Красная башня - Сергей Че Страница 11

– Простите, Алевтина Евгеньевна, – заплетающимся языком промямлил Иван, узнав соседку.

– Совсем спился, идиот! – завопила она и огрела его помойным ведром.

– Извините.

– Пьянь подзаборная!

Иван сел, отряхиваясь от картофельных очистков и какой-то вонючей слизи. Одежда была порвана, через правую руку от запястья до локтя тянулся и кровоточил длинный порез. Горло саднило, и, дотронувшись, он чуть не взвыл от боли.

– Ох ты ж, Ваня, – соседка тут же поменяла злость на участие. – Кто это тебя так?

– Не помню. Кто-то.

– К врачу надо. Говорила тебе. Не доведет пьянство до добра.

– Конечно.

Он встал, держась за стенки из синего профнастила.

В глаза бросилась вмятина на жести контейнера, куда он прошлой ночью впечатался головой.

Память услужливо подбросила воспоминания.

Что-то темное и мохнатое. Когти. Хрип. Бегство. Лязгнувший люк на крышу и лязгнувшие зубы сзади. Прыжки через ступени сначала и прыжки через перила потом, когда стало ясно, что нагоняют. Рывок из последних сил, чтобы хотя бы немного оторваться и забежать за угол, а там спасительный сквер, темнота и подвернувшиеся мусорные контейнеры. И чье-то тяжелое дыхание рядом, когда он сидел, скрючившись, внутри, стараясь не потерять сознание.

– Хреново ты бегаешь, чудище, – вслух сказал он и усмехнулся.

– Это ты о ком? – старуха подозрительно сощурилась. – Какое такое чудище?

– Ни о ком, бабушка. Спасибо. Пойду я.

Он шатаясь побрел к подъезду.

– Ну иди-иди. Алкоголик несчастный, – донеслось сзади.

Старый дребезжащий лифт довез его до девятого этажа.

Железная дверь в квартиру была приоткрыта. В щели косо торчала личинка выломанного замка.

Иван перехватил поудобнее найденную внизу палку и зашел внутрь.

Все было перевернуто вверх дном. Разломанная мебель, бумаги на полу, выпотрошенный матрас. Компьютера не было. И не хватало нескольких папок с информацией по сектам. Иван попытался вспомнить, что именно было в этих папках, но с больной головой это было сложно.

Оставаться здесь было нельзя, и Иван в очередной раз похвалил себя за предусмотрительность. Запасной аэродром – необходимая штука для работы с сектантами.

Он быстро покидал в рюкзак личные вещи. С некоторой опаской зашел в туалет, но тайник за унитазом обыскивающие так и не нашли. Вытащил из стены кирпич и достал старый ноутбук и сумку с документами и деньгами. На кухне повертел в руках литровую бутыль выдержанного самогона (на дубовой щепе, обжаренном солоде и черносливе, куда там вашему скотчу), сунул ее в рюкзак.

Хотел было вызвать такси, но вспомнил, как вызывал его прошлой ночью, и решил ехать на автобусе. Взвалил рюкзак на плечи и вышел из квартиры, плотно закрыв дверь.

* * *

Иван уже завернул за угол и прошел сквер, когда к его дому подкатил «форестер».

Усманов выскочил из машины и быстро забежал в подъезд.

Вернулся он спустя десять минут и долго стоял под козырьком, смоля сигарету и о чем-то напряженно размышляя. Потом достал телефон и хотел было кому-то позвонить, но передумал, засунул телефон обратно и сел в машину.

* * *

Алишер Эльмуродов, 1989 года рождения, стал бригадиром потому что лучше других говорил по-русски и умел договариваться с начальниками, выбивая дополнительные средства и удобный график.

Он отпустил бригаду ближе к восьми вечера, а сам остался по своим личным делам. Одна из камер спустя час зафиксировала его прогуливающимся в компании местной жительницы. Они долго сидели на одной из скамеек, расположенной дальше по набережной. Но к 11 часам Алишер был уже один.

– На нем нет оранжевого жилета, – сказал Воеводин, рассматривая стоп-кадр.

– Он же на свидании, – сказала Маша. – Кто ходит на свидание в оранжевых жилетах?

– Я к тому, что убийца надел на него жилет. Значит, это было для него важно. Зачем?

Маша пожала плечами.

– Чтобы подчеркнуть профессию?

– Да. И еще отрубленные руки. Словно наказание за плохую работу.

– От подрядчика нареканий на работу его бригады не было.

– Надо еще покопать. Вряд ли он только тротуары укладывал. Может была еще другая работа? Ремонты квартир, строительство домов?

– А связь с женщиной? Отвергнутый поклонник, которого предпочли гастарбайтеру?

– Да. Женщину нужно найти. Но вариант с работой кажется мне более предпочтительным.

– А как же свастика и тайнопись?

Воеводин отмахнулся.

– Надо все варианты рассмотреть. Больно уж это все в глаза бросается. Словно специально кто-то выпячивает.

– Второй труп на обзорной площадке, – сказала Маша. – Это не просто так.

– Конечно. Но, если это наш маньяк, надо понять, как он жертвы выбирал. Вряд ли случайно. Что общего между бомжом и гастарбайтером?

– Низы общества, – предположила она. – Беззащитность?

– Скорее отверженность. Большинство людей предпочитает их не замечать.

– Может кто-то возомнил себя санитаром леса? Свастика сюда хорошо вписывается.

– Вопрос только в том, как этот кто-то умудрился убить человека на освещенном месте, да еще и оставить на теле свою писанину.

– Камера на ресторане не работает, – напомнила Маша. – А остальные слишком далеко.

– Значит, он знал, что камера не работает. Иначе бы не полез.

В дверь постучали, и в кабинет просунулся длинный нос дежурного.

– Товарищ полковник! Гастеры бузят!

* * *

Пятеро гастарбайтеров стояли кучкой в приемной и шумно разговаривали на своем гортанном наречии, размахивая руками. Двое охранников безуспешно пытались вытеснить их в коридор.

– Что здесь происходит? – громко спросил Воеводин, и гастеры замолчали.

– Вот, – сказал дежурный. – Показания с них сняли. А уходить не хотят. Какую-то защиту требуют.

– Какую еще защиту?

Один из работяг шагнул вперед.

– Алишер фашист убил! – заявил он. – Я знак видел!

– Я ему фото трупа показал, – сказал сзади один из оперов. – Он сперва никак не отреагировал, а теперь вот бунтует.

Воеводин поднял руку.

– Товарищи работники. Успокойтесь. Мы во всем разберемся.

– Я знак видел! – повторил работяга. – Мы все знак видел!

– Я только этому показывал, – сказал опер.

Гастеры загомонили, размахивая руками.

– Подождите, – сказал Воеводин. – Вы хотите сказать, что видели этот знак раньше?

Один из них вытащил смартфон, порыскал по экрану и протянул его вперед.

Это была фотография облезлой железной двери, на которой красовалась намалеванная белой краской шестилучевая свастика.

– Наш квартира! – пояснил гастер. – Назад неделя.

– Кто-то нарисовал свастику на двери их квартиры неделю назад, – сказала Маша.

– Алишер фашист убил! – повторил гастер.

– Защита нужен! – сказал другой.

– Думают, что они следующие, – понял опер.

– Найти фашист надо! – сказал гастер. – Ты не найти, начальника, мы сам найти. Собрать люди и найти!

Воеводин примирительно поднял руки.

– Мы всех найдем, не беспокойтесь, – и в сторону: – еще не хватало, чтоб они людей собирали и фашистов шли ловить.

* * *

Усманов вернулся в отдел ближе к вечеру.

Прошел мимо своего кабинета к дознавателям и