Ирина Глебова - Выкуп Страница 11

«Нужно позвонить, вызвать врача…» – опять подумал он, но это была вялая, недейственная мысль. Во-первых, потому, что Эдик вдруг понял: испанец уже мёртв! Мгновение назад, у него на глазах Бетанкоурт сильно дёрнулся и тут же стал неподвижен. Тело его обмякло и почти полностью сползло на пол. Заведённые глаза, полуоткрытый рот, скрюченные пальцы… Эдик резко отвернулся, почти подбежал к приоткрытому окну, распахнул его сильнее. Некоторое время он стоял, глубоко вдыхая свежий утренний воздух. Он думал о том, что вызывать врача не нужно, и не только потому, что помощь опоздала. За медиками последует милиция, которой потребуется предъявить документы, объяснить своё появление здесь. И это – самое малое! Начнётся расследование, станут копаться в его жизни, его делах!

У Эдика закружилась голова, застучала кровь в висках. О, нет! До сих пор он так ловко избегал общения с милицией, и вдруг этот нелепый случай может поставить всё под удар! Ведь этим ищейкам стоит лишь потянуть за ниточку, лишь заподозрить, и они до всего докопаются… Вдруг Эдик сжал кулаки так, что ногти впились в ладони: ещё одна мысль пришла в голову! А что, если медики ошибутся и не признают смерть испанца естественной? И его, Охлопина, обвинят в убийстве с целью ограбления?

Нет, нет, он должен убрать все следы своего пребывания в этом номере, а потом незаметно исчезнуть, испариться… Но, вместо того, чтобы действовать, Эдик медленно опустился в своё кресло, не отводя взгляда от мёртвого тела в кресле напротив. Идея, молнией блеснувшая в уме мгновение назад, казалась такой бредовой, невероятной, авантюрной… И такой привлекательной, что заболело сердце!

– Минуточку! – сам себе сказал Эдик, сказал полушёпотом, но вслух. – Я просто представлю – на минуточку, – что это можно сделать… Просто представлю! Мы ведь с ним похожи, ну, не как братья, однако же… Я превращаюсь в испанца и улетаю в Швейцарию…

Эдуард вскочил и стремительно прошёлся по комнате. Он теперь не смотрел на мёртвого Бетанкоурта, он прикидывал: что он знает об испанце! Оказывается, Эдуардо много успел рассказать о себе. Он холост, родителей уже нет, единственная старшая сестра живёт с мужем и детьми в Чили. Завтра… нет, уже сегодня вечером он должен улетать – из Адлеровского аэропорта в Москву, а там – в Женеву, где у него тоже есть какие-то компаньоны… Так, это хорошо: значит в Испании Бетанкоурта не скоро хватятся друзья, сослуживцы – это ведь не близкие родственники, которые начинают быстро беспокоиться. А компаньоны в Женеве решат, что он просто не прилетел, изменил планы. Всё складывается отлично! Бетанкоурт говорил, что он даже за гостиницу уже рассчитался, чтобы в день отъезда не тревожиться. Значит, здесь тоже его не хватятся. Прекрасно!

Эдик поймал себя на мысли, что строит планы уже всерьёз. Заставил себя остановиться, перевести дыхание. А что! Почему бы и в самом деле подобное не осуществить? Ведь это вполне возможно – он уже поверил! Разве не думал он, особенно последний год, о загранице, как о несбыточной мечте? И вот – такой случай! Надо быть полнейшим идиотом, чтобы упустить! У них ведь даже имена одинаковые, и язык испанский ему как родной, и роста они одного, и комплекции! Немного подгримироваться – это же пустяк для артиста Миловзорова! Бог мой, да что тут думать!

И всё же Эдик заставил себя уйти во вторую комнату, в спальню, сесть там и всё хорошенько продумать, до мелочей. Потом он просмотрел все вещи Бетанкоурта. Нашёл паспорт и узнал, что испанец старше его на пять лет. Это не страшно – разница минимальная, на взгляд незаметная. Два билета на самолёты: Адлер-Москва и Москва-Женева… Довольно много денег, большинство – в долларах. Это тоже его порадовало. Обнаружился ещё один документ: Эдик долго рассматривал его, пока понял – это кредитная книжка одного из швейцарских банков. Сумма вклада была не огромная, но внушительная. С такими деньгами вполне можно начать приличную жизнь за границей! На мгновение мелькнула мысль о подписи Бетанкоурта, но он не стал сейчас об этом думать – там, в Женеве, ещё будет время. И потом, у него ведь есть и свои собственные накопления в долларах. Как хорошо, что он послушался отца!

Охлопин быстро и умело упаковал все вещи Бетанкоурта в два кожаных чемодана. Теперь перед ним стояла самая трудная задача – избавиться от трупа. Умершего испанца не должны были найти хотя бы несколько ближайших дней. И Эдик уже знал, что он сделает, нужно было только везение!

Канализационный люк с чуть сдвинутой крышкой он заметил сразу, когда вместе с испанцем пришёл в этот номер. Подошёл к распахнутому окну, выглянул, глубоко вдохнул, сказал восхищённо:

– Окна прямо к морю – великолепно!

Но цель у него была иная: осмотреться. Хотя Эдику никогда не приходилось удирать – от партнёров или от милиции, – он предусмотрительно намечал пути к вынужденному внезапному отступлению. В этот раз он тоже заметил, что со второго этажа легко соскочить – рядом по стене приходит водосточная труба, – что эта часть двора пустынна, а близкий морской берег – не обустроенный пляж, а дикое место. Люк почти под самым окном он тоже увидел, но не придал ему значения. Зато теперь весь расчёт был именно на него.

Ловко и быстро – всё-таки циркач! – Эдик соскользнул из окна на землю. Мгновенно осмотрел те немногие окна, выходившие на эту часть двора. Все были темны и безлюдны: к четырём часам утра даже самые упорные гуляки спали крепко и безмятежно. А первый обслуживающий персонал появится в коридорах и служебных помещениях гостиницы через час-полтора… Эдуард отодвинул чугунную крышку, почти полностью открыв люк. И вновь так же ловко взобрался в номер. Мёртвое тело испанца лежало уже рядом с окном, полностью подготовленное к «транспортировке». Ему подмышки были протянуты скатанные жгутами простыни, на них Эдик осторожно опустил тело на землю, простыни втянул обратно в номер, и только после этого спрыгнул на землю сам. Вновь быстрый взгляд вокруг – всё тихо, спокойно! Через несколько минут тело Бетанкоурта было сброшено в канализацию, люк с негромким звяканьем плотно лёг на место. В руках у Эдуарда осталась небольшая дорожная сумка на длинном ремешке. В этой сумке, принадлежащей Бетанкоурту, лежали его документы, деньги, ключ от номера и один из костюмов испанца. Повесив сумку на плечо, Охлопин решительно направился к морю. Там, берегом, он вышел к шоссе, поймал такси и поехал в Сочи.

Машина мчалась по высокому побережью, внизу волны то нежно розовели, то вскипали багрецом – всходило солнце. Эдуард впервые в жизни видел восход над морем, но почти что не замечал его. Эмоции и мысли будоражило другое. Он вспоминал о том, как, преодолевая страх и брезгливость, сбривал мёртвому усы, как раздевал того до нижнего белья. Но это нужно было сделать! Он всё рассчитал: Бетанкоурт, живой и здоровый, спокойно покинет гостиницу, улетит в Москву, а потом – в Женеву. Об этом станут свидетельствовать и документы, и люди. Если где-то след испанца и оборвётся, то только в Швейцарии, а скорее всего, ещё дальше – в Америке… Когда тело в канализации найдут, никому не должно прийти в голову, что это испанец. Мало ли кто – много людей исчезают бесследно!

Вдруг впервые за это утро Эдуард подумал: а ведь и его самого тоже станут искать! На день-два он предлог придумает, но потом друзья-артисты хватятся его, поднимут большой шум… А вдруг тело из канализации идентифицируют, как его – артиста Миловзорова? Эдик усмехнулся: вот это будет вольт! И подумал: «А что, это было бы даже хорошо. Люська, конечно, будет в трансе! Но ничего, переживёт. С таким братцем, как её Вадим, не пропадёт ни она, ни Коська. А там – как сложатся обстоятельства. Может, со временем я сумею их тоже туда выдернуть…»

Через полтора часа он подъехал прямо к гостинице, где остановилась вся филармоническая группа. Было ещё рано, но Эдик знал: сегодня у них первое выступление в детском санатории в десять утра. Его коллеги и в самом деле уже вставали, умывались, готовились к завтраку. Он совершенно естественно присоединился к ним в столовой, потом взял свой чемоданчик с реквизитом и долларами, нашёл гримёршу Софочку, попросил «оживить» ему лицо. Софочка увела его в свой номер, посадила перед зеркалом.

– Да, Эдик, тени у тебя под глазами очень и очень! Небось, водишь в свой номер-люкс по ночам девиц, не высыпаешься?

– Обижаешь, малышка! – Эдик нежно, почти невесомо провёл ладонью от плеча к бедру молодой женщины. – Если б это было так, я бы начал с тебя! Неужели отказала бы?

Софочка качнула бедром так, что сразу не понять – от него или к нему, засмеялась:

– Попробуй! Ты ведь никогда мне такого не предлагал!

Так, перебрасываясь с гримёршей шуточками, Эдик с ловкостью жонглёра и картёжника стащил у неё тюбик чёрной краски для волос.

Он отыграл с группой программу в детском санатории, а когда санаторский автобус вёз их обратно к гостинице, подсел к руководителю.