Татьяна Осипцова - Сама себе детектив Страница 10

Я немного удивилась, но прошла в свой кабинет и через несколько минут вернулась со стопкой книг.

– Эти я читал, – четыре томика он отложил в сторону и вздохнул: – Отвлекусь на твоих детективах…

«А я займусь твоим», – ответила я, но, конечно, мысленно, а вслух сказала, что пора ехать.

Вначале мы завернули в «Ленту» и я, крайне редко бывающая в супермаркетах, порадовалась, что теперь все можно купить в одном месте: нижнее и постельное белье, мыло с туалетными принадлежностями и любые продукты. Мой «Форд» оказался загруженным почти под завязку.

Разместив Вячеслава в Андрюшиной квартире и строго-настрого наказав никому, кроме меня, не звонить, я поспешила домой, куда и явилась в одиннадцатом часу.

Все семейство в составе трех человек пило чай на кухне.

– Ну что, мам, устроила своего кавалера? – поинтересовался сынок.

– Андрюшенька, это никакой ни кавалер, просто старый знакомый, ему пока жить негде.

– Могла бы у нас разместить, а то, как там мужику одному? Небось, и готовить-то не умеет? – встряла гостеприимная Ритуся.

– Это не совсем удобно. И где бы он спал? На диване в гостиной? А ты со мной валетом?..

– Ты, теть Рит, не беспокойся, – вступил сын, – такой упакованный мужик сам готовить не будет, у него на ужин в ресторане денежки найдутся. Чем твой кавалер занимается? – это уже мне.

– Еще раз повторяю, он никакой не кавалер. И вообще, сейчас Коля придет, не вздумайте ему ляпнуть, что я мужика в твою квартиру жить пустила. Вообще про Вячика не говорите.

– Про какого мячика? – не расслышала Ритуся.

– Вячик, сокращенное от Вячеслав, – объяснила я.

– А он ничего, симпатичный, – задумчиво произнесла Полинка.

– Повторяю для бестолковых: Коле о нем ни слова!

– Думаешь, приревнует? – хмыкнул сын.

Я притворно потупилась:

– Конечно, мы с Коленькой друзья детства, и он давно женат, но я не теряю надежды…

– Мам, не смеши людей! Но если ты просишь, мы будем немы, как рыбы.

– Вот и спасибочки. Чаю попили, на горшок и спать!

– Мам, завтра воскресенье, лечь можно и попозже. Я Полинку за ударный труд решил в кино сводить.

Дочка просияла.

– А не поздновато? – засомневалась я. – Это вы к часу ночи вернетесь…

– Вот тогда уж сразу: на горшок и спать, – пообещал Андрей.

Полинка побежала одеваться. Я пристально посмотрела на сына. Тот сделал успокаивающий жест рукой: мол, не беспокойся, все под контролем. Когда он вышел, мы с подругой переглянулись.

Вскоре хлопнула входная дверь и Ритуся подсела ко мне поближе.

– Наш Андрюшка – прямо педагог! Только один раз слышала, что он ее дурындой обозвал. Подобрал ей в твоем кабинете литературу. Вот, говорит, здесь от сих и до сих, и еще вот здесь. Выучишь – позови. А сам пошел к себе в комнату. А Полинка, умница: все выучила и его позвала. Рассказывает, он слушает спокойно, запнется – подскажет. А потом говорит: «Молодец, сестричка, можешь, когда захочешь». Они весь день английским и историей занимались. Завтра, сказали, литературой будут.

– У Андрюшки голова светлая, и Полинка не дурочка, только вот на долго ли его терпенья хватит? К тому же он взрослый парень, столько времени жил на свободе, девушки у него были… – с сомнением заметила я.

– Ой, правда! А Полинка-то, вот она красавица, рядом! – всплеснула руками Рита.

– Вот именно, что рядом. И влюблена в него. Прямо не знаю, что лучше. Не хочется, чтобы девчонка разочаровывалась…

Нам не удалось до конца обсудить эту тему, в дверь позвонили.

– Ритуся, это Коля. Извини, но нам надо поговорить наедине.

– Я вам мешать не буду. Сейчас умоюсь, и спать лягу.

Едва поздоровавшись с Колей, Рита пожелала спокойной ночи и пошла в свою комнату.

– Вот так. Люди уже спать ложатся, а я только с работы! Чуть за рулем не уснул, ей богу!

– Может, у нас заночуешь? Позвони жене, предупреди, – предложила я.

– Не, Лер. Дочку послезавтра отправлять, Нинке еще много чего ей купить надо. Мы уж так рады, что эту путевку достали! Только дорогу самим оплатить.

– А что с Верочкой? Почему срочно в санаторий?

– Это мы с тобой столько времени не виделись?.. – поразился друг. – Три месяца назад Верка упала с качелей на детской площадке. Хорошо еще, что в снег, но все равно – сложный перелом стопы и трещина в позвоночнике. В больнице полтора месяца лежала, потом в Репино, в школе-санатории. А вот сейчас направляют в Кисловодск. Там ванны, все такое, к тому же какой-то навороченный реабилитационный центр. Да ты не волнуйся, – заметил он испуганное выражение на моем лице, – она ходит уже, прихрамывает совсем немного, даже сидеть может. А вначале только лежала или стояла.

– И она одна поедет?

– А что делать? Да ничего страшного, двенадцать лет девчонке! Мы с семи лет в лагеря ездили, и ничего.

– Коль, может, Нинке с ней поехать? Сняла бы там жилье поблизости…. Я могу еще денег дать…

– Так долгов наберешь, ввек не расплатиться! Да и Нинку никто с работы не отпустит. Она и так на больничных сидела, и отпуск уже брала из-за Верки. Нет, у Нинки работа хорошая, терять обидно.

– Ну, как знаете! – Я вручила ему заранее приготовленные деньги. – Чай или кофе? А может, поужинаешь?

– Конечно, поужинаю. Только руки помою.

– Вообще-то, мне сегодня повезло, я даже пообедал, – сообщил Коля, садясь через пару минут за стол. – Что это? Картошка с грибами? Вроде не сезон…

– Это Ритуся замораживает. Целый год потом едим.

Несколько минут Николай усиленно работал челюстями, а я гадала, расскажет ли он что-нибудь об убийстве Лены Князевой, а если нет – то как вывести разговор на интересующую меня тему.

– Ну, так вот, – продолжил Коля, отставив пустую тарелку, и придвигая себе большую кружку с чаем, – до обеда мы дурью маялись, бумажки перекладывали. Суббота, начальство на своих огородах загорает, красота! Пообедали с ребятами в шашлычной у Гасана – он нас за пятьдесят процентов кормит, типа, спонсорская помощь милиции. Уже наладились соснуть минуток шестьдесят, как сообщают: убийство в дачном поселке.

– Кто сообщил? – быстро спросила я.

– Звонил мужчина, с сотового, не представился. Номерок пробьем, узнаем – кто… Я еще ничего не рассказал, а ты уже вопросы задаешь! Просила про свеженькое убийство – сиди и слушай. Куда уж свежее? Нам около четырех часов позвонили. Без четверти пять мы были на месте.

«Так мы с милицией едва разминулись!» – пронеслось у меня в голове.

– Описываю место преступления. Дачный новорусский поселок, домишки все – ого! Заборы – ого-го! Под три метра! Участок с краю поселка и на дорогу только его ворота выходят. Площадь участка – не меньше двадцати соток. Перед домом вымощенная плитами площадка машин на шесть. Гараж, правда, на одну машину всего, это они поскупились… На участке никакого огорода, сплошной газон. Даже цветника нет. Только эти, как их, с не очень приличным названием, рядами стоят.

– Туи?

– Во-во, туи-фигуи! Ни тебе сирени, ни тебе яблоньки… Зато модно: туями любуются. – Коля так выделил неправильное ударение в этом слове, что я фыркнула от смеха и покачала головой. – Дом двухэтажный, площадь фундамента примерно сто квардатов. На втором этаже мансарда. Вот там-то и был обнаружен труп.

– А дом был открыт?

– Закрыт.

– Как же вы туда попали?

– Дверь взломали. На первом все шторы были закрыты, а в мансарде одно окошко просвечивало. Стажер на крышу залез, в окно заглянул: есть! Трупик на кровати, молодая женщина! Тут мы, конечно, дверь взломали. Ну, а теперь самое интересное. Честно, мне такого еще видеть не доводилось… В шикарной спаленке на втором этаже, на широченной кровати с кованой спинкой, которая застелена красным шелковым бельем, обнаружен труп женщины, лет двадцати пяти (имя я тебе называть не буду, но мы его уже знаем, ей действительно двадцать пять). Из одежды на женщине только сетчатые чулки черного цвета. Руки жертвы привязаны шелковыми лентами того же цвета к спинке кровати, и такая же лента на шее, каковая и послужила средством удушения. Это еще не все! На теле жертвы обнаружены множественные следы от ударов хлыстом или плетью, как свежие, так и давно зажившие, то есть шрамы.

Коля замолчал, любуясь произведенным впечатлением. Я изобразила живейший интерес, хотя ничего нового он пока еще не сказал.

– На месте преступления не обнаружено ничего, чем могли бы быть нанесены удары – ни плети, ни хлыста. Дом большой, комнат много, но, похоже, там бывают не часто. Везде прибрано, никаких следов оргии. Горячительных напитков полно, но все в баре. Ни тебе стаканчика с отпечатками пальцев, ни особых следов на ковролине, которым весь дом застелен. Ну, конечно, дактилоскопию кое-где сняли. Пробовали опросить соседей. Они ничего не слышали и не видели, что и немудрено, участок оттуда не просматривается. Представляешь, они даже не знали, кто с ними рядом живет! Вот соседи-то! Ну, мы председателя кооператива нашли, выяснили, что дом нынешний хозяин купил в прошлом году, мужик лет за сорок, русский, жена молодая, дочка есть. Вроде предприниматель, то есть бизнесмен. Ездит на джипе «Тойота», номер три семерки. У жены тоже «Тойота», только маленькая, сиреневая, каковая и была обнаружена во дворе возле дома. Адресок городской этого типа мы у председателя узнали. Только здесь облом вышел, он эту квартиру на днях продал… Но не беда, если он другую в городе купил – найдем голубчика. А нет, так по налоговой базе вычислим, коли он предпринимательством легально занимается. В ГИБДД номер машины сообщили, так что никуда он от нас не денется.