Полночь в Малабар-хаусе - Вазим Хан Страница 10

– Нет.

– Это значит, что он был замешан в чем-то сомнительном, о чем мало кто знает, а если знает, то не хочет говорить. Между прочим, твой приятель Лал мог позвонить кому угодно – в том числе и самому комиссару. Тогда в его распоряжении была бы целая группа захвата из подразделения Патнагара.

Рави Патнагар, глава уголовного розыска штата, когда-то был другом Сета, а ныне числился у него в злейших врагах.

– Однако вместо этого он позвонил нам. Тебя это не настораживает?

– А что я должна была сделать, сэр? Сказать, что места в очереди больше нет, и отправить его куда-нибудь по другому адресу?

Сет поджал губы.

– Помнишь день, когда застрелили Ганди? Со мной тогда был коллега-мусульманин, и, услышав эту новость, он чуть не рухнул мне на руки. Потому что он, конечно же, как и все мы, считал, что убийца наверняка из мусульман. Представляешь, какая могла начаться паника? Мы все вздохнули с облегчением, когда пошли слухи, что убийца на самом деле индус. Но затем забеспокоились индусы: вдруг это кто-то из их касты, их племени, их общины? Увы, но в нашей стране миллион фракций, и все они с готовностью обвинят друг друга в чем угодно, – тут он тяжело вздохнул. – Пойми, Персис, времена сейчас неспокойные. Любая неопределенность сразу вызывает у людей ужас. Никто не хочет становиться козлом отпущения. А ты нас сейчас именно этими козлами и делаешь.

– Я только хочу, чтобы мне позволили делать то, чему меня учили.

– Ты женщина с амбициями. Но от чрезмерных амбиций, как известно, погибали целые народы.

– Выходит, если мужчина честолюбив – то он добродетелен, а если женщина – то она порочна? – сверкнула глазами Персис.

Взгляд Сета смягчился.

– Этого я не сказал. У меня у самого три дочери. Индия меняется, Персис, но она пока еще не готова выслушивать, что хорошо, а что плохо. По крайней мере, выслушивать от женщины.

На это Персис не решилась ответить.

Молчание затянулось. Наконец Сет поднялся на ноги.

– Позови остальных. Пускай тоже узнают, во что ввязались.

Один за другим в кабинет вошли все члены команды. Коллега Персис, инспектор Хемант Оберой, три младших инспектора: Джордж Фернандес, Прадип Бирла и Карим Хак, и наконец два констебля Суреш Субраманиум и Рабиндранат Рэй. Они вошли молча, однако Персис ощутила их любопытство и трепет.

Она ждала, что говорить будет Сет, но вместо этого он отошел в сторону.

– Вам слово, инспектор.

Персис глубоко вдохнула и быстро изложила суть дела.

Когда она закончила, все как один повернулись и посмотрели на Сета. В душе Персис вспыхнул огонь раздражения.

– Дело политическое, – заметил Фернандес и нахмурился. – Почему его дали нам?

– Рассуждать – не наше дело, – сухо ответил Сет.

– Помяните мое слово, – мрачно пробормотал Бирла, – ничего хорошего нас не ждет.

Хак, как обычно, перешел сразу к сути:

– А зачем с него сняли штаны?

Но дальше эту тему развивать не стали. Оберой, который до сих пор не произнес ни слова, повернулся к Сету.

– Почему она возглавляет расследование?

Персис сощурилась.

Высокий, похожий на телезвезду Хемант Оберой воплощал в себе все недостатки сильного пола, все худшие аспекты мужского высокомерия, невежества и привилегированности. По некоторым слухам, он происходил из браминов и был отпрыском какого-то бывшего аристократа. Вел он себя, во всяком случае, соответственно – ни дать ни взять и вправду какой-нибудь свергнутый британский дворянин, который ждет, когда закончится его заточение и он вернется на законный трон. В Малабар-хаус он попал случайно: неосторожно завел интрижку с сестрой высокопоставленного чиновника, и эта интрижка плохо для него закончилась. Карьера, предрасположенная к росту – в конце концов, кумовство на то и кумовство, чтобы помогать отпрыскам богатых и влиятельных особ, – была грубейшим образом поломана, и Оберою только и оставалось, что кипеть от негодования.

– Трубку взяла она, – сказал Сет. – Это ее дело.

– Она, если что, стоит прямо здесь, – процедила Персис. – Так что можешь все сказать ей лично.

Оберой повернулся к ней.

– Ты недостойна вести это дело.

– А ты, значит, достоин?

– Я на службе дольше тебя.

– От лишнего дня в поле корова умнее не станет.

Хак хихикнул. Лицо Обероя перекосилось от ярости, зато губы Сета растянулись в улыбке.

– А что насчет других наших дел? – озабоченно спросил Фернандес.

Сет удивленно поднял бровь.

– Каких еще дел?

Собравшиеся принялись смущенно переминаться с ноги на ногу. Из всех полицейских участков в городе в Малабар-хаус поступало меньше всего вызовов. А те дела, которые им все-таки давали, вряд ли могли заинтересовать газетчиков.

Персис знала, что Джордж Фернандес был хорошим полицейским. В Малабар-хаусе он оказался всего лишь из-за трагической оплошности, которая могла случиться с каждым.

Джордж Фернандес выстрелил не в того.

Во время рейда на логово контрабандистов началась погоня. Фернандес преследовал преступника по закоулкам Колабы и, наконец, загнав его в угол, застрелил. И только потом обнаружилось, что на самом деле он застрелил ни в чем не повинного прохожего, который увидел, что Фернандес мчится на него с револьвером наперевес, и попытался скрыться. В суматохе Фернандес потерял из виду человека, за которым гнался, и стал преследовать гражданского. К тому же этот гражданский и контрабандист были в одинаковых красных рубашках. Словом, произошло одно из тех роковых совпадений, которые не прописаны в законах.

– Какой мотив мог быть у убийцы Хэрриота? – подал голос Прадип Бирла.

Этот тихий, глубоко религиозный индус был для Персис, пожалуй, самым непостижимым из всех ее коллег. Каждое утро он начинал с молитвы возле импровизированного храма, который соорудил в задней части их подвала. Стоило Бирле почтительно сложить руки перед идолами, втиснутыми в его диораму, как по офису сразу распространялся аромат сандалового дерева и благовоний. Карима Хака все это – и дым, и голос Бирлы, произносящий молитвы, – неизменно приводило в бешенство. В некотором смысле эти двое олицетворяли собой ту неприязнь, которая все никак не утихала в новой республике. Де-юре индусы и мусульмане в Индии были равны по статусу, но де-факто озлобленность, вызванная Разделом, все еще отзывалась эхом в сердцах миллионов жителей страны.

Своим замечанием Бирла, казалось, снял всеобщее напряжение, и команда мало-помалу принялась решать поставленную задачу.

– У него были враги? – спросил Фернандес.

– Ни о чем таком мне никто не рассказывал, – отозвалась Персис.

– На самом деле все очень просто, – заявил Оберой, смерив ее надменным взглядом. Персис впилась ногтями себе в ладони. – Сэр Джеймс – англичанин. В стране еще хватает смутьянов, которые уверены, что всех англичан следовало отсюда вытурить еще