Ольга Тарасевич - Подарок Мэрилин Монро Страница 11

Может, стоит позвонить Катиному мужу, его номер есть в блокноте? Хотя... вот вариант проще!

Увидев визуально знакомого парня-русского, прилетевшего тем же рейсом, Лика развернулась и заторопилась к нему навстречу.

– Извините, вы можете мне помочь? Так получилось, что подруга не смогла меня встретить. А я не выясняла никаких туристических подробностей. – Вронская сняла с плеча черный кожаный рюкзачок, достала записную книжку. – Вот, посмотрите, это адрес моих друзей, куда мне надо попасть. Я могу взять такси на стоянке возле аэропорта, это безопасно? Сколько это примерно будет стоить?

– Да нисколько это не будет стоить. Тебе надо в Бич-сити?

Лика неуверенно пожала плечами:

– Вроде нет, подруга говорила, что живет в Лос-Анджелесе...

– Это тебе авиабилет надо было покупать до Лос-Анджелеса. А на самом деле Лос-Анджелес – это фактически название многих городов. Для приезжих это все объединение – Лос-Анджелес, а местные называют каждую часть по-своему. В Нью-Йорке та же беда, мегаполис объединил множество городов, но там единое управление. Здесь – нет, в каждом городке – своя власть. У тебя в блокноте написано – Бич-сити. Это как бы такая коттеджная деревня, небольшой городок преимущественно одноэтажной застройки. Не Беверли-Хиллз, конечно, но очень приличный, без криминала, с хорошими школами и больницами. В принципе, мы живем в двадцати милях дальше по побережью, и Бич-сити нам по пути. Меня встречает жена, на машине. Если хочешь, можем подбросить тебя. Странно, какой у твоих друзей знакомый адрес... У меня такое чувство, что я совсем недавно что-то на эту тему читал...

Пока парень открывал портфель, Лика внимательно изучала попутчика.

Похоже, он – ровесник, немногим за тридцать. Выглядит хорошо, отлично одет, очки придают внешности вполне интеллигентный вид. А еще у него тонкие длинные пальцы. Наверное, музыкант?

– Да, точно, смотри, заметка! Твоим друзьям повезло купить такой дом по дешевке! Вот и в статье написано, теперь он стоил бы совсем других денег. – Парень протянул газету: – Держи, друзьям покажешь, если они не в теме. Я – Виталий. О, а вон моя Машка бежит. – Попутчик поднял руки вверх, замахал ими. Что было совершенно излишним: длинный, как каланча, он и так возвышался над толпой, растекающейся в разные стороны оживленными ручейками. – Она у меня всегда везде опаздывает. Мы – программисты, работаем на «Юниверсал Пикчерз», рисуем американское кино. Поработали год, решили здесь остаться. Зимы практически не бывает, платят хорошо. Сначала напрягали все эти улыбки неискренние. Но потом мы с Машкой решили: лучше уж неискренние улыбки, чем искреннее хамство, и перестали париться по поводу этой разницы менталитетов...

Лика машинально взяла газету, опустила взгляд.

Перевести заголовок и Лид[10] получалось с трудом.

– Ладно, потом, – пробормотала она, запихивая газету в рюкзачок. – Когда-то у меня был отличный английский, но те времена явно уже прошли!

Расположившись на заднем сиденье просторного мини-вэна, Вронская прилипла к стеклу.

Да-да, невежливо все время молчать и пялиться на проносящийся за окном город.

Люди оказали тебе услугу, и дань вежливости – не надуваться тут букой, а вести ни к чему не обязывающий разговор; перекидываться банальными фразами, словно мячиком для пинг-понга.

Но, елки-палки, новая страна, новый город, новые люди, новые лица – все это настолько любопытно!

Журналистско-писательский взгляд, как сканер, фиксирует сразу множество деталей.

Небоскребы, ну в точности как в кино, величественны и прекрасны. Их головокружительная мощь действительно производит впечатление. Пока в России была вся эта революционная неразбериха и советский застой, Америка строилась. В Москве подобные кварталы только начинают появляться и выглядят не всегда гармонично. Здесь – совсем другое дело...

Дороги – это тоже отдельная тема, просто изумительная, нетипичная часть пейзажа. Развязки находятся высоко, это придает трассе несколько непривычный вид.

Что у нас тут с автомобилями, кстати? А они самые разные! Машины яркие новые; машины-середнячки, «пятилетки»; даже древние автомобильчики, чуть тронутые ржавчиной. Американский автопром, конечно, рулит – большинство тачек, естественно, «американцы»: «Форд», «Дженерал Моторс». А еще почему-то заметно много «японцев», хотя модельный ряд явно не европейский – все эти пикапы, огромные джипы и даже обычные седаны выглядят так, как будто их конструировали для великанов...

Вообще, не такая она и лощеная – Америка. В телесюжетах и кино показывают наиболее удачные ракурсы: небоскребы, мосты на фоне океана. В реальной жизни же шикарные дома могут переходить в промышленный квартал, за ними следуют какие-то базы, или предприятия, или оптовые магазины – все это обнесено аккуратными пластиковыми щитами и уменьшает «гламурность» образа, но делает город более живым.

И проблема лишнего веса американцев, похоже, тоже на самом деле не настолько актуальна, как это может показаться после просмотра телесюжетов.

Полные люди на улицах есть. Но их не так много, далеко не каждый прохожий – шарик по сто пятьдесят килограммов. Просто камера на съемках репортажа специально фиксирует наиболее расплывшиеся тела. А на самом деле по городу дефилируют и длинноногие темнокожие красотки, и худенькие подростки, и стройные молодые женщины и мужчины – явно «белые воротнички», выскочившие из какого-нибудь банка в ближайшее кафе выпить чашку кофе.

Или не только чашку кофе?..

Машина вот как раз теперь проносится вдоль какого-то сквера, можно рассмотреть сидящих на скамейке людей. Парень азиатской внешности сделал пару глотков, явно подносил к губам что-то похожее на бутылку – но напиток был упакован в пакет.

– Пить спиртное в общественных местах нельзя, штраф вкатят огромный, – заметив недоуменный Ликин взгляд, прокомментировал Виталий. – Вообще, странные тут нравы. Запрет на алкоголь, запрет на курение – а на самом деле и алкашей полно, и наркоманов. Есть местечки, куда не заглядывают даже полицейские, там просто нельзя находиться. А в некоторых городках полицейские на улицах здороваются. Такая вежливость – в элитных кварталах, где дома по пятнадцать-двадцать миллионов стоят и где каждый прохожий может оказаться Биллом Гейтсом. Но опять-таки, дорогой район ни о чем не свидетельствует. Мы с Машкой жилье арендуем, квартиру, две тысячи долларов в месяц. Думали домик снять, но он стоит четыре тысячи. Решили по итогу сэкономить, на свое жилье начать копить. Кредитная-то история у нас еще нулевая, дом полностью в кредит взять не удастся, придется вносить большую часть стоимости. Так вот, домик, который мы присматривали для аренды, снял мужичок, живет там с семьей. Я его в новостях увидел, обалдел – он же, оказывается, владелец заводов-газет-пароходов, миллионер, чуть ли не наш Абрамович. И вот на тебе, пожалуйста – скромное съемное жилье. Американцы – большие чудаки, тут нет никаких правил. И каждый поступает так, как считает нужным... Мне нравится то, что здесь все зависит от человека. В нашем доме живет русская женщина, приехала работать официанткой за зарплату в тысячу долларов. Сейчас стала менеджером в том же кафе – уже получает трешку. Кто хочет работать – тот здесь хорошо получает. Мне обидно, что в России сиделки и официантки по полторы-две штуки баксов в месяц никогда не заработают.

Лика собиралась что-то возразить. Поспорить, просто так, из принципа. Напомнить про то, что этот пресловутый американский доллар – на самом деле не обеспеченная золотовалютными резервами бумажка; и что внутренний долг США достиг невероятных размеров; а вся эта система продолжает функционировать только потому, что экономики слишком большого количества стран зависят от США. Но рано или поздно колоссы на глиняных ногах все же рушатся, и последствия будут катастрофическими.

Однако ничего этого она выпалить не успела, отвлеклась на зазвонивший сотовый телефон.

Причем на экране мобильника определился Катин номер!

Подруга сразу же застреляла вопросами:

– Где ты? Как долетела? Не потерялась? Извини, я не смогла тебя встретить, так получилось. Ты взяла такси и едешь в Бич-сити?

– Да, у меня все в порядке.

– Мы приедем уже через пятнадцать минут! – подсказал Виталий.

– У меня все хорошо, – повторила Лика. – Вот, парень, который меня взял в свою машину, говорит – мы уже на подъезде. Что у тебя стряслось?

– Все в порядке. Лика, роуминговые звонки – недешевое удовольствие. Потом поговорим...

И подруга отключилась.

Вроде бы в рассуждениях Кати присутствует логика. От того, что она все объяснит десятью минутами позже, ничего не изменится, кроме разве что баланса сотового.

Однако Лике вдруг стало очень тревожно. На радужное ослепительное настроение наползла мрачная туча нехороших предчувствий, и вот почему-то стремительно становится все грустнее, и больше уже ничего не любопытно. А радость растаяла, как утренний туман, словно бы ее никогда и не было...