагивал, готовый в любой момент поднять в доме настоящую пожарную тревогу, если этот странный человек в очках вдруг начнет к ней приставать. Наконец, Питер достал из кармана письмо Ноукса, которое он предусмотрительно захватил перед отъездом на случай всяких недоразумений, и протянул его через полуоткрытую дверь. Мисс Твиттертон взяла документ двумя пальчиками, как будто это была бомба или гремучая змея, резко захлопнула дверь перед носом Питера и отправилась на кухню его изучать. Видимо, письмо показалось ей убедительным, потому что через несколько минут дверь широко открылась, и их пригласили войти.

— Прошу прощения, — сказала мисс Твиттертон, приглашая их в гостиную, обставленную зеленой бархатной мебелью и заваленную кучей мелких безделушек, — за то, что встретила вас так невежливо. Садитесь, пожалуйста, леди Питер Вимси. Мне ужасно неловко за этот домашний наряд. Но, вы понимаете, я живу совсем одна. А на прошлой неделе у меня украли курицу-несушку, представить себе не могу, кто бы это мог сделать. И вся эта история мне совершенно непонятна. Я не знаю, что и думать. И что самое неприятное — так невежливо со стороны дяди. Что вы теперь о нас подумаете?

— Только то, что, к сожалению, пришлось разбудить вас в такой поздний час, — ответил Питер.

— Сейчас только четверть десятого, — ответила мисс Твиттертон, укоризненно посмотрев на маленькие китайские часы в форме цветка. — Ничего страшного, конечно, но, знаете, мы привыкли укладываться рано. В пять я уже должна кормить моих птичек, поэтому я и сама ранняя пташка. Кроме среды, конечно. У нас по средам вечером репетиция в церковном хоре. Очень неудобно, потому что в четверг мне нужно быть на рынке, но так удобнее для нашего дорогого викария. Но, поверьте, если бы я знала, что дяде Вильяму придет в голову такая необычная идея — продать дом — я, естественно, встретила бы вас и принесла вам ключ. Подождите, пожалуйста, минут пять-десять. Я немного приведу себя в порядок. Я могу поехать с вами. Это ведь ваша прекрасная машина?..

— Пожалуйста, не беспокойтесь, мисс Твиттертон, — поспешно сказала Харриет, слегка обеспокоенная ее предложением. — Мы все захватили с собой. А миссис Руддл и наш слуга прекрасно смогут нам сегодня помочь. Если бы вы могли дать нам ключ…

— Ключ… Да, конечно. Это просто ужасно: вы не могли попасть в дом, а на улице так холодно. О чем только думает дядя Вильям? И, Боже мой, это письмо меня так расстроило, что я с трудом понимала, что там написано! Так вы говорите, у вас медовый месяц? Как это ужасно, что он начинается с таких недоразумений! Надеюсь, вы хотя бы поужинали? Не ужинали? Я понять не могу, как дядя Вильям мог так поступить! Но возьмите, пожалуйста, немного пирога и бутылочку домашнего вина из репы.

— Нам так неловко вас беспокоить, — начала Харриет, но мисс Твиттертон уже бросилась к буфету. За спиной Питер скорбно воздел руки к небу в красноречивом жесте немого отчаяния.

— Вот! — торжествующе воскликнула мисс Твитертон. — Уверена, это поможет вам хоть немного восстановить силы. В этом году у меня исключительное вино. Доктор Джеллифилд всегда берет бутылочку, когда приходит. Но приходит он, слава Всевышнему, редко. У меня удивительно крепкое здоровье для моих лет.

— С удовольствием попробую, — сказал Питер, принимая бутылку с проворностью, которая, конечно, могла быть вызвана жаждой. Однако Харриет подозревала, что ему просто не терпелось скорее уйти. — Давайте я и вам налью бокальчик.

— Как мило с вашей стороны, — вскричала мисс Твиттертон. — Вообще-то сейчас уже поздно, но как не выпить за ваше здоровье! Ведь у вас медовый месяц. Капельку, лорд Питер. Наш дорогой викарии говорит, что мое вино не так невинно, как кажется на первый взгляд. Боже мой! Но налейте же себе еще! Мужчины не так быстро пьянеют, как дамы.

— Большое спасибо, — смущенно ответил Питер, — но не забывайте, мне еще нужно отвезти жену в Пэгглхэм.

— Один бокальчик не повредит. Ну хоть полбокальчика! А теперь, конечно, вам нужны ключи. Минуточку, я сбегаю наверх. Неловко вас задерживать. Я быстренько. А пока, леди Вимси, возьмите еще кусочек пирога. Я его сама пекла. Я всегда пеку пироги сама. И для себя и для дяди. Не могу понять, что на него нашло!

Мисс Твиттертон выбежала. Питер и Харриет переглянулись.

— Питер, бедняжка, мой бедный великомученик, вылей его скорее в кактус.

Вимси окинул взглядом растение.

— Он и так уже чахлый, Харриет. Я все-таки покрепче, чем он. Думаю, выдержу. Но ты должна меня поцеловать, чтобы отбить этот привкус… Но хозяйка — особа довольно изысканная, если можно так выразиться. Она удивительно быстро запомнила твой титул. Знаешь, твое посещение просто озарило ее скучную однообразную жизнь. Можешь мне поверить, она теперь до конца жизни будет всем рассказывать, что принимала графиню Вимси. А кто был ее отец?

— По-моему, пастух.

— Тогда это был неравный брак. Потому что ее матерью должна быть мисс Ноукс.

— Сейчас я вспоминаю, что она была учительницей где-то недалеко от Броксфорда.

— Это многое объясняет… Тише, мисс Твиттертон спускается. На этом мы пока заканчиваем сплетничать о бедной женщине, хватаем ключи и быстренько исчезаем.

— Ключи, — задыхаясь, сказала мисс Твиттертон. — Большой — от задней двери. Но она закрыта на засов. Маленький — от передней. Это очень надежный замок. Знаете, здесь надо быть осторожным. Его трудно открыть, если не знаешь, как. Может быть, мне все-таки лучше поехать с вами?

— Не беспокойтесь, пожалуйста, мисс Твиттертон. Я отлично умею обращаться с ключами всех мастей и размеров. Большое спасибо. Спокойной ночи. И тысяча извинений.

— Я должна еще раз извиниться за дядю. Не пойму, почему он поступил так легкомысленно. Надеюсь, что вы там все найдете. Миссис Руддл вам поможет, она умная женщина.

Харриет заверила мисс Твиттертон, что Бантер со всем справится. Через некоторое время им наконец удалось вырваться на свободу. Их второй приезд в Телбойз ознаменовался несколькими важными событиями. Во-первых, миссис Руддл встретила их совсем по-другому. Вторым важным событием оказалось вино из репы. Питер сказал, что, если кто-то вдруг захочет проболеть всю первую брачную ночь напролет, ему нужно обязательно заглянуть к мисс Твиттертон.

К Бантеру и миссис Руддл присоединился медлительный Берт (уже в своих злополучных «штанах», но без ружья). Несмотря на такую грозную поддержку, миссис Руддл заметно присмирела.

Дверь с трудом открыли, Бантер включил свет, и путники наконец вошли в просторную прихожую с каменным полом. Пахло пивом и сыростью. Направо была кухня. Просторная, с низким потолком и прохладным каменным полом. Стены были обиты потемневшими от времени дубовыми панелями. Рядом с огромной белоснежной печью сияла чистотой кухонная плита, к которой было придвинуто старинное деревянное кресло с отполированной временем резной спинкой. На разделочном столе была разбросана яичная скорлупа, хлебные крошки и засохший кусочек сыра. Натюрморт дополняли внушительных размеров чашка с остатками какао и огарок свечи в массивном подсвечнике.

— Видите? — всплеснула руками миссис Руддл, — если бы мистер Ноукс меня предупредил, что уезжает, я бы все убрала. Он, наверное, поужинал и уехал десятичасовым автобусом. Но он ничего мне не сказал и ключ не оставил, поэтому я и не убрала здесь. Но я сейчас все приберу, миледи, главное — мы смогли войти. В кухне грязно, поэтому и не слишком красиво, а комнаты вам понравятся. Пойдемте, я покажу вам гостиную. Это очень большая и светлая комната. И мебель там прекрасная, посмотрите, милорд. — Неожиданно миссис Руддл изобразила нечто, напоминающее реверанс.

Гостиная была, несомненно, больше и светлее, чем кухня. По обеим сторонам камина были симметрично расставлены два старинных кресла. Над камином висели старомодные американские часы с восьмидневным заводом. Миссис Руддл зажгла свечи. Огоньки весело заплясали на малиновой обивке кресел, красном дереве большого круглого стола, отражаясь в зеркалах и хрустале буфета и постепенно освещая большие зеленые растения в плетеных корзинах на подоконниках, радиоприемник в углу, над которым навис невероятных размеров кактус в медной кадке, голубой плюш дивана, яркие ковры на темном дубовом полу. Вся эта разношерстная коллекция навевала мысль, что мистер Ноукс обставил комнату вещами, которые он по дешевке приобрел на распродаже, а потом не сумел продать. Кое-что в комнате осталось от прежних владельцев. Но, в общем и целом, это было достойное пристанище неутомимого перекупщика. Миссис Руддл со свечой в руках обследовала гостиную, поэтому они смогли насладиться зрелищем всей коллекции нераспроданного старья.