Кирилл Казанцев - Бей первой, леди! Страница 11

— А боится чего? — Главный вопрос Макс пока держал при себе и задавал наводящие, чтобы лучше понять ситуацию, в которой поневоле оказался.

Рогожский пнул носком ботинка сосновую шишку, та откатилась к бордюру. Справа на стволе сосны мелькнуло что-то, Макс поймал движение краем глаза и повернулся туда. Белка, рыжая, с огромным хвостом, вцепилась лапами в кору сосны и смотрела на людей глазами-бусинками, ждала, когда они пройдут, и даже недовольно цокала.

— Этого добра тут полно, — пояснил Рогожский, — обнаглели, даже еду воруют, как вороны. А боится… В общем, тут такое дело. Ее убить пытались. Она ж у Левицкой единственная дочка, следовательно, наследница. Были два эпизода…

«Убить?» — едва не сорвалось у Макса с языка. Весь Юлькин облик ну никак не вязался у него с богатой наследницей, что злоумышленники похищают с целью выкупа. А вот гляди ж ты. Убить!

— Два раза, — повторил Рогожский, — первый раз — сразу после того, как ее отец умер. Мой помощник Юльку вез, она верхом покататься ездила. Завтра, кстати, ты ее туда повезешь, это я тебе гарантирую. Так вот, они уже обратно ехали, когда их машину протаранили, столкнули на обочину. Юлька тогда голову разбила и чуть сознание не потеряла. А эти, что столкнули, разбили в нашей машине все стекла и пытались вырвать двери, орали: «Выходи, сука, все равно достанем, сама выходи!» Про деньги еще чего-то там орали, у меня запись есть, но тогда все обошлось, их менты спугнули. Юлька потом месяц из дома не выходила.

Они снова шли вдоль забора к одноэтажным домикам, Макс покосился на окна своего жилья и прошел следом за Рогожским мимо. Сказка становилась все интереснее, да и незаданный вопрос так и рвался наружу, требовал ответа, и от этого ответа зависело очень много, особенно на фоне новых подробностей. У Рогожского зазвонил мобильник, заместитель Левицкой отошел в сторонку, быстро переговорил и вернулся к Максу. Снова оглядел того с головы до ног, и Макс снова промолчал, хотя эти гляделки уже откровенно бесили. Но вида не подал и рта не открыл, дождался, когда начальство само заговорит:

— И достали, как обещали, прошлой зимой дело было. Юльку похитили с территории поселка и увезли, держали две недели в каком-то подвале. И кололи чем-то вроде кетамина, как я потом с ее слов понял, или подобной дряни, чтобы та не соображала и говорила все, что ей велят. Елена Анатольевна чуть с ума не сошла, когда с дочерью по скайпу говорила.

Кетамин — та еще зараза, применяется для наркоза, отцу как-то делали перед госпитализацией, плавали, знаем. Врачиха со «Скорой» тогда с этим пузырьком как курица с яйцом носилась, не знала, куда положить, чтоб не потерять, не дай бог, — подотчетное же средство, пустые ампулы сдавать надо. Но это по закону, а если на закон наплевать, то девчонку можно запросто психоделической дрянью накачать. Может, у нее те «мультики» до сих пор перед глазами… Но было еще кое-что, резанувшее слух.

— По скайпу? — не выдержал Макс. Сам эпизод похищения почему-то не вызвал в нем столько эмоций, сколько факт разговора заложника с родней посредством Интернета. Хотя, говорят, это сейчас обычное дело, но чтобы нескладная Юлька… Подвал, наркотики и скайп… Не вязалось это все, хоть убей, но с чего бы Рогожскому врать? Он и рожей слегка изменился, чуть побледнел, и кулаки сжал непроизвольно. Психует, понятное дело, обскакали его похитители, плюха господину заместителю, и хорошая плюха. Полгода… Тогда ясно, с чего Юлька так дергается, тут любой бы заистерил.

— Да, — кивнул Рогожский, — две недели, через день. Она повторяла требования похитителей, те, разумеется, хотели денег. И им заплатили, хорошо заплатили, можешь мне поверить. И Юлька вернулась домой.

А вот это очень странно — редкий случай, чтобы похитители, даже получив выкуп, отпускали своих жертв, во всяком случае невредимыми. Живыми-то не всегда, обычно семью в условленном месте ждал труп, который, как известно, лишнего не скажет. Страховка, обычное дело: заложник может запомнить лица похитителей, особенности речи, их повадки, да много чего можно запомнить за две недели. Хотя наркота… Хорошая доза и мужика с ног свалит, что уж тут говорить о хлипкой девчонке. Любой бы на ее месте после такого от собственной тени шарахался.

— Еще ей сволочь какая-то по мобильнику названивала, с угрозами, и предложения всякие делала, с извращениями. Номера меняли — без толку, я тогда весь персонал уволил, вплоть до дворника, неделю сами есть готовили, Елена Анатольевна за продуктами ездила. Зато сработало, звонки прекратились.

Они прошли мимо беседки и остановились у пруда с рыбами. Сомики и золотые караси ушли на глубину и поблескивали оттуда чешуей и пятнистыми спинами, пережидали, когда уйдет туча. Рогожский молчал, и тут Макс решился. Слишком много он узнал нового и не оговоренного в контракте. Адвокат ему толком ничего не сказал, Левицкая тоже, видимо, предоставив своему заместителю ввести Макса в курс дела. Все всплывшие подробности требовали немедленного разъяснения, и Макс задал наконец терзавший его вопрос:

— Я вам зачем? Сами, что ли, разобраться не можете? Вас тут как собак нерезаных, псов твоих в смысле. Приставь к Юльке парочку — и к ней близко никто не подойдет, я тебя, что ли, учить должен?

Рогожский дернулся, подался вперед, но сдержался. Дернул ртом и сказал:

— Это не мое решение. Ты мне тут на фиг не нужен, не знаю, что на нее накатило. Догадываюсь, конечно, но не уверен. Сидел за что? — резко переменил он тему разговора.

— За наркотики, — кратко ответил Макс, не собираясь посвящать Рогожского в детали.

— Торговал, употреблял? — На все вопросы Макс покачал головой, давая понять, что развивать эту тему не намерен, и заместитель Левицкой перевел разговор на другое.

— Кстати, комплимент тебе: ловко ты парней моих на дороге сделал, я запись с видеорегистратора видел. Красиво, грамотно и результативно. Можешь, хвалю. Служил где, когда? В каком звании? Поучаствовать довелось? Награды имеешь?

Он говорил и сам наступал на Макса, оттеснял его к воде, где ожили рыбы, засуетились, зашевелили хвостами и принялись нарезать под водой круги. Макс сделал один шаг назад, второй и уперся на одном месте, чуть наклонил голову и чуть согнул руки в локтях.

— Служил, — глядя в глаза Рогожскому, сказал он, — поучаствовать не довелось, но готовился. Наград нет, навыки есть. Хреново ты своих помощников дрессируешь, неудивительно, что они девку упустили, дилетанты. Сам-то служил?

И шагнул вперед, едва не сбив Рогожского с ног. Тот отступил вбок и полез в карман штанов, зазвенел там чем-то.

— Служил, — спокойно ответил он, — после училища. Долго служил, не то что ты, салага… Ладно, ладно, я пошутил, — он примирительно поднял руки ладонями вперед, — извини, беру свои слова назад. А дрессирую… так говорю же: времени на все не хватает, сам за всех не справляюсь. Вот тебе, солдат, и карты в руки, смотри, девку не упусти, или мало тебе не покажется. Держи! — Он бросил Максу ключи от «Мазды», тот поймал их на лету и зажал в ладони. — Давай домой по-быстрому, вещи собери и сразу назад. Вечером Юлька тебе скажет, какие у нее планы на завтра, я вам встречу организую. И чтобы выглядел прилично! — это крикнул он уже Максу вслед.

Родная пятиэтажка встретила тишиной и привычной вонью из подъезда. Макс обошел покореженную «Тойоту», что так и стояла под окнами, и вздохнул. Куковать машинке тут незнамо сколько времени. Хотя вроде как зарплата обещана, есть шанс, что побегает еще старушка после сервиса, побегает как миленькая, ей и годков-то всего ничего. Хотя с новой «Маздой», конечно, не сравнить.

Как и квартиру: раньше она казалась Максу довольно уютной и просторной, две комнаты, как-никак. А теперь глянул по сторонам и затосковал: тесно, темно, да еще и пахнет как-то тоскливо.

Он достал из шкафа спортивную сумку и принялся собирать вещи, придирчиво оглядывая каждую — было велено выглядеть прилично, надо соответствовать. Костюма в хозяйстве не нашлось, зато имелись новые джинсы и еще кое-что вполне достойного вида. Макс сложил все в сумку и пошел на кухню. Открыл холодильник, придирчиво изучил содержимое, выгреб все в пакет, решив выкинуть по дороге, а сам агрегат отключить. Черт его знает, когда Рогожский даст новому подчиненному выходной, если у них вообще выходные предусмотрены, так что холодильник в ближайшее время не понадобится. Макс постоял еще, посмотрел по сторонам и наткнулся взглядом на фиалку. Та повесила сухие листья, цветки опали и валялись на полу. Макс постоял, подумал и вынес цветок в коридор, чтобы отнести его на помойку. Подумал мельком, что Лариска ему так ни разу больше не позвонила и вряд ли позвонит. Да и бог с ней, подуется-подуется — и забудет, нового кавалера себе найдет, умного и богатого, как и мечтала, теперь не до нее. Макс собрал вещи, прихватил горшок с засохшим цветком и вышел из квартиры.