Наталья Никольская - Не ходите девки в лес Страница 10

– Ты совсем спятила? – наехала я на сестру. – А когда, если не сейчас? Когда Дрюня уедет к северным оленям?

– Ой, что ты говоришь! – испуганно схватила меня за руки Ольга. – Я совсем в другом смысле. Пойдем, конечно.

Любопытная Катька хотела было сунуться вслед за нами, но я быстренько вытолкала ее взашей. Разговор все-таки планировался мной не для ее ушей.

Мы поднялись на крыльцо и осторожно постучали в дверь.

– Кто там? – послышался Манькин голос через несколько секунд.

– Простите, пожалуйста, – вежливо начала я, – мы хотели бы поговорить с вами по поводу Андрея. Не волнуйтесь, вам это ничем не грозит. Просто Андрей наш хороший знакомый.

Манька, не спросив больше ничего, открыла дверь и молча смотрела на нас, словно оценивая, модно ли верить моим словам.

Видимо, решив, что доверять нам можно, она посторонилась и спокойно сказала:

– Проходите.

Мы прошли в уютную комнату, обставленную современной мебелью. В углу стоял телевизор «Панасоник». Я невольно отметила, как изменилась обстановка частных домов в таких вот поселках за последние десятилетия.

– Садитесь, пожалуйста, сейчас я чаю поставлю, – просто сказала Манька и пошла в кухню. Признаться, мне нравилась эта девушка. В ней чувствовалось умение держать себя и большое чувство собственного достоинства.

Мы с Ольгой переглянулись, и она кивнула мне головой, поняв, о чем я думаю.

Вскоре вернулась Манька, неся в руках поднос, на котором стояли три чашки, сахарница, вазочка с вареньем и сухарница. Манька расставила все это на столе и пригласила нас за него.

– Меня зовут Полина, – улыбнувшись, представилась я, – а это моя сестра Ольга.

– Можете звать меня Машей, – ответила Манька, и мне это очень понравилось. Честно говоря, этот простонародный вариант имени – Манька – совершенно ей не шел. Приходилось признать, что у Дрюни был вкус.

Мы с удовольствием пили ароматный чай, наполненный какими-то травами, но я все время чувствовала, что Манька ждет от нас вопросов.

Быстренько допив свою чашку, я отодвинула ее в сторонку и прокашлялась.

Маша тут же посмотрела на меня и тоже отодвинула свою чашку.

– Давайте сразу о деле поговорим, – предложила она. – Все точки над i расставим, так спокойнее будет.

– Понимаете, Маша, – как можно мягче начала я. – Дело в том, что Андрея мы с Ольгой знаем давно и хорошо. Так вот, мы в один голос утверждаем, что он не мог совершить ничего подобного. Поэтому мы хотели бы обратиться к вам за помощью. Может быть, вы сможете что-то вспомнить, что поможет Андрею? Может быть, на момент смерти этой девушки он был с вами?

– Я сразу же хочу вас предупредить, – ровным голосом начала Маша, – хотя и не обязана в этом ни перед кем отчитываться, кроме мужа, – что между мной и Андреем «ничего такого», как любят говорить у нас в Зоналке, не было. Сначала я и на порог его пускать не хотела, когда он пришел ко мне с совершенно бесцеремонным предложением, но после того, как его выгнали отовсюду, и он приполз и попросился просто переночевать, мне стало его жаль. Поэтому спать я его положила в сарае. Там, кстати, вполне нормальные условия. Можете мне не верить, но…

– Мы вам верим, – подала голос Ольга. – Хотя это и в самом деле не наше дело, и вы не должны перед нами отчитываться.

– Хорошо, – улыбнулась Маша. – Просто меня достали наши местные сплетники. Обо мне всю жизнь судачили, я, в общем-то, привыкла, но все равно очень неприятно…

– Я понимаю, – откликнулась Ольга и хотела уже завести лекцию по психологии минут этак на сорок пять, но я быстренько взяла беседу под свой контроль.

– Маша, расскажите, пожалуйста, что делал Андрей с утра?

– Так дело в том, что я тут вам ничем не смогу помочь! – с горечью развела Маша руками. – Я с утра по делам ушла, Андрей еще спал в сарае. Я не стала его будить. А когда пришла, его не было. Вернулся он часов в двенадцать, был совершенно спокойный. Я его покормила и сказала, чтобы он лучше работу искал. Он тут же и пошел. Уж не знаю, куда. Побаивается он меня, что выгоню, – Маша усмехнулась. – Дурачок он безалаберный, хотя и хороший. Я ведь тоже ни на секунду не верю, что он мог Соню убить.

– Значит, с утра Дрюня спал в сарае… – задумчиво протянула я. – хорошо бы выяснить, во сколько была убита девушка. Может быть, как раз в то время, когда вы видели его спящим?

– Не знаю. Но думаю, что меня должны будут вызвать давать показания.

– Да, это безусловно, – кивнула я, но тут подала голос Ольга.

– А что вообще за девушка эта Соня? – спросила она. – Что она из себя представляла?

– Девчонка как девчонка, – пожала плечами Маша. – Я ее мало знала, все-таки она лет на десять меня моложе была… Ничего плохого сказать не могу, училась вроде неплохо, с кем попало не шлялась.

– А парень у нее был?

– Насколько я знаю, нет, – покачала Маша головой. – Во всяком случае среди местных не было. Но вам об этом лучше с ее сверстницами поговорить, они наверняка лучше меня расскажут.

– Ну спасибо вам большое, Маша, – поблагодарила я девушку и встала.

Ольга тоже поднялась.

– Маша, мы, может быть, к вам еще зайдем? – вопросительно сказала она. – Вы не возражаете?

– Ну что вы! – улыбнулась Маша. – С вами приятно общаться. По крайней мере, вы первые за сегодняшний день, кто меня шалавой не обозвал.

Мы улыбнулись все трое и попрощались.

– Что будем делать? – уныло спросила Ольга.

– К Прохорову нужно идти, – высказала я свое мнение. – Узнавать все подробности, сопоставлять все факты…

– А он нам скажет? – засомневалась Ольга. – И где его искать?

Но оказалось, что искать Прохорова нет никакой необходимости. Он сам шел нам навстречу по пыльной дороге. У ворот дома Скворцовых стоял «УАЗик».

– Кто из вас Полина Андреевна Снегирева? – в упор спросил он.

– Я, – не стала отпираться я, хотя была несколько удивлена.

– Вы задержаны, – с противной ухмылочкой произнес Прохоров и, быстро достав наручники, ловко надел их на меня. Браслеты защелкнулись на моих запястьях.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ (ОЛЬГА)

Увидев закованную в наручники Полину я чуть не упала. Она показалась мне пойманной и посаженной в клетку птичкой.

Полина, конечно, и сама была ошарашена, но держалась уверенно и спокойно. Она посмотрела на Прохорова и спросила ровным голосом:

– А можно узнать, по какому обвинению?

– По подозрению в соучастии в убийстве Софьи Молотовой.

– Ах вот как! – удовлетворенно произнесла Полина. – И на каком же основании вы сделали такой вывод?

– А об этом мы с вами поговорим в другом месте, – потирая руки, ответил Прохоров. – Больно уж вы в показаниях путаетесь, девушки. То вас там видели, то тут… А где вы на самом деле были, неизвестно. К тому же по лесу с утра шастали. И труп вроде как нашли… А его не так просто было увидеть с дороги. Я думаю, что вы сами его туда и спрятали вместе со своим дружком…

Я поняла, что речь идет о Дрюне. Но больше я ничего не поняла. Где, кого из нас видели? Почему мы в показаниях путаемся? Что за ерунда вообще происходит вокруг меня?

– Вот посидите, все хорошенько вспомните, и будем разбираться.

Я увидела, как Прохоров повел Полину к «УАЗику», и у меня потемнело в глазах.

– Ольга, позвони Жоре! – успела крикнуть сестра, повернувшись ко мне.

Я часто-часто закивала головой.

Машина уехала.

Я стояла одна на дороге, с открытым ртом, и чувствовала, как по щекам стекают слезы.

Боже мой! Да что же это происходит вокруг? Я попала в совершенно идиотское положение. Во-первых, осталась без Полины. А ведь я сама просила ее приехать, чтобы помочь разобраться с этим делом. Вернее, совсем с другим делом, но теперь даже и не поймешь, с чем нужно разбираться. Во-вторых, получается, что я даже как бы Полину подставила. Ведь это из-за меня она сюда приехала. Боже мой, боже мой, что же делать?

«Позвони Жоре!» – мелькнула у меня в голове последняя Полинина фраза.

Господи, ну какая же я идиотка! Конечно, нужно срочно звонить Жоре! Теперь, кроме него, нам никто не сможет помочь…

Я помчалась к Наташкиным знакомым, у которых был телефон – именно от них я и звонила в прошлый раз Полине.

На счастье, Жора Овсянников был на работе даже в воскресенье.

– Жора! Жора! – кричала я вы трубку. – Срочно приезжай! Нужна твоя помощь! Мы тут все без тебя погибаем!

В трубке что-то отчаянно хрипело и шипело, все посторонние шумы были слышны отлично, и единственное, что было слышно еле-еле, так это голос Овсянникова.

Наконец, мне удалось разобрать, что говорил Овсянников. Он спрашивал, что за идиот ему звонит.

– Жора! Жора! – закричала я еще громче. – Это я, Ольга! Я не шучу, у нас на самом деле проблемы. Понимаешь, Полину арестовали.