Грегори Макдональд - Ещё Флетч? Страница 10

Барбара ткнула ножом принесенное ей блюдо.

– Сыр.

– Гренок с сыром, – уточнил Флетч.

– Эти кролики из сыра, – и Барбара набросилась на еду.

Официант отошел.

– Он стреляет в людей, – добавил Карр. – По ночам. Только по ночам.

Барбара едва не подавилась.

– В плохих людей. Бандитов. Некоторые говорят, что он работает на полицию. Убивает тех, против кого полиция не может собрать достаточно улик, чтобы передать дело в суд, людей, на которых, по мнению полиции, нет смысла тратить время и деньги. Судить, содержать в тюрьме, вешать.

– Он просто выходит на улицу и стреляет в людей?

– Стреляет он по одному разу. Из пистолета сорок пятого калибра. В затылок. Всегда точно.

Глаза Барбары вылезли из орбит.

– И он преподает в школе?

– Математику.

Барбара посмотрела на Флетча.

– Если он...

– Пожалуйста, не продолжай, – мягко оборвал ее Флетч.

Пока они ели, Флетч то и дело поглядывал на гиганта, читающего газету. Его лысая голова напоминала булыжник, который пришлось бы объезжать, попади он на дорогу.

– Вы работаете в газете? – спросил Карр.

– Да.

– Это хорошо. И что для газетчика самое важное?

– Быстрые ноги.

– И какая вам выгода от этой работы?

– Могу рассчитывать на роскошный некролог.

Карр повернулся к Барбаре.

– А вы?

– Я работаю в бутике. Продаю галифе.

– Галифе? Мой бог, странная у вас, американцев, мода.

– Как самочувствие? – спросил Карр, когда их тарелки опустели.

– Жарко, – пожаловалась Барбара.

Флетч оттянул горло свитера.

– Жарко.

– Здесь совсем не жарко, знаете ли, – возразил Карр. – Мы на высоте пять тысяч футов над уровнем моря.

– Склоны, однако, совсем сухие. И не хватает снега.

– Я имел в виду ваше общее самочувствие. Смену часовых поясов и так далее.

– У меня тело, словно чужое, – пожаловалась Барбара.

– День мы переживем, – добавил Флетч. – Надо сразу переходить на местное время, а не то мы не сможем перестроиться до отъезда.

Карр на мгновение задумался.

– Раз уж ваш отец так и не появляется... Как бы это сказать? Вы же репортер.

– Его здесь нет. И это не новость.

– Мне нужно съездить в одно место. По своим делам, – неожиданно лицо Карра покраснело. – Вы, я вижу, люди непредубежденные. То есть вас не смущает тот факт, что английский – не единственный в мире язык, а есть еще и суахили. Вы даже пытаетесь выучить несколько слов, – Барбара пристально смотрела на Карра, не понимая, к чему тот клонит. – У меня назначена встреча. Необычная встреча, – он вздохнул. – Ваш отец вот не пришел, а я не прийти не могу, – он почесал ухо. – Меня ждет местная колдунья.

– Колдунья, – повторил Флетч.

– Колдунья, – повторила Барбара.

– У меня возникли трудности, – Карр не смотрел ни на Флетча, ни на Барбару. – Кое-что никак не получается. Вот мне и нужно разобраться, в чем тут дело.

Барбара посмотрела на Флетча.

– Колдунья.

– По-моему, интересно, – отреагировал Флетч.

Карр глянул на часы.

– Ждать Флетча бессмысленно. Я хочу сказать, другого Флетча. Вы можете поехать со мной. Посмотрите окраины Найроби.

– А вы уверены, что мы не помешаем?

Карр рассмеялся.

– Нет, не уверен. Но что за жизнь без риска?

Барбара повернулась к Флетчу.

– Я думаю, если другой Флетч даже и появится здесь, у нас нет желания дожидаться его. Во всяком случае, сейчас.

Карр встал.

– Пойду за «лендровером». Оставил его неподалеку. У Национального театра. Я подъеду через несколько минут.

ГЛАВА 13

– Быстрее, – подгоняла Барбара Флетча. – Я кое-что хочу.

Они взбежали по лестнице на второй этаж.

– Что?

Они прошли мимо залитого солнцем дворика с разбитым в нем японским садом.

– Сними с меня эту одежду.

– Барбара, нет времени. Этому милому человеку надоело нас ждать еще утром. Он выпил почти все пиво, пока мы трахались.

– Ты расскажешь Карру о том, что видел утром в аэропорту?

– Я об этом думаю, – Флетч вставил ключ в замочную скважину. – Колдунья!

На комоде стояла новая пара теннисных туфель. Рядом лежала записка:

«Дорогой мистер Флетчер!

К огромному нашему сожалению, во время стирки ваши теннисные туфли превратились в лохмотья, а потому мы заменили их на новые. Приносим Вам извинения.

Управляющий отеля «Норфолк».

– Мои дырявые теннисные туфли! Какая жалость!

Барбара через его плечо прочитала записку.

– Как мило с их стороны, – в руке она держала ножницы.

– А что ты собираешься делать?

– Раздевайся.

– Раздеваться?

– Я не могу носить эту одежду. Я не могу видеть тебя в этой одежде. Нельзя же ходить на экваторе в таком виде.

– Моя жена нападает на меня с ножницами! Мы не прожили вместе и недели!

– Сними эти брюки, а не то я обрежу их прямо на тебе!

– Помогите! Дэн Дьюис! Спасите меня! В моем номере бандит!

ГЛАВА 14

Залитая ярким послеполуденным солнцем усадьба нежилась в деревенском покое.

Барбара и Флетч стояли во дворе, у деревянного забора.

Карр застыл перед колдуньей; его крепкие, мускулистые руки висели, как плети.

Она сидела на земле у входа в дом со стенами из перевитых прутьев, обмазанных глиной. Вытянув перед собой босые ноги, укрытые до колен черной юбкой. Голову знахарки украшала турецкая феска.

Ее муж, в дышащих на ладан шортах и пиджаке, без рубашки, сидел рядом на низком стульчике, не сводя с нее глаз, готовый выполнить любое указание.

Вместе эти почтенные старички весили никак не больше ста фунтов.

На другой стороне двора кучковались трое юношей в рваных шортах. Двое пьяно покачивались. У третьего неестественно ярко сияли глаза.

Старушка колдунья мелом нарисовала вокруг себя треугольник. Часть линии прошла не по земле, а по темной тряпке, что лежала сбоку. Тем же мелом забелила себе виски.

Затянула немелодичную песню – молитву или заклинание.

Муж протянул ей вазу с узким горлом. Раз за разом она вытряхивала из вазы на ладонь бусинки, бросала их на темную тряпку, передвигала, смотрела, как они ложатся относительно друг друга. Что-то побормотала, попела, собрала бусинки, бросила их в вазу, потрясла ее, вновь начала раскидывать бусины по тряпке.

Муж с неослабным вниманием следил за всеми ее манипуляциями.

По двору прошествовала курица.

По дороге в Тика, где жила колдунья, Карр в основном молчал.

Он ждал их у отеля в «лендровере». Улыбнулся, увидев, что зеленовато-синие штаны Барбары и Флетча превратились в шорты. Из красного свитера Барбара сделала Флетчу безрукавку с глубокими вырезами по бокам. Лыжные ботинки сменили новые белые теннисные туфли. Носки, правда, пришлось оставить шерстяные: других просто не было. Барбара надела одну из теннисок Флетча и резиновые сандалии.

– Этот наряд получше, – прокомментировал увиденное Карр. На выезде из Найроби они остановились в таверне «Синий пост» и выпили по чашке бульона в саду у небольшого водопада.

– Этот бульон целебный, – заметил Карр. – Излечивает все. Расстройство желудка. Разбитое сердце. Даже помогает адаптироваться к смене часовых поясов. Очень популярен. Варится из костей, – он обвел рукой окружающие холмы, – различных животных. С добавлением лекарственных трав. И еще бог знает чего, – от бульона першило в горле. Но, выпив его, Флетч действительно почувствовал прилив сил.

Карр проскочил нужный поворот, и ему пришлось сдать назад. Где бы они ни ехали, помимо легковушек и грузовиков по обеим сторонам шоссе они видели непрерывный поток людей в темных, из дешевой ткани брюках, рубашках, платьях, босых, идущих по обеим сторонам дороги. Им постоянно встречались стайки школьников, в особой форме: шорты, носки, ботинки (туфли), рубашка (блузка). Часто мужчина шел с ребенком или несколькими детьми. Карр свернул на проселок, петляющий по полю, засеянному кукурузой.

Совершенно невидимая с шоссе, посреди поля стояла маленькая деревушка, полдюжины расположенных на значительном расстоянии друг от друга хижин с коническими, из пальмовых листьев, крышами и обмазанными глиной стенами, каждая – окруженная крепким забором.

Колдунья вышла и села у двери как только они появились. О приезде Карра она, несомненно, знала заранее. Карр знаком предложил Барбаре и Флетчу отойти к забору. А сам встал перед колдуньей.

Внезапно третий юноша, с блестящими глазами, решительно направился к Флетчу и Барбаре. Втиснулся между ними. Они подвинулись. Юноша присел на корточки, лицом к колдунье и Карру.

Потом дернул Флетча за носок.

Флетч посмотрел вниз.

– Я – Джеймс, – представился юноша. – Сядьте.

Флетч согнул колени, но долго сидеть на корточках, как Джеймс, не смог. А потому опустился на пятую точку, сложив ноги по-турецки.

Точно так же поступила и Барбара.

Последовал их примеру и Джеймс. Одно его колено легло на ногу Флетча, второе – Барбары.