Юрий Кунов - Спроси у реки Страница 10

– Может, в изысканном обществе застеснялась?

– Такое чувство Рае Квасовой было неведомо.

– Ладно, опросим родственников и знакомых о ее пристрастиях.

– Я, думаю, кто-то поспособствовал ее падению. Допустим, она все-таки позволила себе выпить водки. Сколько это могло быть граммов? Уверена, не больше пятидесяти.

– А если она пила вино?

– Хорошего вина она могла выпить граммов двести-триста, наверное. С такой дозы не зашатаешься даже без закуски. Тем более при ее габаритах. Экспертиза не обнаружила никаких следов токсинов в крови? Яды, лекарства, наркотики?

– Ничего из того, что наши химики в состоянии были обнаружить. Может, нога подвернулась, и она упала?

– Спуск здесь очень пологий. Ям нет. В реку она всегда заходила чинно. Благородные дамы, а она себя таковой и считала, не прыгают в воду с разбега.

– Толкнули и придержали головку?

– Человек, ее толкнувший, должен отличаться недюжинной силой. Раиса весила около центнера.

– Или это был не один человек.

– Может быть.

– Так. – Посохин глянул на часы. – Вытирайтесь, одевайтесь и пойдемте, уважаемая Валентина Васильевна, навестим соседей господ Квасовых.

– Дубко?

– Можно начать и с Дубко. Одевайтесь, а я пока поляну осмотрю.

– А что с вещами Квасовой? Вы в морге мне про них ничего не сказали. Не голышом же она сюда пришла?

– Нет, конечно. Пропали халат, босоножки, мобильный телефон. Еще очки и полотенце. Стоимость телефона, вернее смартфона, под тридцать тысяч. «Нокиа Е7». Куплен был в начале этого года. Дочка сказала. Во всяком случае, за него тетку могли укокошить. Но местных при таком раскладе я отбрасываю сразу. Связка ключей еще пропала. Квасов обещал хорошенько посмотреть, все ли в их доме на месте. Дочка приедет – ее тоже озадачу.

– Разговоры по телефону Квасовой после ее смерти были?

– Мы запрос еще не подавали. Вчера нужно было срочно одно дело закончить. А главное Карельский пока не определился…

– Павел, если это было ограбление, то почему с Квасовой кольца не сняли?

– В запале могли забыть. Утопили и тут же труп оттолкнули подальше от берега, чтобы все было шито-крыто. А потом уже плыть было поздно. Или снять не смогли. Например, времени не хватило. Хотя, никаких повреждений на ее пальцах не было. Да и на теле, между прочим, тоже. Вы сами видели. Ладно, телефончик мы пробьем, у местных урок насчет чужаков поинтересуемся… Черт! Нет у меня ощущения, что это банальное ограбление. Подсознание упорно отказывается принимать данную трактовку событий.

– Что тогда? Небанальный несчастный случай?

– Тем более не верю. Почти трезвая, выросшая на реке, здоровая как лошадь тетка и вдруг ни с того ни с сего утонула?

– Всякое бывает. Почему она случайно не могла утонуть?

– Пока по кочану, как любит говорить мой начальник. Душок какой-то нехороший от этой Квасовой идет. Она просто напрашивалась, чтобы ей голову свернули. – Посохин нагнулся, подобрал пару ракушек и, обтерев песок, сунул их в нагрудный карман рубашки. – Карельский теперь будет вынужден со мной согласиться, что здесь не все так просто. Ссоры с мужем, соседями. Причем постоянно. И с братьями по классу свары были. Я Жарких вчера поручил навести про нее кое-какие справки. Так, осторожненько. Что он и сделал. Эта бизнесвумен многим дорогу перешла. И местные торгаши на нее зуб имели, и приезжие…

Глава 10

Посохин повернул ручку и открыл покрытые лаком деревянные воротца. Валентина Васильевна вошла во двор Дубко следом за майором.

Залитый цементом и чисто выметенный двор был пуст.

Рыбакова заметила, как в дверном проеме времянки мелькнул силуэт Льва Сергеевича. Майор его тоже не проглядел.

– Хозяин! Полиция! – крикнул Посохин.

Из летнего домика вышел голый по пояс Лев Сергеевич с пластмассовым ночным горшком на голове. В правой руке он сжимал проволочную рамку, которую энергично вращал перед собой. Рамка была сделана из толстой алюминиевой проволоки.

– Чем могу быть полезен? – поинтересовался Дубко у непрошенных гостей, подходя к ним почти вплотную.

– Это что такое? – Посохин с удивлением посмотрел на Валентину Васильевну. – Больной что ли?

Рыбакова улыбнулась – Лев Сергеевич с горшком на голове был похож на интеллигентного немецко-фашистского захватчика – и покачала головой.

– Что с вами, уважаемый? – с иронией спросил Посохин, глядя на пенсионера сверху вниз. Тот был ниже майора почти на голову.

– Защита от электромагнитных импульсов, – без тени насмешки ответил ему Дубко. – Инопланетяне пытаются разобраться в нашем мыслительном процессе, а пластик мешает им сканировать мой мозг.

– Они, что, у всех людей мозги пытаются сканировать?

– Ваши мозги инопланетян вряд ли могут заинтересовать, – задиристо вскинул голову пенсионер.

– Согласен, – кивнул Посохин.

– Лев Сергеевич, а рамка для чего? – спросила Валентина Васильевна.

– Помогает определить степень заражения территории.

– Чем? – Посохин с любопытством уставился на Дубко.

– Инопланетными фекалиями. Они достаточно токсичны.

Майор засмеялся. Рыбакова, отвернувшись, поправила прическу.

– Господин Дубко, тогда, может, мы пройдем в помещение? Есть не менее интересная тема для беседы, – все еще улыбаясь, сказал Посохин.

– Прошу в мой кабинет, – свободной рукой указал Лев Сергеевич на времянку.

– Спасибо!

Войдя в комнату, хозяин пригласил гостей сесть и снял с головы горшок. Рамку он положил на письменный стол.

– О чем будем беседовать, господа? – устраиваясь в стареньком кресле, спросил Дубко.

– Лев Сергеевич, вы хорошо знали Раису Квасову?

– Мою соседку?

– Вашу соседку.

– Более или менее. Что конкретно вас интересует?

– Она была пьющей женщиной?

– Она была непьющей, но и не женщиной. Я ясно выражаюсь?

– Вполне. А все-таки, может она позволяла себе водочки граммов сто пятьдесят – двести время от времени?

– Как вы мило назвали богопротивный напиток – во-доч-ка! – улыбнулся Лев Сергеевич. – Уважаете? Или уважали?

– Скорее вкушаю. Иногда.

– Понятно. С вашей-то работой, куда ж без этого. Муж Валентины Васильевны тоже иногда позволял себе.

– Позволял. – Рыбакова кивнула.

– А вот Раиса Николаевна, хотя и была скотиной, себе спуску не давала. Может поэтому и была такая злая. Постоянный стресс и никаких веселых компаний даже в праздники. Я, например, ни разу не слышал, чтобы она песни пела. Очень важный для характеристики человека показатель. «Кто поет, зла не мыслит», говаривала Екатерина II.

– Все понятно, Лев Сергеевич. А вы не были в позапрошлый понедельник, я имею в виду тридцатое мая, на старом пляже?

– Нет. В позапрошлый понедельник я ходил в душ.

– А ваша жена?

– Она плавать не умеет.

– Ладно. А с кем госпожа Квасова общалась?

– Она не общалась. Она гавкалась. Понятно выражаюсь?

– Да, вполне. С господином Кармановым она тоже гавкалась?

– Не видел и не слышал.

– А с кем слышали?

– Слышал как она гавкалась с господином Дубко. Поскольку это я.

– Я про других граждан спрашиваю. Например, с семьей Смазневых она ругалась?

– Не знаю.

– Я, значит, знаю, а вы, живя по соседству, не знаете.

– Я же дома не постоянно нахожусь. А когда дома, то веду научные наблюдения, делаю различные анализы.

– Инопланетных фекалий?

– В том числе. Когда мне следить за соседями? К тому же соседи не мой профиль.

– Хорошо, Лев Сергеевич. Значит, вы не хотите, чтобы мы поймали убийцу?

– Какого убийцу?

– Убийцу Квасовой. Мы, вот, с Валентиной Васильевной, склоняемся к тому, что вашу соседку убили.

– Вам виднее. Может и грохнули. Только я сомневаюсь, что это сделали мои соседи.

– Тогда кто? Кто это мог сделать? Товарищи по бизнесу?

– В бизнесе товарищей нет. Как и в любви. Не в сексе, сейчас товарищей по сексу хоть отбавляй, а в любви.

– Пожалуй… Так, что я еще хотел у вас спросить? – Посохин потер двумя пальцами висок. – Замутили вы мне все мозги, господин Дубко. Черт с вами! Не хотите говорить – не надо. Без вас эту сволочь поймаем.

– Господин полицейский, я буду очень рад, если вы эту сволочь поймаете. Но среди моих знакомых сволочей нет. Разве только госпожа Квасова подпадала под эту категорию.

Глава 11

Посохин остановился посередине переулка и огляделся.

– Так, куда теперь? – спросил он сам себя вслух. – Валентина Васильевна, а давайте сразу зайдем к Смазневым. Вы не знаете, дома у них сейчас кто-нибудь есть?

– Не знаю. – Рыбакова пожала плечами. – Павел, может, я к себе домой пойду? Зачем вам сопровождающий?

– Валентина Васильевна, вы мне ни сколько не мешаете. Даже наоборот. Соседи вам доверяют и, следовательно, часть этого доверия, когда я с вами, переносится на майора полиции. Идемте! Участковый говорил, что у Смазневых собака имеется.