Михаил Черненок - Сиреневый туман Страница 10

— С того, что Спартак утащил у нее две с половиной тысячи сиреневыми купюрами.

— Да она эту сиреневую сумму вполне могла отдать грузчикам! По-моему, Юля и десять тысяч не пожалела бы, чтобы избавиться от опостылевшего сожителя.

— Тогда откуда точно такая сиреневая сумма была у Гурьяна Собачкина, когда его забрали в медвытрезвитель?..

Борис Медников посмотрел на Бирюкова:

— Вот сцепились сыщики, как народные депутаты на сессии. Развели сиреневый туман… — И повернулся к Голубеву: — Слава, а зять одесского портного не того?.. Вдруг он каким-то образом докопался, что Спартак шерстил женщин?..

Голубев отрицательно крутнул головой:

— Зять портного до сих пор считает, будто жена сбежала от него к любовнику.

— Ну, а на самом деле, где она?

— Боря, я не экстрасенс, чтобы отвечать на такие вопросы. Может, вместо Красноярска в Петропавловск-Камчатский сиганула…

— Ты, на всякий случай, поддерживай связь с областным розыском, — сказал Голубеву Бирюков. — Конечно, совпадение в Красноярске фамилии и отчества беглянки может быть чистой случайностью, но умышленной дезинформации исключать нельзя. А теперь давай поговорим о грузчиках. Чем они у тебя вызывают подозрение?

— Алкаши, от них всего можно ожидать.

— Это не убедительный повод для серьезных подозрений.

— Вообще-то среди грузчиков двое заслуживают внимания. Бригадир Артем Лупов и Коля Санков. Остальные — серая масса. Артем три года отбывал за злостное хулиганство, а Коля за бутылку мать родную продаст.

— Продаст, но не убьет?..

Слава пожал плечами:

— Вообще-то Санков — рубаха-парень. Язык у него как помело. Пытается острить, но, обычно, невпопад. Артем — сложнее. Держит бригаду в кулаке и своего интереса не упустит.

— Займись ими вплотную. Бабку «Кузнечиху» отыщи. В райцентре не так уж много ушедших на пенсию учителей, преподававших географию. Не у нее ли Казаринов перед смертью опохмелился самогоном?.. — Бирюков повернулся к следователю. — А ты, Петр, отрабатывай версию с Марусовым. Пригласи его в прокуратуру и, если понадобится, проведи очную ставку с грузчиками. Надо выяснить, кто из них лжет насчет упаковочной коробки.

— Очень меня заинтересовала Юля Галактионова, — сказал Лимакин. — Может, действительно она кому-то заплатила, чтобы ликвидировать сожителя. Вроде откровенная женщина… В коммерции призналась, о проданных со склада холодильниках рассказала, а как только речь зашла о Казаринове, сразу — в слезы. Не могу поверить, что Спартак, прикарманив две с половиной тысячи, понес сдавать пустые бутылки. Да и… впускать алкоголика в такой роскошный дом, как у Галактионовой, страшнее, чем слона — в посудную лавку. Он же мог утащить из дома что угодно.

— Галактионовой я сам займусь, — недолго подумав, сказал Бирюков.

— Игнатьич! — воскликнул Слава Голубев. — В районе работает товароведом наша общая знакомая Анна Огнянникова. Она ровесница Юлии Николаевны, давно знает ее и наверняка многое может рассказать.

Бирюков улыбнулся:

— А говорил, что ты не экстрасенс. Угадываешь чужие мысли…

— Я такой! — шутливо ответил Слава. — Еще надо поговорить с нашими бэхээсниками, они в райпо — частые гости.

— Вчера, пока ты ездил в Новосибирск, я побывал в райотделе. Активнее всех на базе райпо из ОБХСС работает Сергей Полегшаев…

— Как он тебе понравился?

— С ним не говорил. Сам знаешь, почему. А начальство о нем хорошего мнения. Говорят, заядлый фотолюбитель и удачно использует фотоаппарат в целях доказательств.

— На каждом собрании требует у начальства приобрести для отдела видеокамеру, да денег у нас не хватает. Еще Сережа настырно учится стрелять из пистолета. Одним словом, романтик…

— Мне у этого романтика не нравится волчий блеск в глазах, — флегматично заметил Медников.

Голубев задиристо возразил:

— Он же в милиции опером работает, а не в больнице сестрой милосердия.

— Среди наших сестричек тоже есть соловьихи-разбойницы.

Бирюков обвел глазами присутствующих:

— У кого еще какие вопросы?

— Вопросов много — ответов нет, — хмуро сказал Лимакин.

— Тогда — за работу!..

Оставшись в кабинете один, Антон полистал телефонный справочник и набрал номер товароведа райпо Огнянниковой. Услышав в трубке знакомый голос, заговорил:

— Анна Леонидовна, это Бирюков…

— Антон Игнатьевич?! — с удивлением перебила Огнянникова. — Здравствуйте!

— Здравствуй, Аня. Хочу посекретничать. Сможешь на полчасика в прокуратуру заглянуть?

— Когда на свидание приглашает прокурор, трудно отказать, — игриво ответила Огнянникова и сразу добавила: — Сейчас повезу в универсам документы, попутно к вам забегу.

Вскоре после телефонного разговора в кабинет Бирюкова вошла эффектная блондинка в легком крепдешиновом платье ярко-малинового цвета. Сняв с плеча тонкий ремешок дамской сумочки, она с веселой улыбкой сказала:

— Видите, как быстро прилетела на ваш зов…

Бирюков усадил посетительницу поближе к столу. Какое-то время, улыбаясь, они словно изучали друг друга. Потом Антон заговорил:

— Знаешь, Аня, хочу порасспрашивать тебя о Галактионовой и Казаринове. Как они сошлись? Образованная симпатичная женщина и побывавший в колонии насильник с неприглядной внешностью. Неужели Юля более подходящего мужика не могла найти?

Огнянникова смущенно опустила глаза:

— Антон Игнатьевич, есть вещи, о которых женщинам неприлично говорить с мужчинами.

— Аня, ну какой я мужчина? Я — прокурор, — засмеялся Бирюков. — Своего рода — лечащий врач, а перед врачами женщины даже обнажаются.

— Для современных женщин обнажиться — пара пустяков. Вон в Новосибирске эротический театр создали. Недавно посмотрела.

— И как впечатление?

— Не знаю, как кому, а мне показалось, будто вместо театра сижу в раздевалке общественной бани…

После недолгих колебаний Огнянникова все-таки заговорила о Галактионовой:

— Юля странная баба. По работе деловая, сообразительная. Все у нее ловко получается, никому обхитрить себя не позволит. Но с мужиками как-то шиворот-навыворот. А со Спартаком сошлась — нарочно не придумаешь!.. Два года назад летом, примерно, в эту же пору, мы с ней пошли в лесопосадки, возле колонии, маслята собирать. Год на грибы удачливый был. По полкорзинки мигом набрали. Вдруг откуда ни возьмись длинный мордоворот перед нами возник. Одет более-менее, во всем новом, при шляпе. И с такой приблатненной улыбочкой, вроде по-французски: «Бон жур, бабье!» Я сразу поняла, что это освободившийся зэк. Испугалась, думаю, сейчас коршуном накинется. Но спокойно говорю: «Отвали, друг, пока снова не загремел туда, откуда вышел». Он расшаркался, дескать, студент, приехал к маме на каникулы, никогда таких красивых девушек не видел. Глянула на Юльку, а у нее глаза, как у ненормальной — прямо хоть сейчас готова отдаться. Тут я из кармана джинсов выхватываю вот это… — Огнянникова ловко вытащила из лежащей на коленях сумочки милицейский свисток. — И во всю мощь как засвищу!.. «Студента» мигом и след простыл.

— Оригинальный прием самообороны, — улыбнулся Антон.

— Парни из милиции подарили, — тоже с улыбкой ответила Огнянникова. — Не один раз этот свисточек меня выручал. Прошлую осень, когда слухи о сексуальном маньяке по райцентру гуляли, поздно ночью с электрички домой шла. Слышу, пыхтит кто-то сзади. Оглянулась — фитиль сгорбленный догоняет. Как свистнула, он чуть не упал да — в обратную. Рванул быстрее, чем за мной гнался…

— Это не Казаринов был?

— На Спартака здорово смахивал, но утверждать, что именно он, не могу. В темноте не разглядела.

— Значит, первая встреча Галактионовой с Казариновым произошла на твоих глазах? — возвращая разговор к прежней теме, спросил Бирюков.

— Почти на моих глазах произошло и другое… — Огнянникова положила свисток в сумочку. — Быстрым шагом отмахали мы с Юлей от того места в лесопосадке с полкилометра, чтобы добрать маслятами корзинки. Я увлеклась, напластала грибочков доверху, огляделась — Юльки не видно среди сосенок. Давай во весь голос орать: «Юля!.. Юля!..» В ответ — тишина, будто на кладбище. Не иначе, думаю, «студент» ее выследил и придушил, чтобы своего добиться. Закружилась в беспамятстве по лесопосадкам — туда, сюда. Юлька как испарилась. Я давай шире круги по лесу делать. Вижу, Юля сидит под сосенкой и плачет. Рядом джинсы ее лежат… Подбегаю: «Что с тобой?!» Юлька в рев: «Он меня изнасилова-а-ал». — «Почему не кричала?» — «Боялась, задушит». — «Напяливай скорее джинсы! До колонии добежим, там у меня знакомые офицеры есть. С овчаркой они мигом насильника накроют! Он же здесь где-то, в посадках, прячется». Юлька вытерла заплаканные глазищи: «Не надо, Аня, его ловить». — «Почему?!» — «Такого я никогда не испытывала. У него настолько неуемная страсть была — словами описать невозможно…» — Огнянникова встретилась с Бирюковым взглядом. — Честно, Антон Игнатьевич, я самым серьезным образом подумала, что с перепугу Юля чокнулась… Так ведь ни в какую и не уговорила ее поймать насильника. А после узнала, что она в одиночку зачастила в лесопосадки. Через месяц Спартак уже в райпо грузчиком устроился и у Галактионовой на постоянное жительство прописался. Ну в своем ли уме баба, а?..