Сергей Иванов - Не стрелять Страница 10

- Не стыдно! Постыдился бы! Не стыдно? Перед людьми-то не совестно!

Но Демин думал, что матери самой наверное стыдно. Обида жгла и хотелось длить ее на глазах у матери.

Чтобы мать сказала ему, что-нибудь, он взял купленный еще бабкой транзистор, унес к себе в сарай. Нарочно попробовал играет или нет. Мать только покачала головой и заплакала.

В душе у Демина копошилась смутная тревога, что может быть он в чем-то тоже виноват и мать плачет не от стыда, а просто от горя и оттого, что не в силах справиться с выросшим Деминым.

Он припер дверь лопатой, включил транзистор стал ловить музыку. Под одеялом - правда во всей одежде - ему было не холодно.

Тут дверь толкнули, потом еще раз - сильнее. И Роберт сказал:

- А ну открывай! - Лопата оказалась не таким уж надежным запором.

- Войдешь - поленом шарахну! - И Демин заметил, что действительно выбирает полено удобное для ближнего боя.

- Сгоришь там! - И Роберт снова сильно толкнул дверь.

- Сгорю - вам же с матерью лучше!

Он не хотел этого делать - не хотел из них слезу выжимать. А сам выжимал! Но Роберт лишь, что-то буркнул наверное, на армянском языке и ушел. А Демин остался.

Он и отсюда приспособился ходить в ПТУ. А стирать он уж давно приспособился - в бане. Да ко всему можно приспособиться. Только надо понять, что ты сам отвечаешь за себя. Понимаете? Не мама, не дядя, а ты сам за себя. И на бокс стал ходить. А, что ж ему теперь спортом не заниматься! Иной раз у ребят в общаге ночевал. Да ему бы и самому обшагу дали - просить неохота. Как начнешь объяснять...

В ПТУ, если честно не очень спрашивают по математике там по физике. А уж по литературе по биологии - тем более. И многие этим пользуются. Ну и Демин, конечно, тоже. Но однажды он прочитал кажется в "Комсомольской правде" (домой идти не хотелось он торчал на станции) прочитал, что в мире не учится сто сорок миллионов детей. Вдруг подумал и я один из них!

И стал учиться.

Ему конечно, повезло, что год получился теплый. Март почти как апрель. А в самом апреле уже комары пошли. А там и на практику рванули. Потом приходит прораб.

- Ребята кто хочет остаться еще поработать? Но уже за полную сумму!

Демин сначала дернулся останусь. А куда спешить то! И деньги нужны, он решил снимать комнату или хотя бы койку. Но потом увидел остаются одни детдомовские! И сразу понял ни за, что не останусь! Сказал прорабу спокойным голосом "Не спасибо. Я домой"

А в Скалбе все равно конечно пришлось подрабатывать. Только платили хуже. Потому, что кто он без специальности-то! Пешка разнорабочий, простой подросток!

После он приходил к себе в сараюху усталый как собака" прятал деньги за дрова (с ним расплачивались каждый день, потому, что это была калымная работа) падал на скрипучую раскладушку и его начинала одолевать злость все-таки виноват кто-то! Или вообще никто! И все, что по телевизору говорят - это все врут! И жизнь насквозь такая!

Но Демин не хотел этого думать. Есть виноватые! Причем он Роберта, как раз, за главного врага не держал, ну Роберт не Роберт, другой бы какой-нибудь появился.

И вдруг Алена! Как луна среди ночи! Во-первых, красивая. Во-вторых, современная злая такая резкая! Она была не Демин. Она своих врагов всех наизусть знала.

И Демин стал думать, стал понимать, что это и его враги., что все из-за таких! А ненависти-то не растраченной навалом!

И он готов был на любое воровство собаки на любую драку. При Алене он вообще был готов на все!

Но и он "знал край". Жизнь его научила опасаться слишком вольных поступков. И он понимал чем грозит пистоль. Хотя почти сам и затеял эту проверку, чтобы Славку взять на "слабо", чтоб Алена все увидела.

И сидя у себя в сарае он понимал еще одно. Если бы их как говорится "замели" для Алены со Славкой это были бы просто неприятности, хотя может и крупные, но все же лишь неприятности. Потому, что родители то се... В общем, отобьются.

Так и они думали в принципе-то. Хотя вроде бы ни на кого не надеялись и все было честно. Но в глубине, в самой этой в "печенке" знали тыл есть.

Поэтому Алена со Славкой даже и не представляли даже и не интересовались ни грамма "правовой стороной вопроса" то есть, по-русски говоря, что за это будет!

А Демин - нет! Он как мотоциклист если попал в аварию то не "жигулевским" железным боком будешь ударяться, а собственной мордой!

И теперь, когда за ними началась слежка он не знал, как ему поступить.

Но стыдно было их бросать когда так завязаны, а может завязли! И с Аленой не то, что не потанцуешь, не глянешь.

Была и еще одна причина - совсем уж, наверно странная! Которую он сам от себя держал под замком. Демин страшился потерять их уважение и снова стать человеком второго сорта парнем "из плохой семьи".

Отчетливо виделось ему как Алена презрительно прищурится: "Ну я же тебе сразу говорила. Когда культуры нет..."

Утром на четвертый день расследования к Любе в кабинет зашел Сережа Камушкин. Взял стул сел напротив прищурился улыбнулся.

У Сережи лицо было бледноватое такое, а глаза серо-синие тоже бледноватые, а рост выражаясь термином Николая Егоровича "приземистый". В общем почти квадратный такой человечек.

Но это был квадрат огромной силы и ловкости. И стрелял он очень достойно и быстро. И "блатную музыку" знал - не для красоты как некоторые, а для дела.

Как-то Николай Егорович сказал Любе:

- Кстати могу посватать.

- Была такая договоренность! - излишне спокойно осведомилась Люба.

- Ну. - Начальник развел руками. - Я мужских тайн не выдаю!

- Вас поняла. Отвечаю: сватать меня не надо, спасибо.

Разговор этот состоялся года полтора назад. И ничто не изменилось в Сереже Камушкине. Только вел он теперь какой-то подчеркнуто хороший образ жизни режимил не пропускал ни одной физкультуры вообще всегда был "заряжен". Как человек простой и именно милицейский он завоевывал Любино расположение самым надежным самым достойным и собственно единственно доступным для него способом отличным исполнением своего долга.

Итак, вошел Камушкин улыбнулся прищурился.

- Есть Люб интересный факт по детям. От Зубова поступило устное распоряжение помогать Любе чем возможно. Так, что повод поговорить с ней у Сережи Камушкина был вполне законный!

- У нас в Скалбе, Люб имеется подпольный танц-клуб. - Он полез в свою книжечку, но заметила Люба адрес помнил наизусть - готовился к разговору, только показывать того не хотел. - Значит, улица Речная, дом стало быть восемь, Бочкин Святослав Александрович.

- А почему подпольный! Может просто танцы!

- По не совсем проверенным данным деньги берет с молодежи. Самому где-то за тридцать. Выпивку разрешает. Теперь это у них называется дискотека.

Что и говорить блокнот который дал ей Сережа был истинным чудом. Умел капитан Камушкин вести дознание - ясно точно с неумолимой твердостью. Люба никогда не видела того гражданина Бочкина С. А содержателя детской подпольной дискотеки, а он вставал из Сережиных быстрых записей как живой - во всей отвратительной красе.

Он видно был этот Святослав Александрович подлецом по призванию. Уяснив, что от него хотят, стремительно пошел в "сознанку" (только прошу это зафиксировать в протоколе товарищ капитан!) И потом щедрыми горстями стал сыпать перед Сережей сверкающие бесстыдным предательством факты. А это ведь тоже надо "уметь" - заметить в людях столько плохого.

Люба уже несколько раз пролистала блокнот. Материал имелся - это факт. Но вот какой - неизвестно! Так биологи вынув из пучин морских глубоководную сеть рассматривают див и страшилищ а кто они и зачем! Только одна фамилия мелькнула Свинцов - тот парнишка у которого был тир в виде человеческих фигур и самодельный "пападельныи" пистолет. Теперь он будто бы стал верховодить в целой компании ребят. Ну и, что!

Сюда же примыкал и такой факт Некто Демин (по имени его никто никогда не звал) отлупил одного из приятелей Свинцова. История эта кончилась ничем. Почему! То ли Свинцов затаился (и тогда можно, что-то предполагать). То ли Демин, как считает Бочкин, действительно угрюмый неприятный парень.

Но ведь оценки гражданина Бочкина никак не следует принимать за объективные. Вообще за те которым стоит верить.

И все-таки Люба уверена была, вот среди этих сорока пятидесяти ребят, что толклись около Бочкина и был тот самый.

Домой она вернулась поздно Еще и потому, что шла не торопясь, выбрав дальнюю окольную дорогу по высоковольтной трассе. Ей хотелось проветрить мозги от раздумий своих детективных. Вот тебе небо и вот дорога. И все!

Верно ее работа требовала решительных и стремительных действии. Но требовала она и полной неторопливости Люба думала, что лучше уж медлить, чем делать приблизительное, так называемое "почти правильное". Очень дорого оно потом обходится!

Дома переодевшись в простой и свободный сарафанчик, она вышла на улицу. Еще не дойдя до сарая, она услышала, что мать доит. Причем заканчивает, потому, что струйки били не о ведро, а попадали в густую и пышную молочную пену. И от этого получался такой прекрасный звук, который никакими словами не передать, а только вот надо остановиться у раскрытой в хлев двери и слушать.