Марина Серова - Любовница года Страница 10

Адреса, которые могли бы мне понадобиться, я переписала в свой блокнот еще по ходу изучения протоколов, так что предполагаемое место преступления отыскала без труда.

Солидный забор и причудливой конфигурации крыша, из-за него выглядывающая, предстали моему взору, когда я нашла дом с нужным номером среди множества вполне добротных и солидных строений. Коттеджный поселок, где обосновался господин Артемьев, был одним из порождений нового времени и здесь не встречалось древних избушек, домики были как на подбор.

Участок Артемьева действительно располагался в крайнем ряду и с дороги, шедшей вдоль этого ряда, по которой я двигалась сейчас на самой малой скорости, видна была лесопосадка, о которой говорил Миша и откуда, по всей вероятности, и произвели роковой выстрел.

Доехав до конца улицы, я свернула к лесочку и, немного покатавшись туда-сюда, выяснила, что «пути отступления» здесь и впрямь очень удобны. Лесопосадка была достаточно узкой, чтобы за несколько минут ее можно было пересечь пешим ходом, и в то же время достаточно густой, чтобы в ней спрятаться. Особенно ночью.

Поставив машину с другой стороны леса, вне поля зрения жилых строений, я вошла под сень деревьев и попыталась найти место, которое сама посчитала бы удобным для засады, если бы задумала убийство.

Найти его не составило труда. Прямо напротив больших ворот из профнастила деревья образовывали густую сень, и того, кто задумал бы встать посреди тесно переплетающихся ветвей, наверняка не было бы заметно даже с грунтовой дороги, проходящей в двух шагах отсюда, непосредственно перед посадкой. Тем более его не заметили бы от ворот. Артемьев стоял лицом а забору и спиной к деревьям и даже случайно не мог заметить, что в него целятся.

Кстати, о случайностях. Ведь стрелок не мог заранее знать, что клиент захочет облегчиться. Зато он наверняка знал, что король йогуртов ездит с охраной. И, зная все это, сидел в засаде и терпеливо ждал. На что он надеялся? Случай-то, по большому счету, выдался эксклюзивный.

А если бы охрана осталась ждать? Удостовериться, что босс целым и невредимым вошел в ворота? Тогда следовало отказаться от затеи или перестрелять всех, иначе сам рисковал попасться на месте преступления.

Н-да-с… Нужно отметить еще и то, что стрелок заранее не знал, где именно по отношению к нему будет находиться Артемьев. Выходит, что жертва сама, так сказать, себя подставила, да еще постояла, подождала, когда в нее хорошенько прицелятся, это ведь просто подарок судьбы.

Если бы все произошло по-другому? Если бы Артьемьев вышел из машины и, не мешкая, отправился прямехонько домой? Тогда в распоряжении стрелка – несколько секунд. И если этот человек надеялся за такое время успеть сделать все, что ему было нужно, значит… Значит, Эмма права, мы имеем дело с профессионалом. Конечно, не обязательно с профессиональным убийцей, но с профессиональным и опытным стрелком, без сомнения.

И между прочим, далеко не каждый частный охранник обладает подобными качествами. Так что, может, и не стоит особенно переживать из-за того, что у всех охранников алиби. Может, они к таким вещам и отношения не имеют. Может, никто из них с десяти шагов и в стену сарая не попадет.

Нет, все-таки в который раз убеждаешься, действие – лучшая панацея от всего. Вот стоило мне совершить незатейливое, казалось бы, действие, осмотреть место преступления, и сколько новых мыслей, сколько идей зароилось. И надо мне было сидеть дома целых два часа в бесплодном унынии…

Еще раз на прощание окинув взглядом облюбованную мною позицию, я приметила даже несколько сломанных ветвей, открывающих лучший обзор нужных ворот. Конечно, совсем не обязательно, что сломал их загадочный стрелок, но… все может быть. Возможно, и единственный вещдок – гильзу нашли где-то здесь.

Примерившись к веткам, я определила, что если сделано это с той целью, о которой я думаю, то человек должен быть немного выше меня ростом, то есть высокий, под метр девяносто.

Удостоверившись, что место преступления осмотрено тщательно и мне больше нечего здесь искать, я вернулась к машине.

Обратно я решила проехать там, где, по моим предположениям, мог бы ехать убийца.

Грунтовка долго шла вдоль посадки, потом огибала небольшое озеро, затем петляла между какими-то одноэтажными постройками, с виду напоминающими коровники, и только потом выходила на асфальтированную трассу, ведущую в коттеджный поселок, и, соответственно, выводящую из него.

Что ж, пути отступления вполне подходящие. Думаю, так он и уезжал отсюда, этот загадочный исполнитель. А если хорошенько пошарить на дне этого озера, возможно, найдется и орудие убийства, отсутствие которого так огорчало следователя Мишу Пронькина.

Выехав на асфальт, я сбавила газ и двигалась медленно, размышляя, каким должен быть следующий пункт моего путешествия.

Классическая схема, которую я пыталась реализовать после осмотра места преступления, предполагала беседу с родными и близкими потерпевшего и подозреваемого, но что-то подсказывало мне, что время для этой беседы еще не пришло. Судя по тому, как высказывались эти близкие на протокол, желанием поделиться информацией никто из них не горел, и чтобы беседа моя оказалась результативной, необходимы были стимулирующие факторы, например, рекомендация знакомых или какая-то веская причина, по которой именно мне захотели бы они выложить всю подноготную.

Но на данный момент порекомендовать меня женам и неопрошенной мною любовнице Кате никто не мог, а вескую причину я пока не придумала.

Пожалуй, придется сейчас сосредоточиться на коллегах. На предприятиях даже следователи еще не успели побывать, так что здесь я немного сыграю на опережение, и, как знать, может, судьба вознаградит меня за рвение и подарит информацию, проливающую хоть какой-то свет на это темное дело.

Определившись с направлением, я надавила на газ и, радуясь приволью почти пустой пригородной трассы, на всех парах покатила в город.

Глава 3

Перерабатывающие предприятия в наших местах редко располагались в городской черте. Особенно такие, сырьем для которых являлась продукция сельского хозяйства или животноводства. Акулы типа Смирнова и Артемьева в городе старались разместить сеть магазинов, а производственные процессы переносили на окраины.

Но магазины меня не интересовали, поэтому, проехав почти весь Тарасов, я затормозила у проходной, ведущей на территорию молочного комбината.

– Добрый день! – бодро обратилась я к необъятной тетеньке, сидящей за малюсеньким окошечком. – Не подскажете, где я смогу узнать о возможности поставок сырья?

– Поставок сырья? – уставилась на меня тетенька.

– Ну да. У нас небольшая ферма… с мужем. Так вот, мы ищем партнеров, кому можно было бы сдавать молоко… на постоянной основе. А тут, кажется, фирма солидная. И я хотела бы узнать…

– А, так вы насчет молока? Так бы и сказали. Это вам на второй этаж, в приемку нужно.

– Правда? Спасибо большое. Так я могу пройти?

– Сначала паспорт покажите, я должна вас записать. У нас с этим строго.

– Паспорт?.. Паспорт не захватила с собой, извините. А права не подойдут?

– Не знаю… фотография там есть?

– А как же! Обязательно.

– Ну ладно, давайте.

Минут десять провозившись с моими правами, тетенька наконец вернула мне их и сказала, что на втором этаже в кабинете номер восемнадцать мне нужно спросить Леру.

– Молоденькая такая, кудрявая. Там увидите, – напутствовала добрая женщина, пока я проходила через турникет.

На втором этаже из кабинета номер восемнадцать доносились оживленные голоса. Разумеется, я не преминула воспользоваться тем, что в коридоре, кроме меня, больше никого не было, и, тихонечко подойдя к двери, напрягла слух.

– …стуруляит! Еще как стуруляит! – возбужденно говорил кто-то с кавказским акцентом. – Так стуруляит, так стуруляит… в самый… в яблочко! Такой меткий! Вах!

– Как же ты не боишься-то, Ашотик? – послышался женский голос. – С такой бабой… опасно.

– С бабой?! Я – джигит! Мне ни с кем не опасно.

– Правильно, Ашот Вазгенович. Это еще кто-то из классиков сказал – не надо бояться человека с ружьем, – проговорил другой женский голос, помоложе.

– Лерочка! Умница! Вот кто меня всегда понимает. Дай ручку поцелую.

– Эй, Ашотик! Осторожнее! А то ты нас снова без штатной единицы оставишь. И что за глаз у тебя такой… дурной. Не успеет девчонка молоденькая прийти, как уж он тут как тут.

– У меня глаз – алмаз! Ни одну красавицу мимо не пропустит. Правда, Лерочка?

– Ну да. Глаз-то у тебя не пропустит, а вот сам ты… Катерину-то прошляпил? А? Начальничек наш из-под носа у тебя ее увел. А теперь за Лерку взялся. Нет уж, давай-ка ты там, с горнолыжницами своими… общайся. А наших девчонок не трогай. А то одни проблемы только от тебя. Опять какого-нибудь богатенького накличешь, и уйдет девка. На вольные хлеба. А кто работать-то будет?