Илья Деревянко - Подставленный Страница 10

— Н-да? — протянул Шабанов. На пороге появился личный шофер.

— К каким часам готовить машину? — вежливо спросил он.

Николай Васильевич на минуту задумался. Он обещал Бэлле вернуться сегодня, но уезжать не хотелось. Бизнесмен наслаждался вседозволенностью в своем загородном поместье. Множество покорных женщин, заискивающие взгляды местного начальства… В Москве же он хоть и богатый, но один из многих. Однако нельзя зависать здесь вечно: Бэлла с ума сойдет от ревности, всю плешь проест, да и деньги нужно делать. Без них он никто! Последнее соображение решило дело.

— Готовь к трем, чтобы к пяти быть в городе, — с видимой неохотой распорядился Шабанов.

После обеда начался сильный дождь. Рыгая от сытости, бизнесмен быстро, насколько позволял увесистый живот, нырнул в машину.

— Давай осторожнее, — велел он шоферу. — А то еще врежемся куда!

Старательно объезжая лужи и подслеповато щурясь запотевшими окнами, автомобиль двинулся в путь.

Вечером того же дня Бэлла Петровна, облаченная в шелковый, расшитый золотыми драконами домашний халат, наводила красоту. Из зеркала на нее смотрело увядшее, покрытое заметными морщинами лицо пятидесятилетней женщины, но госпожа бизнесменша не желала признавать очевидного. Ей всегда казалось: вот еще чуть-чуть подмазать тут, подкрасить здесь, и она превратится в юную красавицу. А если вдобавок увешаться бриллиантами, да при каждом удобном случае сверкать золотыми зубами! Косметика делала Бэллу Петровну гораздо страшнее, чем она была в действительности, однако женщина этого не замечала.

Шабанова с нетерпением дожидалась приезда мужа, который почему-то задерживался, и уже начинала потихоньку ревновать. Так бывало постоянно. От жутких скандалов с битьем посуды Николая Васильевича спасала лишь исключительная самовлюбленность супруги, безоговорочно уверенной в собственной неотразимости. Наведя марафет, Бэлла Петровна взглянула на часы — половина седьмого.

«Опаздывает! — раздраженно подумала она. — А я за него дела улаживай! С фирмой „Фукс и сыновья“!»

Представив, как изменится лицо мужа, когда она сообщит ему эту приятную новость, госпожа Шабанова тихонько хихикнула. До сих пор Николаю Васильевичу не приходилось иметь тесных контактов с зарубежьем. Не получалось как-то. Денег, конечно, без того хватало, но тут такой престиж! (Надо заметить, что Бэлла Петровна мыслила по старинке. Заграница для нее, в недавнем прошлом простой торгашки, представлялась чем-то невероятно привлекательным, загадочным и сверкающим.) Она опять посмотрела на часы. Что за черт? Безобразие! Проклятый кобель! Немного подумав, Бэлла Петровна набрала номер гостиницы. Там никто не отвечал. Госпожа Шабанова закипела, как медный самовар, длинно выругалась, и в эту самую минуту послышался звонок в дверь.

— Ну наконец-то, — разом остыла она, направляясь открывать. Продрогший, хмурый после долгой дороги и торчания в автомобильных пробках, супруг даже не думал оправдываться. Скинув верхнюю одежду, он сразу направился на кухню.

— Угораздила нелегкая ехать сегодня! — сердито буркнул он. — Видимость ни к черту, всюду заторы… Только ради тебя потащился!

Бэлла Петровна расцвела, словно майская роза. Она любила комплименты, пусть даже косвенные.

— Ничего, Коля, ничего! — нежно пропела госпожа Шабанова. — Я тебя сегодня обрадую!!!

— Дай сперва поесть! — скривился Николай Васильевич, вообразивший, будто речь идет о сексе, которым он предпочитал заниматься с молоденькими девочками, но отнюдь не со старой вешалкой. Бэлла Петровна быстро собрала на стол, вытащила из холодильника графин с водкой. Шабанов выпил сто граммов, закусил солеными грибочками и принялся за аппетитную, румяную свиную отбивную (одним из немногих положительных качеств его жены было умение отлично готовить).

Домашнее тепло, настоянная на смородине водка и вкусная пища привели Шабанова в хорошее расположение духа.

— Давай! Радуй! — разрешил он, ковыряя в зубах.

— Тебе звонили… — хитро улыбаясь, начала Бэлла Петровна.

— Кто?! — мгновенно насторожился бизнесмен.

— Из фирмы…

— Какой?

— Иностранной…

— Да не тяни! Говори толком!

— «Фукс и сыновья», — выпалила Бэлла Петровна, торжествующе глядя на мужа.

От неожиданности тот едва не свалился со стула:

— Че-го?! Чего ты мелешь, дура!

— Ничего я не мелю, — госпожа Шабанова обиженно надула крашеные губы. — Вчера вечером. Очень вежливый господин с иностранным акцентом. Спрашивал, когда ты вернешься. Хочет заключить соглашение…

— Идиотка! — яростно прошипел Николай Васильевич. — Такой фирмы нет! Кто-то пожелал проверить, дома ли я, и обвел тебя, курицу, вокруг пальца!

— Но кто? — жалобно проскулила полностью выбитая из колеи супруга.

— Ясно, не друзья!

Николай Васильевич погрузился в тяжелые размышления. Неужели «подставка» не сработала и бандиты, вместо того чтобы терзать мудака Серегу, решили заняться им самим?! Тогда кранты! Вытрясут, как Буратино, внутренности отобьют, хорошо еще, если в живых оставят!

Несмотря на всю свою наглость, Шабанов был отъявленным трусом и паникером.

Обескураженная Бэлла Петровна с испугом смотрела на мрачное лицо мужа.

— Коленька, но… — жалобно начала она.

— Заткнись! — злобно рявкнул Николай Васильевич, продолжая предвкушать возможные несчастья. Внезапно в его голове мелькнула спасительная догадка.

— А раньше, все дни, пока меня не было, кто-нибудь незнакомый звонил?!

— Нет, только Сережка твой проклятый! Весь телефон оборвал!

У бизнесмена отлегло от сердца. Похоже, представителем мифической фирмы «Фукс и сыновья» назвался гаденыш-телохранитель, отчаявшийся найти шефа иным способом. Тогда все в порядке. Этого лопуха можно запросто послать куда подальше! Да иначе и быть не могло! Дельце обстряпано чисто, а бандиты долго разбираться не станут. Нашли крайнего, и ладно. Могут, конечно, сказать Сергею — получай деньги со своего хозяина, а мы с тебя, но тут уж ему, хмырю безмозглому, ни хрена не светит! Кишка тонка!

Послышался звонок в дверь.

— Меня нет дома! — внутренне напрягаясь, сказал жене Шабанов. — А если Сережка — гони в шею!

ГЛАВА 11

После разговора с Осипенко Соловьев целую ночь не спал, раздираемый мучительными сомнениями. «Неужели Шабанов мог так гнусно предать? — в отчаянии думал он. — Ведь я служил ему верой и правдой! Выполнял любые приказы! И относился он ко мне хорошо, почти как к родному сыну! Или Колька перегибает палку?! Привык жить по волчьим законам! Родной матери небось не доверяет!»

За окном нависла глухая, темная ночь. С улицы, вопреки обыкновению, не доносилось ни звука. Лишь время от времени громко всхрапывал на соседнем диване Осипенко. Сергей курил одну сигарету за другой, лихорадочно перебирая в уме возможные варианты. То он верил в «подставку», то не верил. Так и не придя к определенному выводу, Соловьев тем не менее принял к утру решение, на его взгляд, самое подходящее.

— Чего надумал?! — спросил за завтраком оправившийся, посвежевший Осипенко, с наслаждением глотая горячий крепкий чай. — Если брать барыгу за жопу — могу помочь! Заодно деньжат подзаработаем. Вышибание долгов — моя специализация! Приедем к козлу на хату, поставим к харе ствол и скажем гони лавы, падла! И братве, и нам за труды! Если не поймет — совершим совместную экскурсию в ближайший лес или на кладбище, подобная процедура здорово коммерсантам мозги прочищает.

— Погоди, не гони коней, — остановил приятеля Соловьев. — Я решил сделать по-другому! Съезжу к нему сам, поговорю… Может, Шабанов здесь ни при чем! Обычное стечение обстоятельств.

— Да уж! — нахмурился Осипенко. — Я всегда подозревал, что ты дурак, но чтоб до такой степени! Собственным глазам не веришь, мудила! Пес с тобой! Поступай как знаешь. Как говорится, гром не грянет — мужик не перекрестится. Потом поймешь, кто был прав, но я от своего предложения не отказываюсь, будет совсем хреново — приходи. А сейчас извини, меня ждут дела. Нужно залатывать дырки в бюджете. Будешь уходить — оставишь ключ у Лидки из сорок седьмой квартиры…

Оставшись один, Сергей попытался заснуть, но ничего не вышло, не позволили накрученные нервы. Весь день он беспрестанно курил и метался из угла в угол, будто раненый зверь. Наконец наступил долгожданный вечер. Осипенко еще не появлялся. Дрожа от нетерпения, Соловьев выскочил наружу, уселся в свою машину, торопливо завел мотор и поехал к дому Шабанова.

Добрался он туда примерно в начале восьмого. Погода на улице оставляла желать лучшего — липкий, сырой воздух, противно моросящий дождь, промозглый подленький ветерок. Зябко поежившись, Сергей запер машину и быстро поднялся вверх по лестнице. (Дожидаться лифта не хватило терпения.) В отличие от многих других москвичей Шабанов не поставил железную дверь, справедливо полагая, что она лишь дополнительная приманка для воров и отнюдь не препятствие для опытного домушника. Взамен он обзавелся современнейшей сигнализацией, за которую выкладывал ежемесячно солидную сумму.