Михаил Черненок - Оперативный розыск Страница 10

Милицейский «УАЗ» с госномером 20-77 НСГ, то и дело приседая на разбитой колее, остановился в конце улицы Маяковского. Кроме подполковника Моисеева и Обручева, из машины вышли капитан Беляев, заместитель начальника следственного отделения УВД Суханов, следователь Прокопенко, инспектор ОУР Язовский, эксперт оперативно-технического отдела УВД Глазунов и двое понятых. Выйдя на узкую тропу, тянущуюся вдоль заборов частных застройщиков по кромке железнодорожной выемки, у дома № 12 вся группа, вытягиваясь гуськом друг за другом, повернула вправо по направлению к железнодорожной станции Новосибирск-Южный. Обручев шел впереди. Метров через семьдесят он остановился и показал на свежевзрыхленную землю под густо разросшимся кленовым кустом.

— Здесь…

— Раскапывайте, — сказал подполковник Моисеев.

Нагнувшись, Обручев руками выгреб землю из неглубокой ямки — денег не было. На лице Обручева появилась растерянность. Он лихорадочно начал было шарить под кустом, но, убедившись, что и там ничего нет, судорожно сглотнул слюну:

— Кто-то опередил уже…

— Кто? — сухо спросил Моисеев.

— Не знаю.

— Кассовые документы тоже здесь были зарыты?

— Нет. Документы утопил в болоте у своего дома.

Моисеев попросил эксперта сфотографировать местность. Подождав, когда тот, пристраиваясь с разных точек, «защелкал» чуть не всю пленку, коротко сказал шоферу:

— На улицу Собинова.

У райотдела к «УАЗу» присоединилась машина с остальными участниками группы розыска. Поплутав по окраинным улицам, обе машины добрались до Обручевского дома, обогнули усадьбу и остановились на пустыре, за которым тянулись длинные прогалины застойной воды с густой осокой и чахлыми кустиками по берегу. Обручев, понуро выйдя из машины, показал на самую широкую прогалину:

— Кажется, туда бросил узел с документами.

Приехавший на второй машине Ницак разочаровано свистнул:

— Нырять придется…

— Болотные сапоги есть, — сказал Обручев. — Принести?

— Неси, — живо ответил Ницак. — Тебе они теперь долго не понадобятся.

Сапоги по размеру подошли инспектору ОУР Язовскому — самому рослому из оперативников. То и дело глубоко проваливаясь в зеленоватую от плесени воду, раздетый до трусов, Язовский медленно побрел по болоту. Иногда он останавливался, осторожно прощупывал ногами попавшиеся на пути предметы и шел дальше. Дойдя до противоположного берега, так же медленно возвратился назад и начал новый заход. Стоявшие на берегу вразнобой давали советы. Прошло больше часа, когда Язовский затоптался на одном месте дольше обычного. Балансируя широко раскинутыми руками, он вроде бы хотел что-то поднять ногой со дна.

— Федя! — нетерпеливо крикнул Ницак. — Ну что ты там танцующего лебедя изображаешь?

— Вроде узел какой-то… — ответил Язовский. — Никак не могу подцепить. .

— А ты нырни, Федя!

— Вода сильно тухлая — задохнуться можно.

— Ныряй!.. МВД не забудет своего героя.

Неожиданно, словно подчинившись шутливому совету Ницака, Язовский потерял равновесие и по самую шею скрылся в воде. Выпрямился он быстро, весь облепленный тиной и с узлом в руке. Все разом оживились. Один лишь Обручев стоял, понуро опустив рыжую голову. Язовский медленно подошел к берегу и бросил узел на траву. Следователь Прокопенко сразу склонился над находкой. Это оказались хлопчатобумажные темно-синего цвета брюки и куртка рабочей спецодежды с завернутой в них тяжелой сырой чуркой. Карманы брюк и куртки были раздуты. Следователь вытащил оттуда сначала брезентовую рукавицу, затем принялся извлекать размокшие чековые книжки со штампом «Хлебокомбинат № 3», приходно-расходные ордера, платежные ведомости, незаполненные доверенности, марки госпошлины и в завершение всего из последнего проверяемого кармана достал рублевые клипсы, приколотые к фабричной картонке.

— О!.. — удивился один из понятых — вихрастый, с веснушчатым носом паренек. — А клипсы-то откуда?

— Из сейфа, — испуганно ответил Обручев. — Наверное, кассирша свои хранила.

— Зачем с документами напакостничали? — спросил подполковник Моисеев.

— Они вместе с деньгами лежали. Боялся, отпечатки пальцев на них оставлю.

— Следы босых ног в бухгалтерии затирали?

— Нет, это я в рукавицах мелочь с пола подбирал, ну и… понамазал.

— Вот жадюга, даже мелочевку собрал, — тихо проговорил все тот же вихрастый паренек из понятых.

Пожилой усатый мужчина, тоже привлеченный в качестве понятого, коротко бросил:

— Азарт…

Следователь Прокопенко начал писать протокол. Капитан Беляев отозвал подполковника Моисеева в сторону. Показав взглядом на понуро стоящего Обручева, спросил:

— Как вы, Геннадий Федорович, на все это смотрите?

— Я, Валентин Петрович, смотрю так… — Моисеев недолго помолчал. — Безнаказанность развращает преступников. Взять хотя бы данный пример. Украл в прошлом году Обручев из красного уголка шторы — сошло с рук. Месяц назад проник в лабораторию хлебокомбината имени Якушева — опять шито-крыто. Ну, как, скажите, при таких «удачах» не уверовать, что родился под счастливой звездой? Как не попытать счастья по крупному счету?.. А ведь если бы при краже штор немедленно забили тревогу, мы уже тогда взяли бы Обручева за руку, и не было бы на его счету двух последующих хищений. Ну да что говорить о прошлом — надо с нынешним разобраться до конца. Пойдемте еще раз побеседуем с виновником «торжества»…

Беседа было недолгой. Окончательно убедившись в бессмысленности запирательства, Обручев обреченно сказал:

— Чигошев мог взять деньги.

— Он ваш соучастник? — спросил подполковник Моисеев.

— Нет, я показал ему куст, под которым зарыл деньги.

Моисеев повернулся к капитану Беляеву:

— Берите, Валентин Петрович, двух оперативников, кто помоложе, и — срочно к Чигошеву! Только, пожалуйста, не упустите его…

Задержание преступника — одна из ответственных операций в оперативно-следственной работе. Даже безобидные, казалось бы, с виду карманники, стараясь уйти от уголовной ответственности, порою выкидывают такие отчаянные трюки, предусмотреть которые заранее невозможно. Поэтому опытный розыскник капитан Беляев, выбрав с собою на задержание Чигошева молодых инспекторов ОУР Шехватова и Казакова, прежде всего попросил их проверить личное оружие и строго-настрого наказал не забывать во время операции старую народную мудрость: береженного бог бережет…

С первым сюрпризом оперативники столкнулись сразу, как только вошли в избу Чигошева. В небольшой, сильно запущенной комнатенке за столом с наполовину опорожненной стеклянной банкой пива сидели две женщины неопределенного возраста из той категории, которые во все времена года толкутся возле злачных питейных мест. На вопрос Беляева, где хозяин, одна из женщин с вызовом ответила:

— А кто вы такие?!

— Мы сотрудники уголовного розыска, — показывая удостоверение, сказал Беляев. — Прошу вас предъявить документы.

Женщины ошарашено переглянулись. Никаких документов у них, конечно, не было, но та, которая вначале повела себя дерзко, при упоминании уголовного розыска настолько перепугалась, что ее показания не вызывали сомнений. Оказалась она случайной собутыльницей Чигошева и даже фамилии его не знала, только имя — Эдуард. Познакомилась с ним двое суток назад. Вместе выпили, переночевала здесь, а сегодня опять пришла сюда, рассчитывая снова на выпивку. Эдуард дал три рубля, послал за пивом, а сам поехал к какому-то другу. Предупредил, что скоро вернется и чего-нибудь покрепче выпить принесет.

Капитан Беляев посмотрел на вторую женщину:

— Вы как здесь оказались?

Будто вдохновленная откровением подруги, та на едином дыхании скороговоркой выложила:

— Случайно у пивного ларька Капитолину встретила — мы в соседях когда-то жили. Разговорились. Капитолина сказала, что недавно вышла замуж за геолога, и в гости пригласила. Эдуарда я в глаза ни единого разу не видала и вообще в этой хате первый раз.

Беляев повернулся к Капитолине:

— Эдуард геологом себя называл?

— Говорил, что очень много ездит, вот я и подумала: наверно, геолог.

— Разве одни геологи ездят?

— Ну… у него деньги есть.

— Много?

Капитолина пожала плечами:

— На выпивку хватает, да еще шляпу вчера себе купил, нейлоновую рубашку. — И тревожно посмотрела на подругу. — Нина, однако, пойдем, а?..

— Нет, дорогие, уходить вам сейчас нельзя, — строго сказал капитан Беляев. — Будем вместе ждать Эдуарда.

Инспектор Шехватов, стараясь выбрать место у окна, из которого хорошо просматривается участок улицы, прилегающий к дому, сел на самый краешек старенького замызганного дивана. Исподволь наблюдая за притихшими женщинами, он поднял глаза на пустующий покосившийся книжный шкаф и вдруг почувствовал, как учащенно застучало сердце — на шкафу из-под небрежно наброшенной газеты виднелись края толстенных денежных пачек. Деньгами был уложен весь верх шкафа, и рядом с ним, даже не подозревая о таком богатстве, сидели две опустившиеся подвыпившие женщины, для которых большой радостью была полупустая трехлитровая банка пива.