Михаил Петров - Гончаров попадает в историю Страница 10

- Драновский, чтоб ему гореть вечным пламенем. Бизнесмен он какой то, но не в этом дело, будь ты хоть Папой Римским, а оставайся человеком. Он с сыном игру придумал. Свалят для приманки пустые бутылки возле дома в кустах, а сами в засаду Ну кто не знает, тот и идет их собирать, а они в это время на чердаке с воздушкой сидят. Только ты к пузырю руку протянешь, они по ней из воздушки жбац! И кто, значит больше попадет. А сразу - то человек не понимает, начинает крутиться туда - сюда, а они только успевают перезаряжать. Мы однажды его припутали и хотели убить, а он настоящую пушку вытащил и лапу Штакетнику прострелил. Но ничего, мы его один черт достанем, а по крайности хоть дачу спалим, никуда он не денется. Ты самто откуда будешь и куда бредешь?

- А я родился здесь и вырос.

- Где здесь? Что - то не знаю такого.

- На этой Земле, а куда бреду я и сам не знаю.

- С тобой все ясно. Бабки есть?

- Есть немного. - Достав три десятки я продемонстрировал ему свое состояние.

- Это мало. - Поскучнел он сизорылым лицом.

- Все относительно, Мураш. - Задумчиво отметил я. - Если на двоих то вполне хватит, а если поить шоблу, то и вагона не хватит.

- Я говорю не про шоблу, а про Иваныча, он у нас за главного будет. Тебе ночевать где - то надо? Надо! А кто тебя без Иваныча на порог пустит? Никто. Вот тото и оно. Потому и мало. Надо хотя бы на две набрать, а я пустой как барабан.

- Ну на две - то мы наберем. - Пообещал я и неразумно вытащив полтинник, чем поверг

моего товарища в легкий шок.

- Тут и на четыре хватит. - Хищно выдергивая бумажки сразу же прикинул он. - Стой здесь и никуда не уходи, я сейчас мухой слетаю, возьму и обратно.

- Только дорогу не перепутай. - Многозначительно его предупредив я сел на пенек и приготовился к долгому ожиданию, однако вопреки его он обернулся меньше чем за пять минут. Бережно прижимая к себе пластиковый пакет он велел следовать за ним.

- А кто такой этот ваш Иваныч? - Невольно сопоставляя его с дядей Ваней на всякий случай спросил я.

- Михаил Иванович он у нас старший. Если что не так, то товарит без предупреждения, у него рычаги как у бульдозера, один раз закатает, второй раз не захочешь. Мы его уважаем и всегда отдаем треть заработка. Штакетник говорит, что это справедливо, потому что другие на его месте отбирали бы половину. Клевый мужик. У него нет даже кликухи, так и зовем Иваныч, или Михаил Иванович. Он бывший летчик гражданской авиации.

- А я министр культуры и здравоохранения.

- Да нет, ты не понял, он в самом деле был летчиком, я сам видел его документы. Прикинь, у него даже документы есть. Его по состоянию здоровья списали, а пенсию начислили маленькую. Тогда его подруга с ним развелась и сразу привела в дом нового кобеля. Иваныч его избил и навсегда ушел из дому. Только предупредил чтобы они не обижали его дочку Катьку. Она иногда к нему сюда за деньгами приходит. Ох и красивая же, стерва. Вся такая расфуфыренная, я тебе доложу. Ну и стерва растет. Бабки сцапает и сразу обратно норовит. Иванычу обидно, говорит, побудь хоть немного со мной, хоть ещё пять минут, а ей сразу некогда становится. Так и убегает до следующего раза. Видите ли стыдно ей! А деньги у неработающего отца брать не стыдно! Добрая стерва получиться.

- Он наверное и сам, твой Иваныч не подарок. От хороших мужей жены не уходят.

- А это ты сейчас увидишь и заберешь свои слова обратно.

- Поживем - посмотрим. Что - то долго мы идем, скоро ли?

- Считай уже пришли. Квартира у нас замаскированная, кто не знает хрен догадается. Это для безопасности, от непрошенных гостей.

Продираясь через кустарник мы спустились на самое дно поросшего зеленью оврага и пройдя по нему метров двадцать наткнулись на ржавый остов автобуса "Кубань". В буйном море зеленой листвы он и в самом деле был незаметен. Правый бок автобуса был почти что цел и даже имел два стекла, зато левый, взамен обшивки и и стекол был добросовестно залатан досками, фанерой и прочими подручными материалами.

- Ну как? - Явно гордясь своим жилищем поспешил услышать мое мнение Мураш. - Потрясно, да? Сам Штирлиц и то не найдет.

- Колоссально. - Поспешил я заверить своего нового товарища. - Отель пять звездочек с видом на лиственный лес! Что может быть лучше?!

- Да, воэдух у нас что надо. Ты подожди здесь, а я узнаю как чо. Так положено.

- Однако порядки в вашем санатории прямо таки лагерные. - Пробурчал я вслед Мурашику. - Может быть ещё и паспорт с пропиской вам предъявить?

- Все в порядке. - Минут через десять обнадежил он меня. - Можешь заходить. Только не матерись. Михаил Иванович этого не любит.

Внутри салон был разделен на две части. В первой, куда я вошел находилось две пары кроватей установленных друг на дружке и ещё одна, пошире, стояла особняком. На ней восседала полная пожилая женщина довольно опрятного вида, в то время как остальные плацкарты были свободны и аккуратно застелены пледами. Дощатый пол покрывал цветастый палас. Но больше всего в этой обстановке меня удивили работающий телевизор и холодильник. Довольный произведенным эффектом Мураш приказал мне разуться и следовать за ним.

За перегородкой на диване сидел пятидесятилетний, здоровенный мужик в очках и спортивном костюме. Он курил и читал бальзаковские "Озорные рассказы". По правую руку от него потрепанная девица делала вид, что увлечена телевизором, но гораздо больше её внимание занимали три водочные бутылки, которые вероятно, выставил мой Мураш. Холодные и запотевшие они грели её сердце.

- Здравствуйте. - Нарочито смущаясь промямлил я и шмыгнул носом.

- Ну и что? - Отложив книгу и сняв очки спросил он. - Что ты от нас хочешь?

- Ничего. - Немного растерявшись ответил я.

- Тогда зачем пришел? Нам здесь посторонние людишки не нужны, а особенно такие, которые все вынюхивают, да выспрашивают.

- А я к вам и не собирался. Нужны вы мне сто лет. - Настраиваясь на нужный тон ответил я. - Меня ваш Мураш позвал. Говорит, что край надо какого - то затраханного Михаила Иваныча похмелить. Вот я и поперся за ним как дурак.

- Это правда, Мураш? - Недобро глянув строго спросил хозяин.

- Ну я не так говорил... - Растерянно пролепетал проданный мною Мураш.

- С тобой все ясно. Неделю посидишь на сухом пайке. Ни одной сигареты и ни капли спиртного. Замечу - вылетишь следом за Лопухом. Я ясно изложил?

- Ясно. - Вытянувшись, отрапортовал Мураш.

- Иди, ты свободен. Пошел! - Указав пальцем на дверь прикрикнул Иваныч.

- Я пожалуй тоже пойду. - На глазах у потускневшей девицы забирая бутылки объявил я. - Счастливо оставаться.

- На гостей наказание не распространяется. - Тонко улыбнувшись, про между прочим заметил он. - Давайте знакомиться. Меня зовут Михаил Иванович, а фамилия Сотов.

- А я Кот. - Мрачно буркнув я уселся на раскладной стульчик.

- Как я понял, у Кота появились некоторые проблемы с ночлегом?

- Появились, да вам - то что?

- А может быть я смогу вам помочь? Любушка, принеси ка сала и огурцов, да позови Ежиху. Тоже, поди, голова болит.

- Вы давно имеете счастье бомжевать? - Дождавшись пока Любушка выйдет тактично спросил он. - Судя по всему стаж у вас невелик.

- Да, четыре месяца. С начала весны.

- И что же вас толкнуло на этот позорный путь? - Разливая водку в хрустальные рюмки продолжил он допрос.

- Жена! - Коротко ответил я и не желая продолжать этот разговор поджал губы.

- Ох уж эти жены. - Усмехнулся Сотов и принимая у старухи сало кивнул ей на кресло. - Очевидно остались без работы, что им весьма не нравится.

- Именно так. Вы как в воду смотрите.

- Ничего сложного в этом нет. Вы один из десятков, а то и сотен тысяч бездомных. И у многих причина одна и та же. Будьте здоровы, мистер Кот!

- Будьте здоровы, господин Сотов. - В тон ему ответил я и чокнувшись с женщинами выпил зелье. - Но вы обещали помочь мне с ночлегом... Интеллигентно захрумкав огурчиком я направил разговор в нужное русло.

- Да и от своих слов я не отказываюсь, если конечно вам подходит это помещение

- Отличное помещение, но оно вероятно уже давно и прочно занято постояльцами?

- Было занято. - Мрачно усмехнулся Сотов. - Да только один недавно выписался.

- Это вероятно непослушный Лопух?

- Нет, Лопуха я выставил ещё осенью.

- Значит кто - то нашел себе более теплое местечко?

- Именно. - Вновь наполняя рюмки скривился Иваныч. - В раю. Давайте ка выпьем за грешную душу вечного страдальца Скарабея. Я даже имени его не знаю.

- А что с ним случилось? - Как можно наивней спросил я. - Заболел и умер?

- Заболел и повесился. Ежиха, пойди подмети усадьбу, а ты, Любашка, сходи мне за сигаретами и вообще можете полчаса погулять.

- Да, заболел и повесился. - Выпроводив женщин повторил Сотов.

- Подцепил дурную болезнь? - высказал я предположение.

- Душевные болезни все дурные. И у нас, бродяг, она протекает в наиболее тяжелой форме. Не помогает даже такой сильнейший препарат как спирт. Давайте ка вмажем ещё по маленькой и если оно вам любопытно, то я расскажу все что о нем знаю.