Олесь Бенюх - Гибель "Эстонии" Страница 11

Обеспечение операции «Джони Уокер» находится постоянно в поле нашего зрения. Контроль осуществляется через Драчуна (МВД), Скупого (ФСБ), Кормчего (Главное Таможенное Управление). Последнего страхует генерал погранвойск Варяг.

О миссии Ивана Росса своевременно информирован Дракон. Пока неизвестно, откуда ИНТЕРПОЛ узнал о новом маршруте. Мы тщательно проверили тех немногих, кто у нас посвящен в детали. Утечку следует искать вне Москвы. Может быть, в Лэнгли? Я бы также дотошно проверил Таллин. По нашим данным (правда, пока из одного канала) кто-то из ваших людей в Эстонии перевербован американцами.

Кузен».

Вернувшись через два дня в Таллин, Ёне Стромберг попросил Томаса Крэгера — разумеется, не раскрывая карты — установить поочередно круглосуточную слежку за пятью парнями.

— Я им доверяю… — со смешком заметил Стромберг.

— Но… доверяй, да проверяй, — понимающе заключил фразу Крэгер. Тебя интересует что-то определенное?

— Не так, чтобы очень, — задумчиво ответил Ёне. — Впрочем, изволь пусть твои обратят особое внимание на то, у кого из этой пятерки есть контакты с янки.

— С янки? — удивился Крэгер. — С каких пор это стало компроматом?

Стромберг поморщился:

— Янки — наши и ваши друзья. Просто у меня есть несколько ниточек, а я не знаю, за какую тянуть, чтобы вытянуть весь клубок.

Томас глубокомысленно хмыкнул и кивнул. И хотя он ничего не понял, однако почел за благо лишних вопросов шведу не задавать — чем меньше знаешь, тем крепче спишь. Даже если ты крутой авторитет.

Нет, наблюдение не дало сколько-нибудь ощутимых результатов. И Ёне Стромберг отправил Дракону шифрованную депешу: «Используя известные вам источники, участок Москва — Таллин — Стокгольм ещё раз проверен, теперь лично мною. Чистота и готовность удовлетворительные.»

— Молодец, Ёне, — думал Кан Юай, перечитывая послание. — Осторожен, как всегда максимально осторожен. Оценку дает сдержанную «удовлетворительно». Разумно. Великие царства гибли из-за того, что их венценосные владыки всего лишь на какую-то ничтожную йоту недооценивали противника или на ту же йоту переоценивали свои возможности. На йоту!

IV. Кучно стреляете, ребята

Древний, огромный, могучий Бомбей славен многими восьмыми чудесами Света. Одни пещеры Элефанта чего стоят! Именно там по преданию Божественный Будда провел годы, совершенствуя и проповедуя свое учение о четырех благородных истинах — страдании, его причинах, освобождении и путях к нему. А мрачная Башня Молчания, таинственная усыпальница предприимчивых парсов. А памятник великому Махатме и его гениальному пророку Джавахарлалу. Я имею в виду Ворота Индии, через которые страну угрюмо покинули никем непрошенно «гостившие» солдаты далекого северного острова и их чванливый вице-король. А… Впрочем, есть в этом городе и анти-чудеса. Как везде в этом подлунном мире. Вечносаднящая язва — самый большой на планете район Красных Фонарей (по весьма консервативным данным десять тысяч белых, черных и желтых рабынь). Однако, наибольшее любопытство иностранных туристов вызывают не жрицы любви — всех возрастов и национальностей, на любой, самый извращенный вкус и прихоть. В этом гетто человеческого греха есть улочка, где ненасытных заморских клиентов и клиенток ублажают жрецы похоти — такие же разные, умелые, безропотно послушные, как и их подруги по древнейшему ремеслу.

Приземлившись в Санта-Крузе, Росс и Сальме взяли такси и отправились в гостиницу Тадж-Махал. Водитель, молодой, смешливый маратхи, всю дорогу бойко тараторил на забавном Pidgin English, давая свои объяснения всему, что проплывало по обе стороны за окнами малокомфортабельного «амбассадора». Видимо, исходя из личного опыта общения с саибами, он решил сделать крюк и прокатить эту парочку богатых путешественников по самому злачному месту. Таксист ехал медленно и Росс, сидевший слева и знавший эти места по предыдущим поездкам, ждал появления мужского сегмента этого азиатского парадиза. Ага, вот он, вот! И Росс широко раскрыл глаза от удивления. На углу начинавшейся тут улочки он увидел человека, которого никак не ожидал здесь обнаружить. Билл Кохен, кличка «Синоптик», сотрудник ЦРУ, знакомый по Вашингтону. «Что он делает в Индии? Он же специалист по Европе. Хотя, смешной вопрос для профи, он может решать сугубо европейскую проблему в Занзибаре, в дебрях Ориноко, на Японских островах. А вот педик ли он? Этого Росс не помнил из оперативных разработок на Кохена. Нет, убей Бог, не помнил. Вот начальник Кохена Уинстон Даггерти — тот был, на него даже собран был косвенный компромат. Правда, для действенного шантажа ущербный, но вполне сносный для дискредитации в прессе. В случае нужды, разумеется… Итак, Билл Кохен здесь. Любопытно.

В «Тадж Махале» их номера оказались рядом. Принимая холодный душ, Иван мысленно прокручивал ряд взбудораживших его моментов. Во время перелета из Сингапура в Бомбей, перелета многочасового, с тремя промежуточными посадками (Куала Лумпур, Бангкок, Рангун) его не переставал занимать вопрос — кто напарник Сальме. Было бы смешно ожидать, что в присутствии Росса они хотя бы мимолетно встретятся или просто обменяются репликами, даже многозначительными взглядами. Пассажиров первого класса он изучил досконально. Росс знал, что это был мужчина. Их там было всего трое. Этот сикх с традиционной сеткой-накладкой на бороде, в голубой чалме, в белом чесучовом костюмчике? Держится спокойно, уверенно, облик не бутафорный, его привычный облик. Рядом жена, двое детей, мальчик и девочка. Понятно, легенда может быть даже более усложненной. Но Росс ни минуты не сомневался — нет, не он. Этот сухонький девяносто-столетний китаец со слезящимися, едва видящими глазами, голым черепом и трясущимися, скрюченными артритом пальцами, которого сопровождает молоденькая католическая монашка? Явно, не он. Этот белый здоровяк с могучими бицепсами и бычьей шеей? Не исключено. Хотя… хотя он начал пить неразбавленное виски ещё до взлета и продолжал активно утолять жажду до Бангкока. Потом откинулся на спину и захрапел, издавая рулады, способные заглушить самую мощную электропилу. В Рангуне он сошел. Значит, в первом классе напарника Сальме не было. Значит, он был среди пассажиров других салонов. Или, что тоже возможно, летел другим рейсом. «Итак, остается загадкой, кто напарник. И главный ребус, напрямую связанный с ней — где груз. Сальме сдавала в багаж два чемоданчика с личным барахлом, которые скрупулезно досматривал сам начальник смены таможенников в Сингапуре. Делал это нарочито, напоказ. Да, груз сдавал кто-то другой. Кто?» Выйдя из душа, Росс, облачившись в свой любимый махровый халат, красный с серым, взял телефонный справочник Большого Бомбея, отыскал в нем ювелирный магазин «Махарани Патиалы». Набрав номер, он попросил подозвать Вирендру Муккерджи и, когда тот пропел в трубку приветливо «Хеллоу», сказал на чистейшем ория:

— Мой друг из Бхубанешвара — он живет рядом с храмом Лингараджа заказывал у вас месяц назад золотые запонки с рубинами, изумрудами и сапфирами.

После небольшой паузы приветливый Вирендра ответил:

— Запонки в виде птицы киви?

— Да.

— Они готовы именно сегодня, уважаемый. Куда и когда их прислать?

— Через час — на Юпитер. Ха-ха-ха!..

В гостиничном баре было покойно, дремотно. После семи он превратится в пчелиный улей, разворошенный бесцеремонным гималайским мишкой. Теперь же там за разными столиками убивали время всего три человека. Когда Иван подошел к стойке, один из них поднялся со стула и с уверенной улыбкой направился к нему.

— Уважаемый мистер Росс, — глаза его лучились радушием, он был явно рад встрече. — Как это у вас говорится? Ах, ну конечно — сколько лет, столько и зим!

— Мистер Кохен, — Росс тоже улыбнулся, пожал руку американца. — The devil's luck to meet you here of all places!

Росс с удовольствием сделал несколько больших глотков водки с тоником.

— Ты, говорят, контору сменил, — словно бы нехотя поинтересовался Кохен и осушил двойной Jand B.

— Что контора?! — махнул рукой Росс. — У нас теперь такой кавардак творится. Засыпаешь при одной формации, просыпаешься при другой.

— И у тебя и у меня — перед всеми другими — есть бесценное преимущество, — Кохен прищурил левый глаз, словно прицеливался. — Мы служим не формации, а стране.

«Почти точная цитата из «Века неопределенности» Джона Гелбрайта, хмыкнул про себя Росс. — Только бы не начал ликбез по теории конвергенции». Он выразительно посмотрел на часы и Кохен понимающе заметил:

— Спешишь? А почему бы нам вместе не пообедать? Скажем, поздний обед часов в восемь? Ты к тому времени освободишься, не так ли?

Выслушав этот каскад вопросов, Росс согласно кивнул:

— Здесь в двадцать ноль-ноль.

«Синоптик и пальцем зря не двинет. Лучше попытаться выяснить от него самого, чего ему надобно», — подумал он, выходя из бара. Оказавшись на Марин Драйв, он в который уже раз залюбовался простором державной набережной. Нарядная воскресная толпа несуетно плыла в обоих направлениях. Стайка юношей и девушек, молодые пары, семьи с чадами и домочадцами лениво фланировали, наслаждаясь прохладным бризом. Разносчики зазывно выкрикивали: «А вот холодный шербет! Кока-кола! Мороженое!» И у каждого лотка толпились дети. Уткнувшись спиной в парапет, на тротуаре сидел, поджав под себя ноги, факир. Перед ним на вытертом коврике стояла вместительная корзина. Факир затягивал на самодельной флейте нехитрую заунывную мелодию и из корзины медленно выползала четырехметровая королевская кобра. Нехотя принимала боевую стойку, раздувала капюшон, раскачивалась из стороны в сторону, танцевала. Пасть была закрыта, но маленькие глазки злобно обещали муку кромешную любому, кто попадется на пути. За первой змеей выползала вторая, третья и вот уже частокол аспидов под взорами восторженных зевак послушно клонился вправо, влево, вправо, влево. На коврик изредка летела скупая пайса.