Марина Серова - Египетские вечера Страница 11

— Не гони лошадок. — Я развалилась в кресле и закурила сигарету. — Дай немного отдышаться.

— Знаешь, как только ты появляешься, у меня такая интересная жизнь начинается! Я каждый раз думаю, — пустился в объяснения Геннадий, — может, бросить мне эти дурацкие статьи и заняться частной детективной деятельностью? Так захватывает.

— Да ладно тебе выдумывать! Ты — на своем месте. Ты ведь и дня не проживешь без своих читателей. Зачем мне лапшу вешать?

— Наверное, — притворно вздохнул парень. — Но помечтать можно?

— Мечтай.

Через пять минут мы пили мой кофе с бутербродами. Его пойло пить я не решилась.

— Ты не думай, что у меня что-то из ряда вон выходящее, — сразу остудила я пыл молодого человека. — Ничего особенного. Мне надо узнать адрес по телефону. Только и всего. Ну потом, может быть, еще некоторую информацию о человеке, который раньше жил в вашем городе. Ничего криминального.

— Жаль. Я уже надеялся.

Я протянула Гене бумажку с номером телефона сестры Сашкова.

— Посмотри адрес, пожалуйста.

Пока я пила кофе, дело было сделано.

— Держи. Что еще?

— Сможешь узнать что-либо о Глебе Сашкове? Он должен был жить по этому адресу, что ты мне дал. Хотя сейчас там сестра его живет. Возможно, у него было свое место жительства. Ну ты знаешь, как поступить. У тебя ведь столько связей в родном городе, — нахваливала я товарища.

— Лады. Ты когда появишься?

— Ты сегодня весь день на месте или убегаешь куда?

— На месте, — Геннадий недовольно вздохнул. — Дежурю.

— Сегодня и зайду. Только вот побеседую с нашей дамочкой, а потом сразу к тебе.

— Хорошо.

Я затушила сигарету и двинулась к двери.

— Ты все так же любишь пиццу? — оглянулась я.

— Угу, — на лице Сомова расцвела улыбка. — С колбасой.

— Ясно.

Умница-Геночка написал мне на бумажке, как добраться до улицы Первомайской, на которой проживала сестра Сашкова. Дом я нашла сразу. Поднялась на третий этаж грязной пятиэтажки и нажала на звонок.

Дверь мне открыла приятная женщина лет тридцати пяти. Ей могло быть, конечно, меньше, но могло быть и больше. Внешность ее не отличалась чем-то особенным. Просто милая, приятная, но не скажешь, что красавица.

— День добрый, — поздоровалась она.

— Здравствуйте. Я ищу сестру Глеба Сашкова, — сразу призналась я. — Это вы?

— Да, — нисколько не смутилась женщина и пригласила меня войти.

Мы сели на кухне. Я посмотрела по сторонам. Чисто и уютно.

— Вы живете одна? — поинтересовалась я.

— Сейчас да. Но вы мне лучше скажите, по какому делу пришли. Вас Глеб прислал?

У меня в голове промелькнула мысль, что она, похоже, не знает о смерти своего брата. Или хорошо скрывает это.

— И да, и нет, — пространно ответила я. — Вы когда видели его в последний раз?

— В ту субботу. Он приезжал ко мне.

— А разве вы не должны были приехать к нему в пятницу? — спросила я.

— Должна была, но не смогла. Поэтому он в субботу сам ко мне приехал.

— Не секрет, по какому поводу? Кстати, как вас зовут?

— Катя. А вы кто? Простите за такое любопытство, но вы пришли, задаете мне вопросы, а я даже представления не имею, с кем говорю, — объяснила Катерина.

— Конечно. Здесь нет ничего тайного. Я частный детектив из Тарасова. И новости у меня неприятные, прямо скажем.

— Что-нибудь случилось? — напряглась женщина.

— А вы ничего не знаете?

— Нет. А что произошло? Глеб натворил что-нибудь? — быстро спросила она.

— Нет, наверное. Но его убили. — Я решила не ходить вокруг да около, а сразу поставить сестру в известность.

— Убили? Когда? — Катерина побледнела. Руки ее затряслись. Губы тоже.

— В воскресенье, поздно вечером. Можно сказать, ночью. Он упал с балкона. Однако следствие думает, что его столкнули.

— Но этого не может быть… — растерянно произнесла женщина. — Не может быть, — повторила она. — Глеб уехал от меня вечером в субботу. У него все было хорошо. Он бы сказал мне. Ужас! А вы ничего не путаете? — вдруг с надеждой спросила она.

— Думаю, что нет.

— Глеб… — Глаза Катерины заполнились слезами. — Глеб… Какой ужас! Но почему?

— Где вы были в воскресенье? — без всяких эмоций спросила я.

ГЛАВА 7

— Что вы хотите сказать? — Катя вскочила и принялась ходить по кухне. — А, поняла. Да как вы можете даже думать такое!

— Но все же ответьте.

— Я была дома. Мне в понедельник на работу. Я спала.

Сестра Глеба открыла холодильник и принялась искать что-то на полочках. Потом вытащила пузырек, накапала себе лекарства и запила его водой. Подумав, накапала еще и снова запила.

— Я понимаю ваши чувства, — решила я немного смягчить свой тон, — но…

— Что вы можете знать? У вас убивали брата? — отмахнулась от меня Катерина.

— Моя профессия сталкивала меня со многими людьми. И ситуации бывали разными, так что я все же могу себе представить ваши чувства. Родственников я не теряла, но друзей приходилось. — Я произнесла эту фразу и поняла, что на самом деле в моем поведении появилась некоторая жестокость. А что делать, иначе просто не получается.

— Вы меня не понимаете, — твердила женщина.

— Мне на самом деле жаль. Я ни разу не видела Глеба и не была с ним знакома, но в данный момент я нахожусь здесь, потому что хочу найти того, кто убил его. Думаю, вы тоже заинтересованы в этом?

— Кто вас нанял?

— Наташа. Знаете такую?

— Да. Это девушка, с которой он жил в последнее время. — Голос Кати перестал дрожать.

— А вот она вас не знает. Глеб всегда был таким скрытным? Не любил рассказывать о семье?

— Да семьи уже и нет никакой, — глухо ответила женщина.

— Поясните, пожалуйста.

— Наши родители умерли около двух недель назад. Разбились на машине.

— Вам многое пришлось пережить… — Новость ошарашила меня. — Это был несчастный случай?

— Что вы имеете в виду? — снова насторожилась Катерина.

— Я хочу спросить вас. Это не было убийством? — пояснила я свою мысль.

— Да что вы! Какое убийство! Они ехали с дачи. Дождь был, и отец не справился с управлением. Они съехали в кювет. Машина загорелась, а двери заклинило. Видимо, так. Точно я не знаю. Но они сгорели.

Мне было больно смотреть на женщину. Надо же, совсем недавно она потеряла родителей, а теперь вот на нее свалилась смерть брата.

— Катя, я понимаю, что вам тяжело говорить, но вы можете помочь мне. Пожалуйста, постарайтесь успокоиться и расскажите о вашей семье. — Я положила ладонь на ее руку и заглянула ей в глаза. — Смерть Глеба не была несчастным случаем или самоубийством, как показалось сначала. Его убили. И в ваших же интересах найти и наказать преступника.

— Но что я могу? — растерянно посмотрела она на меня.

— Расскажите о себе и о Глебе. Я совершенно ничего о нем не знаю, поэтому мне трудно сориентироваться.

— Мы с родителями с самого нашего с братом рождения жили здесь. Я старше Глеба на пять лет. У нас с ним замечательные отношения… — Катерина запнулась и добавила: — Были. Когда он подрос, мы все так же любили поболтать вдвоем. Советами друг другу помогали. А потом он в армию ушел. Для меня это стало кошмаром. По телевизору всякие гадости про армию показывали, и я места себе не находила, так волновалась за брата. Но он писал хорошие письма. Правда, не во все, что он рассказывал, я верила. Специально, наверное, привирал, чтобы мне спокойнее было. Даже родители так не переживали за него, как я. Во всяком случае, мне казалось именно так.

— Про армейских друзей он писал что-нибудь? — спросила я.

— Конечно. Был у него один особенный друг. Глеб писал, что тот ему даже как брат. Но я никогда его не видела. Иваном его зовут. К нам после службы он не приезжал, хотя Глеб ездил к нему, и не раз.

— А откуда Иван?

— Кажется, в Пинске живет. В Белоруссии есть такой город. Но сейчас туда так просто не попадешь. Это раньше можно было по всему Союзу ездить, — пояснила Катерина.

— А потом? — Я увидела, что женщина задумалась, и решила ее подтолкнуть чуть-чуть.

— А потом… — Катерина нахмурилась, — потом Глеб попал в тюрьму.

— В тюрьму? — Я чуть рот не раскрыла от удивления.

— Да. Там была какая-то запутанная история. Адвокаты, свидетели… Будто Глеб что-то украл. Но я точно знаю, он не делал того, в чем его обвиняли. А он признался. Впрочем, через два года он вернулся и уехал в Тарасов. Решил жить подальше от своего родного города, чтобы никто не показывал на него пальцем и чтобы нас не смущать.

— Чем смущать?

— Родители очень переживали. И, главное, не за то, что Глеба посадили, а потому, что теперь им неловко с людьми общаться. Я тогда сильно с ними поссорилась. Квартиру поменять хотели, чтобы раздельно жить. Но потом Глеб уехал, и все успокоилось само собой. Вы ведь, наверное, с дороги. Хотите чаю? — Катя встала и включила электрический чайник. — Вас как зовут?