Филлис Уитни - Перо на Луне Страница 11

Я слушала его со все возрастающим интересом. Меня интересовало все, что касалось Эдварда Ариеса. Если Элис была ребенком Эдварда — а это, похоже, было именно так.

— В том письме, вероятно, было что-то важное, раз оно привело вас сюда, — прямо сказала я. — Что именно?

Он покачал головой.

— Вы слишком торопитесь, миссис Торн. Как вы сами сказали, у меня нет причин считать, что вы не пойдете пересказывать мои слова миссис Ариес.

— А почему я не должна этого делать?

— Это вам решать. — Он посерьезнел, от рисовки не осталось и следа. — Но для нее же будет лучше, если вы подождете с рассказом. Я не собираюсь делать ничего, что может ей повредить, и лучше не шокировать ее, пока она не окрепнет. А потом это будет уже неважно.

— Не понимаю, почему вы открылись именно мне. Почему?

— Наверное, иногда я поступаю импульсивно. Вы уже живете здесь, в доме. Скоро вы познакомитесь с женой Эдварда и ее теперешним мужем. Что, если эти двое вынашивали какие-то недобрые планы, там, в Бразилии?

Я во все глаза смотрела на него.

— Это написал вам Эдвард? Что он подозревает что-то подобное?

Кирк опустился рядом со мной на скамью.

— Это было давно. Но теперь вы понимаете, почему не стоит болтать об этом с миссис Ариес. Пока я… ну, в общем, пока я не буду знать, что мне делать. Между прочим, миссис Торн, я сказал неправду, когда назвал вас таинственной гостьей. Диллоу рассказал мне, зачем вы приехали. Он рассказал о похищении вашей дочери и почему миссис Ариес пригласила вас приехать.

Это меня вконец разозлило.

— Зачем ему понадобилось вам об этом рассказывать?

— Он знает, что я был знаком с Эдвардом. Он знает историю нашей дружбы, по крайней мере, частично. Если бы я ему не рассказал, он никогда бы меня не нанял. Но миссис Ариес, безусловно, ничего об этом не знает. Во мне она замечает только форму да шоферскую кепку. После инсульта у нее несколько сдало зрение, и она пока не определила, что я на самом деле не шофер. Что довольно удачно, вам так не кажется?

— Меня вы полностью так и не убедили, — сказала я. Слишком много было открытий, и слишком быстро они сыпались. Я не знала, что и думать.

— Не сердитесь. Я уже сказал вам — возможно, мы с вами идем по одному и тому же пути, который ведет к правде об Элис. Хотя эта девочка — лишь одна из причин моего приезда.

Корвины, подумала я. Истинная причина его приезда в них. Отплатить за своего друга.

— Эдвард писал что-то о Корвинах в том письме? — спросила я.

— Немного. Мы с вами могли бы помочь друг другу докопаться до истины — если вы согласитесь.

— Каким образом?

— Точно еще не знаю. Что вы думаете об Элис? Вы считаете, она — ваша дочь?

Я безрадостно покачала головой.

— Из того, что я видела… не думаю, что она может оказаться Дебби. Я собираюсь вернуться домой через день-два. Так что все это меня никак не затрагивает. Нам с вами не по пути. А вы хотите, чтобы Элис на самом деле оказалась дочерью Эдварда?

— Полагаю, да. Он кое-что написал об этом, и я просто не могу так все оставить. Я перед ним в долгу.

— Даже после стольких лет? Почему вы приехали именно сейчас?

— Корвинов не так просто было найти. Они часто переезжали. Я на какое-то время даже потерял надежду их найти. А потом, пару месяцев назад, увидел статью в викторийской газете, в ней говорилось, что в Радбурн-Хаус приехала правнучка миссис Ариес вместе со своей матерью и отчимом. Вот я и приехал — и уговорил Диллоу взять меня на работу. И сейчас я сижу и жду дальнейшего развития событий.

В его истории зиял огромный пробел. Но, как я сама сказала, она меня не касалась. Я скоро уеду, меня здесь ничто не держит.

Кирк оглянулся по сторонам.

— А вот и она собственной персоной — наверное, ее послали за вами.

Я увидела Элис — она приближалась к нам, подпрыгивая и петляя между деревьями. Заметив, что мы сидим на скамейке, она резко остановилась и уставилась на нас. Ее взгляд прямо-таки подталкивал меня к разговору о разлитом лосьоне для рук. Сегодня она была одета в джинсы и синий пуловер, короткие светлые волосы перехватывала сверху желтая лента.

— Привет, — сказала Элис Кирку и потом обратилась ко мне. — Дядя Тим говорит, что не против с вами познакомится, но я не должна рассказывать старой леди, что отведу вас к нему.

— Вот и прекрасно, — сказала я.

— Не могла бы ты называть миссис Ариес как-то по-другому? — спросил у нее Кирк. — "Старая леди" звучит так…

— Я знаю — неуважительно. Но я именно этого и хочу. Она мне не нравится, а ей не нравлюсь я. Как я могу назвать ее прабабушкой?

— А вы что думаете, миссис Торн? — серьезно спросил Кирк.

— Я думаю, что Кирк прав, — сказала я, обращаясь к девочке. — Если тебя все будут звать "ребенком", тебе это тоже не понравится.

Элис обдумала мои слова.

— Но я ведь действительно ребенок, а она действительно старая леди. Вас ведь зовут Дженни, да? Наверное, я так и буду вас называть. Диллоу послал меня сказать, что вы можете идти завтракать. Старая… она, как всегда, завтракает в своей комнате, а вам надо пойти в столовую. Диллоу говорит, она хочет, чтобы вы к ней зашли, как только поедите. И еще, Маккей, Диллоу говорит, что ей сегодня понадобится машина.

— Значит, теперь я "Маккей"? — переспросил Кирк. — Ладно, мне пора. Пока, миссис Торн. Элис, еще увидимся.

Но уйти он не успел, потому что Элис снова заговорила.

— Я знаю! Я могу называть ее Коринтея, — девочка с удовольствием произнесла это имя по слогам, смакуя его звучание. — Классное имя! Правда, Маккей?

— Хотелось бы посмотреть, как ты назовешь ее так в лицо, — ответил Кирк и ушел.

Его слова развеселили девочку. Она проводила его взглядом, и я впервые увидела, как она улыбается. Такая солнечная улыбка до ушей! Элис показалась мне почти милой.

На сей раз сердце у меня не ушло в пятки. Оно тяжело билось где-то у самого горла. Пока Элис улыбалась, я увидела в ней то, что заметила миссис Ариес, когда смотрела на фотографию Дебби — я испытала мгновенное узнавание, увидела четкую похожесть с другой маленькой девочкой, которая всегда с такой готовностью улыбалась.

— Что такое? — спросила Элис. — Вы так забавно выглядите — и немного странно.

Но вспышка узнавания уже прошла, и Элис Ариес утратила даже малейшее сходство с моей маленькой дочкой, какой я ее помнила. Но все же я видела это сходство, пусть и всего на мгновение, и меня потрясла эта неоднозначность. И испугала — потому что легкого решения уже не получалось.

— Вас сейчас стошнит? — поинтересовалась Элис. — Меня иногда рвет, и я даже не могу предугадать, когда. Один раз меня вообще стошнило на Фарли. Но я тогда была маленькая. И он больше так сильно меня уже не тряс.

— Меня не тошнит, — ответила я и встала.

— Тогда пойдемте, — строго сказала Элис. — Я тоже еще не завтракала и хочу есть. — И она двинулась вперед меня.

Я медленно пошла за ней, пытаясь взять себя в руки. Эта улыбка ничего не значит — она никакое не доказательство. Но, несмотря на все причины, сердце мое бешено колотилось. Оно выступало за надежду, и я пошла у него на поводу. Я начала надеяться.

4

По дороге в столовую мне кое-как удалось восстановить самообладание, хотя в душе меня все равно потряхивало, я буквально разрывалась от сомнений. У самой двери я остановилась. Если та вспышка узнавания не плод моего воображения, то в столовой я встречу людей, которые украли моего ребенка. И я сомневалась, что смогу посмотреть им в лицо, ничем себя не выдав. Кроме того, существовал шанс, что они меня узнают — несмотря на прошедшие годы и изменения в моей внешности.

В столовой у буфета стоял мужчина, он накладывал себе завтрак, а за обеденным столом, опустив голову к тарелке, сидела женщина. Одно мгновение — и они могут меня узнать. Нужно быть начеку! Пока они ничего обо мне не знают надо внимательно понаблюдать за их реакцией. Они могут себя чем-нибудь выдать.

Элис вприпрыжку вбежала в столовую и пошла к буфету положить себе еды. Мужчина и женщина посмотрели на меня — он с интересом, она безразлично. Женщина бросила на меня всего один взгляд и снова вернулась к своей тарелке. Если они и узнали меня, то ничем этого не выдали.

Я двинулась по направлению к женщине, изо всех сил стараясь вспомнить подробности той встречи в магазине семь лет назад. Но на той женщине были темные очки, а волосы закрывал платок, завязанный под подбородком — явно, чтобы затруднить опознание. Мне запомнилось только общее впечатление о молодой беспомощной женщине, которая чувствовала себя не в своей тарелке. Если Дебби и выбрали за некоторое сходство с Эдвардом Ариесом, то наверняка случайно. Планировать тут можно было только в общих чертах. Должно быть, они решили импровизировать, как только представится возможность. Насколько я могла вспомнить, там не болталось никаких подозрительных мужчин. По имевшейся информации можно было предположить, что с похитительницей была сообщница, а не сообщник.