Приют пилигрима - Вентворт Патриция Страница 10

– Ну, я ведь не блещу красотой, не так ли?

Ему показалось, что слова эти удивили девушку.

– Из-за шрама? А какое это имеет значение? Мужчины не должны беспокоиться по поводу собственной внешности. А что касается Пенни – она ведь вас поцеловала, разве нет? А в самом деле, пусть она у вас побудет, а? Это было бы страшно мило с вашей стороны. Но вы можете выставить ее, если слишком устанете или она расшалится. Я буду убирать в вашей ванной, а потом – в комнате мисс Жанетты.

Джуди повернулась и вышла, не давая ему времени ответить. Дверь она оставила по-прежнему полуоткрытой. И дверь в ванную тоже не стала закрывать. В то время как она отчищала ванну и наводила везде порядок, в голове у нее проносились обрывочные видения из истории об Андрокле и льве – видения с участием Пенни. Пенни высказывает свое мнение, Пенни спорит, Пенни хвалит… Да, без всякого сомнения, все пока идет неплохо.

Когда Джуди вернулась в комнату, глаза у Пени сверкали ярче звезд. На прощание она вознаградила Джерома знаком высшей благодарности – удушающими объятиями и оторвалась от него крайне неохотно.

К большому удивлению семейства, капитан Пилигрим спустился к ленчу.

Глава 8

– Завтра я отправляюсь в Холт Сент Агнесс, – сказала мисс Силвер, – Но перед этим мне хотелось задать тебе несколько вопросов. Я очень рада, что ты предоставил мне такую возможность.

Занавески на окнах ее маленькой уютной гостиной были задернуты. Сегодня на мисс Силвер было пестрое шелковое платье – бутылочно-зеленое, покрытое замысловатым узором из разноцветных точек и тире, который сильно напоминал азбуку Морзе. Это было ее самое новое и самое лучшее летнее платье. Дополнял его короткий бархатный жакет – настоящий ветеран ее гардероба. В те минуты, когда его обуревало особенное нахальство, Фрэнк Эбботт пускался в размышления, когда явился на свет этот жакет – до первой мировой или после? Сейчас он сидел перед камином на скамеечке с мягкой обивкой и с такими же изогнутыми, как у стульев, ножками. Обхватив руками колени, он обернулся и позволил себе улыбнуться.

– Иногда, знаете ли, и у нас бывают выходные. Как справедливо отметил лорд Теннисон: «О, час безделья, как прекрасен ты!»

Мисс Силвер кашлянула.

– Не припоминаю такого отрывка.

Что было неудивительно, так как маэстро Фрэнк только что сам его сочинил. Подавив улыбку и ничуть не покраснев, он ответил:

– Один из моих любимых отрывков. Так о чем вы хотели меня спросить?

Дурачить Моди всегда было ужасно весело. Только одного Фрэнк никогда не мог понять: знает ли она, что ее Дурачат? Иногда его одолевало страшное подозрение, что знает. Простодушно взглянув на нее, Фрэнк сказал:

– Готов сделать все, от меня зависящее…

Минуту мисс Силвер вязала в полном молчании. Она отлично справилась с началом свитера для Этель, но теперь подошла к тому этапу, когда требуется считать петли. Губы ее шевелились, спицы звякали. Наконец, она ответила:

– Ты мог бы рассказать мне побольше о семье Пилигримов. Майор Пилигрим так нервничал, и я побоялась, что У него создается впечатление, будто он в полиции на допросе. И это первое, о чем я хотела у тебя узнать: всегда ли он был таким нервозным?

– Нет, я бы не сказал. Когда он был ребенком, считалось, что он всю жизнь будет болезненным, но он все же окреп. Знаете, он прошел через очень суровые испытания – Западная пустыня, потом – военный лагерь, побег, госпиталь, смерть отца, неизвестность относительно судьбы брата, – полагаю, он сказал вам, что после письма из Сингапура они не получали о нем никаких вестей. А потом – все эти происшествия с упавшим потолком и пожаром в комнате. Думаю, тут любой станет нервным.

– Да-да, конечно! Несчастный молодой человек! Надеюсь, все же отыщется возможность немного его успокоить. Он оставил меня в состоянии некоторой неопределенности, но потом все же прислал письмо: он приглашает меня приехать к ним завтра. Я сказала ему, что мне лучше было бы появиться под видом обычной гостьи. И теперь он сообщает, что посвятил в наше дело мисс Коламбу Пилигрим, и что она согласна мне подыграть. Я должна исполнить роль старинной школьной приятельницы. Тут никакого риска, потому что мисс Коламбу посылали учиться в интернат. А мисс Жанетта, из-за слишком хрупкого здоровья, оставалась дома и обучалась вместе с дочерями викария, у которых была замечательная гувернантка. И вот один из вопросов, которые я хотела тебе задать: можно ли рассчитывать на абсолютную сдержанность мисс Коламбы?

Фрэнк рассмеялся:

– Мисс Коламба страшно неразговорчива, поэтому возможность того, что она скажет слишком много, практически равна нулю. Она основательный, надежный человек. Но она всегда делает все по-своему и обо беем у нее свое мнение. Но только не спрашивайте какое: оно известно только ей одной.

Мисс Силвер снова замолчала, считая петли, потом продолжила:

– А что ты можешь сказать о больном кузене, Джероме Пилигриме? Лицо Фрэнка стало серьезным.

– О Джероме? Яркий человек, был лучшим среди лучших. Он намного старше нас с Роджером. Дайте подумать… Мне двадцать девять, Роджер на два года младше – Джерому, должно быть, сорок один – сорок два. Мы смотрели на него снизу вверх – ну, знаете, как мальчики любят кем-то восхищаться. Потом я много лет его почти не видел. Вы знаете, как это бывает – каждый идет по своему пути до тех пор, пока вдруг что-то снова не сведет со старыми друзьями. А к тому времени бедняга уже оказался калекой. Не очень-то приятно видеть его в таком состоянии.

Мисс Силвер взглянула на него очень пристально:

– Фрэнк, ты знаешь этих людей, тебе известны все обстоятельства. Ты полагаешь, Джером Пилигрим повинен в произошедшем?

– Нет, если только он не сошел с ума. Я хочу сказать, тот Джером Пилигрим, которого я знал, просто не мог совершить что-то нечестное. Но после такой травмы головы, которую он получил…

– А считается, что от этой травмы пострадала его психика?

– Нет. Врачи надеялись, что он поправится. Думаю, дело вот в чем. Он боится вылезти из своей норы, потому что ему кажется, будто уродство его чудовищно – гораздо страшнее, чем на самом деле. Будто бы он вызывает у всех отвращение. Выход только один: кто-то должен воодушевить его, заставить перебороть себя и выйти на свет божий. Разные люди пытались его приободрить – мои кузены, Лесли Фрейн, я сам. И каков же результат? Каждый раз, когда он на что-то решается, его организм реагирует самым печальным образом. Ему снова начинают сниться кошмары, он опять посреди ночи будит криками весь дом и до смерти всех пугает. Поэтому врачи сказали: оставьте его в покое, ни к чему не принуждайте. И вот что из этого вышло! Хорошо, им повезло с сиделкой – она, похоже, его понимает.

– Мисс Лона Дэй?

– Да. Они все ее просто обожают.

– Сколько времени она уже с ним пробыла?

– Три года, наверное… Да, должно быть, так, потому что она уже была там, когда пропал Генри Клейтон.

Мисс Силвер опустила вязание на колени.

– Да. Мне бы хотелось, чтобы ты рассказал мне об этом.

– О Генри Клейтоне? – Голос Фрэнка звучат немного Удивленно.

– Если тебе не трудно, Фрэнк.

– Ну, эта древняя история произошла три года назад. Но только она совершенно не касается вашего дела. Хотя все это довольно странно и любопытно. Генри Клейтон был кузеном – а может быть, и является до сих пор – Роджера и Джерома. Его мать была сестрой мисс Колли и мисс Нетты. Он был ровесником Джерому и вроде как перекати-поле. Занимался всем на свете – немного фермерством, немного геологией, немного журналистикой. Как только разразилась война, он осел в Министерстве информации – не спрашивайте меня почему. Очень приятный парень, очень симпатичный, всегда окруженный кучей друзей, почти всегда без гроша. Так вот, незадолго до конца «странной войны» <Период Второй мировой войны с сентября 1939 года до мая 1940 года> он обручился с Лесли Фрейн. Из-за всеобщей разрухи они не могли пожениться до начала сорок первого. По правде говоря, в Холт Сент Агнесс создалось впечатление, будто Генри не очень-то и стремился. Не знаю, рассказывал ли вам кто-нибудь о Лесли. У нее отличная фигура и золотое сердце, но она не красотка. А о Генри ходили слухи, будто он любит «шикарных девиц». С другой стороны, у нее была – и есть до сих пор – куча денег, а я полагаю, Генри решил, что немного денег ему не помешает. Как говорил лорд Теннисон: «Не женись ради денег, но ступай туда, где они есть».