Палачи - Олег Механик Страница 10

Им говорят «опасно», они отвечают «не верю»;

им говорят «осторожней», в ответ они кричат «Врешь»;

им говорят «не ходи, там тонкий лёд, провалишься», а они в ответ «Всё время здесь ходил и ни разу не провалился. Пойду и сейчас».

Да…сложно донести до человека всю остроту и опасность ситуации, если он ещё не проваливался под лёд, не попадал спьяну в смертельную аварию, если ему не отрезали голову струной. Но вся шутка в том, что после этого уже и объяснять нечего, да и некому. Чтобы люди прозрели, нужны были ещё убийства, и они не заставили себя ждать. В течение последующих двух недель, произошли ещё пять убийств, интервал между которыми составил менее двух дней.

Паренёк, оторвавшийся от горланящей ночной компании, чтобы пойти отлить в кустах;

Таксист, в машине без глушителя, обожающий одним нажатием на педаль газа вызывать дребезжание стёкол окрестных домов и проклятия жильцов;

Ещё один автомобилист, любящий, выкрутив до максимума громкость магнитофона, спать в своей девятке с распахнутыми окнами.

Все эти люди простились с жизнью, и теперь причина для всех остальных была более чем очевидной. Схема была одной и той же. Обезглавленный труп; отрезанная, словно снятая с шарнира голова, лежит рядом. Никто ни разу не увидел даже тени убийцы, словно он был бесплотным духом.

Два случая были просто вопиющими и выбивались из общего ряда. Огромный цепной пёс, сотрясавший окрестности своим лаем, однажды замолчал навсегда. Сосед сквозь прутья решётки разглядел валяющееся рядом с будкой тело и мохнатую голову неподалёку. Но это была не последняя находка. Обезглавленного хозяина пса обнаружили на ступенях крыльца.

Но самым нашумевшим и вызвавшим огромный резонанс в городе, было убийство местной знаменитости, певца панк рокера Григория Скрябина, известного под псевдонимом Скребок. Этот Скребок был легендой тогдашних недорослей.

Дед вздыхает, делает паузу, чтобы прикурить очередную папиросу, и, видимо в очередной раз свернуть с прямолинейного повествования на тропинку лирического отступления.

–Знаешь, я всегда считал, что у меня хороший вкус в музыке. Не было такого дня, чтобы мои наушники молчали, чтобы из них не изливалась приятная для ушей мелодия. В основном, конечно, я люблю слушать классику, но не чураюсь и других стилей. Даже сейчас мне нравятся некоторые современные исполнители и композиции. В молодости я вообще был всеяден и мог слушать всё от рока, до увертюр. Было только одно условие – музыка должна была быть качественной, музыкант талантливым. Ведь музыкантом нужно родиться. Скребка и им подобных я никогда музыкантами не считал. То, что они исполняли в клубах и на вечеринках, на слух походило на кухонную свару, где жена бьёт посуду и материт мужа визгливым голосом. Словом, не было ни музыки, ни текста. Мат и бряканье железа. Понос словесный наложенный на понос звуковой.

– Сейчас очень много такой музыки, – Вера деловито качает головкой, принимая вид искушённого знатока. – Иногда мне кажется, что люди на сцене придумывают свои песни прямо там, на ходу.

– Да…да…мы друг друга понимаем. Не сомневаюсь, что ты обладаешь превосходным вкусом, ведь ты же моя внучка… Но вернёмся к Скребку. Убийца напал на него в кафе, где он пил со своими друзьями. Скребок вышел в туалет и оттуда уже не вернулся. Его обезглавленный труп нашли там, на залитом кровью кафеле. Как всегда никто ничего не видел. Из всех опрошенных людей, включая убитых горем друзей Скребка, ни один не заметил подозрительного незнакомца. Все сидели в кафе парочками, либо компаниями, но одинокого человека не видел никто, включая администратора, официантов и бармена. Оставалась одна версия, которая тут же нашла подтверждение. Потрошитель проник в кафе со служебного входа и дожидался Скребка в одной из кабинок туалета. Сделав своё дело, потрошитель покинул кафе тем же путём, которым туда вошёл.

Самое примечательное во всех расправах это то, что они были очень кровавыми. Места происшествий в радиусе трёх метров были залиты и забрызганы кровью. Но убийца покидал их не оставляя кровавого следа. Это всё равно, что выйти сухим из воды. Как он это делал, являлось для нас ещё одной загадкой.

***

Очередная кровавая волна, прокатившаяся по городу, в этот раз оказала воздействие на его жителей. Как по взмаху волшебной палочки всё стихло. Теперь даже случайно оказавшийся в городе странник смог бы заметить неестественную тишину. Самые громкие звуки издавали теперь только автомобили, среди которых не было ни одного с неисправным глушителем. Исчезли мотоциклы, на улицах не стало зазывал с громкоговорителями, пропали уличные певцы, не стало любителей распространять музыку из окон машин и из переносных колонок, любителей запускать ночами хлопающие фейерверки. С улиц исчезли рабочие с перфораторами и отбойными молотками. Ночные клубы закрылись. Но всё это было временно. Все любители пошуметь будто бы ушли в подполье, до того времени пока не изловят зверя. Они ждали того дня когда это случится, чтобы вернуться к нормальной жизни.

– Его что, так и не поймали? – Вера удивлённо округляет глаза. – Ведь город до сих пор погружён в тишину…

– Давай не будем забегать вперёд! Что касается маньяка – встреча с ним ожидает нас в самом конце истории. Но про этот закон тишины я расскажу прямо сейчас, потому что с некоторых пор он перестал иметь отношение к поимке потрошителя.

«Закон тишины» был введён в силу сразу после гибели Скребка. В этот раз это была не рекомендация, а строгое распоряжение администрации, нарушение которого влекло наказание в виде штрафов. Большие штрафы грозили всем, кто по какой-то причине нарушает «Закон тишины». Этим законом были приняты временные ограничения на: езду на транспорте с неисправным глушителем, езду на мотоциклах, мотороллерах и мопедах, пользование газонокосилками, перфораторами, дрелями, в общем всеми инструментами, которые издают мало-мальский неприятный звук, громкое прослушивание музыки какой бы то ни было и где бы то ни было, пение, крики, в общем на всё что могло быть источником шума.

Самое интересное, что закон этот стал работать как часики, сразу же после вступления в силу, чего не случалось наверное ещё ни с одним законом. Телефоны полиции и администрации города стали разрываться от звонков чьих то соседей, случайных прохожих, очевидцев, которые рассказывали о вопиющих фактах нарушения закона. Жаловались на всех, от откровенно нарушающих закон, до играющего на скрипке мальчика, или прибивающего плинтус соседа. Квитанции со штрафами посыпались